Творим вместе!

Источник материала:

С первых дней своего существования «Красноармейская правда», славная наша предшественница, жила интересами народа и армии. Из номера в номер ставила на своих страницах вопросы, волнующие её читателей — личный состав войск фронта (округа).

В ноябре 1921 года работа газеты обсуждалась на совещании политработников Западного фронта. В докладе редакции были приведены данные, характеризующие ее деятельность за первые полгода (120 номеров).

Материалам о жизни советской страны и ее хозяйственном строительстве, международной информации отводилась примерно треть газетной площади. Процентов 15–17 занимали публицистика (статьи на политические темы, о нашей армии, научно-популярные) и литературные материалы (творчество воинов). Из общего числа газетного «вала» — 142.772 строк — 73.033 строки составили материалы о жизни фронта. Таким образом, постоянно держа своих читателей-красноармейцев в курсе политики Коммунистической партии и советского правительства, жизни страны, нашей внешней политики и международных событий, большую часть площади газета отводила военной тематике, вопросам укрепления армии, учебе и быту войск.

Вот некоторые шапки и заголовки публикаций тех дней: «Зап­фронт — Поволжью» (в частях проводилась работа по сбору средств, вещей и отчислению солдатских пайков в помощь голодающим), «Ловите поджигателей!», «Уничтожим бандитов!» (в стране, только что завершившей военные действия, надо было навести порядок), «Паровоз без дров, что красноармеец без винтовки» (о помощи в заготовке и вывозке топлива). Выпускались тематические страницы, посвященные жизни и боевой учебе отдельных дивизий, к неделе Коминтерна, к топливной «трехнедельке», «Страничка красного командира», «Странички политработника» и др.

В одной из подборок «К неделе достояния красноармейца» газета писала: «Красноармеец твердо должен усвоить, что забота об оружии есть забота о самом себе. Улучшению ухода и обращения с оружием должно быть положено оздоровляющее начало. Неделя должна превратиться в месяц, в год, в постоянство». Так же принципиально ставился вопрос о бережном отношении к коню, обмундированию, казарме.

Все вышеперечисленные тематические страницы и подборки делались из красноармейских писем. Как отмечалось в резолюции упомянутого уже совещания политработников фронта, «Красноармейская правда» на первом же году своего существования становилась действительно массовой красноармейской газетой.

На совещании было уделено большое внимание вопросам дальнейшего укрепления ее связей с читателями и военкорами. Во всех частях создавались литколлегии, в соединениях — военкордивы как звенья связи газеты с личным составом, помогающие ей привлекать красноармейские массы к участию в печати. Литколлегии и военкордивы работали под непосредственным руководством политотделов.

За дальнейшее укрепление связей с читателями и военкорами газета последовательно борется и в дальнейшем, это становится уже традицией. Так, в ряде номеров за 1922 год обсуждается открытое письмо-обращение редакции ко всем литколлегиям и военкорам, в котором перед ними ставятся конкретные задачи — над чем в первую очередь необходимо работать. В апреле того же года состоялась фронтовая литконференция. На ней присутствовало 135 делегатов — и особое внимание было уделено вопросам руководства литкружками со стороны политотделов и комиссаров.

Особенно показателен самым бережным отношением к военкоровскому письму 1925 год. Газета тогда ежедневно сообщала: «В этом номере помещены заметки 42 военкоров», «Сегодня опубликовано 32 военкоровских письма»… В последующие годы практикуется выпуск тематической странички «Военкор» и — на время маневров — приложения «Военкор».

* * *

В 1922 году газета перешла на платную подписку. Цена отдельного номера для продажи в розницу составляла в тех деньгах ни много ни мало 3–8 тысяч рублей.

И почти сразу выяснилось, что получать газету бесплатно охотников много, а вот платить за труд военкоров и печатников — не очень…

В одной из заметок 1923 года под названием «Бей в набат!» говорилось:

«Помните: только вы спасаете газету!

Она задыхается. Она тонет в долгах за бумагу, краски, почтовые расходы. Подписка началась. Подписка развивается, но слишком медленно.

Если части пятой дивизии ведут кампанию дружно и решительно, то остальные дивизии — далеко в тылу.

Так газете не помочь. Так она задохнется раньше, чем успеете вынуть ее из петли.

Подписка идет. Но положение слишком серьезно. Шестьсот подписчиков имеет газета — ей нужно пять тысяч!

Кто любит свою «Красноармейку», кто дорожит ею и понимает ее значение, — выручай, и выручай немедленно!

Всякое промедление — газете смерть.

Помните: пять тысяч! И как можно скорее!».

В столь отчаянном положении «Красноармейская правда» оказалась тогда потому, что в 1923 году осуществлялся перевод военных газет на хозяйственный расчет и самоокупаемость. До этого окружная газета бесплатно поступала в части по разнарядке, утвержденной политуправлением. С переходом на хозрасчет пришлось объявить подписку, искать другие возможности для выживания газеты. А с подпиской дело не ладилось… Люди, привыкшие к бесплатным газетам, не хотели раскошеливаться, когда на них установили цену. Если в начале 1923‑го тираж бесплатного распространения «Красноармейской правды» был около десяти тысяч экземпляров, то уже в марте тираж (при частичной оплате из частей по разверстке) снизился до четырех тысяч, а к декабрю, как явствует из призыва «Бей в набат!», он упал до 600 экземпляров.

