Сенатор Шарейко вышла на свободу (фото)

Верховный суд сегодня поставил точку в резонансном деле члена Совета Республики, директора Витебской бройлерной птицефабрики Анны Шарейко. Ее признали виновной, но по амнистии освободили в зале суда.

Дело о злоупотреблении полномочиями

Дело сенатора Шарейко и ряда сотрудников ОАО «Витебская бройлерная птицефабрика» началось два года назад. По данным Генпрокуратуры, Шарейко несколько лет давала незаконные указания сотрудникам птицефабрики о закупках кормов и добавок у иностранной фирмы по завышенным ценам.

Под следствие также попали заместители Шарейко, российский бизнесмен Михаил Разживин и литовский бизнесмен Вальдемарас Норкус (гражданский муж Шарейко) – всего шесть человек.

Нанесенный ущерб птицефабрике, как считали следователи, составил более чем 4 млрд рублей, то есть, был особо крупного размера.

Через месяц Совет республики дал согласие на проведение следствия, Шарейко была признана подозреваемой в злоупотреблении служебными полномочиями и лишена неприкосновенности, еще через две недели была заключена под стражу.

Все подсудимые признаны виновными

Верховный суд признал сегодоня виновными всех подсудимых. И все они были освобождены.

Так, Шарейко приговорили к двум с половиной годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии общего режима, штрафу в 31 500 000 рублей и с лишением права занимать административные должности на пять лет. Но суд по амнистии освободил ее от всех наказаний, сообщили в Верховном суде.

Одна из обвиняемых также отпущена по амнистии, остальные – на свободе, так как приговорены к ограничению свободы без направления в учреждение открытого типа.

Норкус – единственный, кто на свободу пока не выйдет: его признали виновным в пособничестве злоупотреблению служебными полномочиями и назначили два года лишения свободы. Правда, его освободят уже через месяц, так как засчитают уже проведенное за решеткой время.

Отменен также арест, наложенный в рамках уголовного дела на имущество обвиняемых.

Приговор обжалованию и опротестованию в апелляционном порядке не подлежит.

Поддержать Шарейко и других фигурантов уголовного дела в зал суда пришли около ста человек ٲ родственники, сотрудники птицефабрики. Решение суда об освобождении обвиняемых они встретили аплодисментами.

Шарейко: я была уверена, что меня выпустят, и выпустили

«Я как-то не думала об этом. Я больше думала о том, что должны разобраться и разобрались. Я была уверена в том, что меня выпустят», – сказала сенатор журналистам после освобождения.

Она считает, что в ее деле произошли какие-то ошибки, «в которых вот разбирались долгое время». «Частично разобрались, частично наверное не хотят признавать свою ошибку, – я так  понимаю, но тем не менее разобрались», – пояснила она.

Член Совета Республики уверена, что проверяющие работу предприятия «убедились в том, что работа была прозрачная, открытая, честная, порядочная».

«Они не понимают тонкости этого – вот эти ошибки были допущены, я считаю. Если бы  тонко привлекли людей, которые очень тонко и узко понимают это, наверное, эти ошибки бы не произошли, – предположила Анна Шарейко. – Ну, ничего, для нас тоже это какой-то урок, какая-то закалка, стать сильнее».

Не держит зла на государство

При этом она оправдывает действия государства. «Я государственный человек и я понимаю ту озабоченность государства, которое всегда хочет, чтобы везде был порядок», – сказала Шарейко.

Условия в СИЗО она называет нормальными и ни на кого не обижается, даже поблагодарила администрацию следственного изолятора.

«Для человека, который привык жить в системе, в режиме это нормальные условия. Для меня ничего не было сверхъестественного, чего-то нового», – сказала сенатор, рассказав, что и так десять лет жила по режиму. А в СИЗО, добавила она, не было ни одной свободной минуты: занималась бытом, спортом, писала письма, читала книги, «совершенствовала себя в том, что догоняла то, что дома нельзя было сделать».

Кроме того, был сам судебный процесс. «Мы работали. Я работала в процессе, чтобы защитить себя, надо было работать», – добавила она.

«Они прожиты не зря, эти два года», – добавила Анна Шарейко.

Она даже поблагодарила руководство изолятора за справедливость, за то, что «они относятся ко всем одинаково: для них нет никого – никакого директора, никакого бомжа. Для них никого нету». «Для всех равные условия, а я люблю, когда ко всем относятся справедливо, равно, требования одинаковые, никто никого не гнобит», – говорит директор птицефабрики.

«Видите, я цела! Я цела, здорова. И только меня расслабили сегодня родные – слезы, вы же ездили на суды, вы видели, что я не плакала совершенно», – сказала Шарейко.

Она пока не решила, будет ли обжаловать приговор, не решила, чем будет заниматься на свободе. Не понятен ей и собственный статус, хотя Анна Шарейко и признала, что ее не снимали с должности в Совете республики и не увольняли с птицефабрики.

«Я, наверное, должна поехать к руководству. Хотят ли они меня видеть в этой должности? Доверяют ли они мне? Я должна еще это понять. Если ко мне будет какое-то недоверие, то я работать не буду. Зачем? Я хочу приносить пользу», – пояснила Шарейко.