Спасали «Красноармейскую правду», как говорится, всем миром — и не дали ее закрыть. Печатались календари, приложения в помощь сельчанам. Развернули, как сейчас бы сказали, широкую рекламную кампанию для популяризации подписки на «Красноармейскую правду».

Во многом популярности газете прибавило решение редакции открыть «Литературную страничку». Запомним эту дату — 6 июня 1923 года. Именно в тот день появилось редакционное сообщение, которое гласило:

«Литературная страничка» «Красноармейской правды» будет выходить еженедельно по воскресеньям.

К участию в «Литературную страничку» приглашаются все наши читатели. Присылайте в нее свои рассказы, стихи, воспоминания!

В ближайшем будущем будут напечатаны ряд рассказов, критических статей, обзоров, рецензий. Готовятся номера «Поэзия Красной Армии», «Крестьянские поэты», «Пролетарское искусство», а также номера, посвященные Александру Пушкину, Александру Блоку и т. д.».

В творчестве газета призывала красноармейцев равняться на пролетарского поэта Демьяна Бедного, незадолго до этого награжденного орденом Красного Знамени за литературную деятельность, поэта-агитатора, который поставил себе цель творить для «низов», приобщать к литературе и культуре широкие массы.

Следует заметить, что приглашение к творчеству вызвало рост уважения к «Красноармейской правде», звонкий отклик, ведь 1920‑е годы характеризовались в Стране Советов резким повышением массового интереса к искусству и культуре. Судя по «Литературным страничкам» последующих лет, в редакцию с избытком поступали стихи, рассказы, пьесы, написанные рядовыми красноармейцами и командирами, рабочими и крестьянами. Среди авторов были и те, кто совсем недавно освоил грамоту с помощью «Красноармейской правды». Так обрели голос несколько одаренных начинающих литераторов. Вскоре в нашей газете появилась и «ласточка» настоящего таланта — было опубликовано первое стихотворение шестнадцатилетнего смоленского поэта, сына хуторского крестьянина Александра Твардовского.

Так что мы не зря обратили внимание на дату выхода первой «Литературной странички». Это было отнюдь не рядовое событие. К слову, та традиция «продолжена в «Белорусской военной газете. Во славу Родины» по сей день — почти каждую субботу ее авторы радуют нас прозой и поэзией.

* * *

«Красноармейская правда» (как и спустя много лет ее преемница — «Белорусская военная газета. Во славу Родины», не замыкалась только на армейской тематике и проблемах армии. Редакция всегда старалась быть в самой гуще культурной жизни страны, того города, где она находилась. И начало этому интересу положил вечер Владимира Маяковского в помещении литературного клуба «Арена» в Смоленске. По воспоминаниям очевидцев, ту встречу все же вынуждены были перенести в помещение городского театра — желающих услышать знаменитого пролетарского поэта было неимоверно много.

Творческий вечер Маяковского в Смоленске прошел очень бурно. Большое впечатление на публику произвели мощная фигура, могучий голос поэта и его действительно мастерское чтение. В зале, по воспоминаниям сотрудника редакции Краснопольского, собрался самый разнообразный народ — и поклонники Маяковского, и безразличные к нему люди, и ярые противники.

«Маяковский вышел на сцену, — писал Николай Краснопольский, работавший тогда ответственным секретарем «Красноармейской правды», — снял пиджак и аккуратно повесил его на спинку стула, объяснив:

— Я пришел сюда работать, а кто же работает в пиджаке?

Вечер прошел остро и напряженно, полемически. Нашлась какая-то худосочная «совбарышня», которая истерически закричала с места:

— Маяковский, вас никто не понимает: ни рабочие, ни крестьяне, ни красноармейцы!

— А вот сейчас проверим, — спокойно возразил Владимир Владимирович.

Он обвел глазами зал и остановился на сидевшем в первом ряду красноармейце, самом обыкновенном: в шинели, в обмотках, шлеме:

— Скажите, товарищ, вы мои стихи понимаете?

— Чего же тут непонятного? «Разве жар такой термометрами меряется? Разве пульс такой секундами гудит? Вечно будет ленинское сердце клокотать у революции в груди. Ребенку ясно!».

Такова была атмосфера того времени, тех бурных, неспокойных лет…

И чтобы более четко очертить дух той эпохи, расскажу еще об одном показательном эпизоде из жизни «Красноармейки».

Газета уделяла тогда много внимания материалам, в которых освещались политические занятия с красноармейцами, деятельность клубов и библиотек, школьные и внешкольные занятия. И в 1924 году для проверки усвоения тем политзанятий в частях родилась такая форма работы, как «политбои» между отделениями, взводами и даже ротами.

Сводился этот «политбой» к тому, что собирались вместе, например, воины двух отделений. Красноармейцы задавали друг другу вопросы по пройденным темам, а потом политрук решал, кто же победил в этом «бою».

Газета доходчиво рассказала о таких «политбоях» — в частях подхватили идею, начали ее «развивать» и «углублять». Появилась «политвикторина»: вопросы задавал уже руководитель игры. Тот, кто давал наибольшее количество правильных ответов, получал премию: карандаш, конверт, блокнотик… Потом в войсках прижилась и «политудочка»: участник этой игры забрасывал удочку за ширму, а там на крючок цепляли бумажку с вопросом, на который надо было ответить…

Так жила наша «Красноармейская правда» в 20‑х годах прошлого века — во всем помогала войскам, сражалась за свое существование и обеспечивала его, изобретала новые способы диалога с читателями, держалась на гребне культурной жизни.

Сергей Климкович