"Высшее образование стало синонимом адекватности". Белорусская молодежь меняется быстрее, чем вузы

Источник материала:

TUT.BY попытался узнать, что современная наука думает о белорусской молодежи, и разобраться, правильно ли ее учат. Оказалось, что ученым тоже есть, что предъявить высшему образованию в нашей стране.

Белорусская молодежь: поколение «ЯЯЯ» амбициозно и инфантильно

Правда, что молодежь у нас сегодня — совсем не та, что раньше? Белорусские ученые отвечают утвердительно.

─ Отличия есть, и они хорошо заметны. Причем в последние десятилетия темпы изменений общественной жизни настолько высоки, что можно говорить не только о разнице между поколениями, но и о различиях между группами молодежи, родившимися всего через 5−10 лет, ─ утверждает Светлана Кройтор, кандидат социологических наук и заведующая сектором социологии инноваций Института социологии НАН Беларуси.

Согласно популярной теории поколений, нынешняя молодежь в большинстве своем представляет поколение Y: к нему относят людей, родившихся между 1980 и 2000 годами (впрочем, многие считают, что родившихся в конце 90-х уже следует причислять к поколению Z). Их особенность в том, что они гораздо больше, чем юноши и девушки предшествующих десятилетий, сконцентрированы на себе.

─ Приверженцы теории поколений говорят о нынешней молодежи как о «поколении эгоцентриков», поколении «ЯЯЯ». Эти люди нуждаются в постоянной подпитке своей самооценки, они неоправданно амбициозны, одновременно инфантильны, нетерпеливы, но не сопротивляется окружающему миру, предпочитая игнорировать его проблемы, ─ описывает Надежда Ильюшенко, научный сотрудник Центра управления знаниями и компетенциями Института философии НАН Беларуси. ─ Среди положительных черт называют отсутствие страха перемен, высокую мобильность и внимание к качеству жизни.

Желание «пожить для себя», сделать карьеру, прежде чем создавать семью и обзаводиться детьми, характерно для молодежи — и Беларусь не исключение из правила. Например, если в 2005 году средний возраст вступления в первый брак составлял 25,7 лет для мужчин и 23,5 для женщин, то в 2015 году — 27,5 и 25,5 года соответственно. Позже молодые люди становятся родителями: сегодня женщины рожают первенца в 25−29 лет — и все чаще семьи предпочитают иметь одного ребенка.

Что молодежь думает об образовании?

Когда важна карьера, ценность образования возрастает в разы.

— Для современной Беларуси характерен своеобразный «культ образования», — уверяет Надежда Ильюшенко. — А саму страну можно называть «страной студенческой молодежи». Подавляющее число белорусских студентов — это люди от 17 до 23 лет, и в этом возрасте среди молодежи студентов — 91,5%.

Светлана Кройтор рассказывает, что, по данным Института социологии НАН Беларуси, в 2013 году 44% опрошенных считали, что высшее образование необходимо для того, чтобы хорошо устроиться в жизни. Большинство респондентов было уверено, что наличие образования помогает современному человеку сделать карьеру (62,1%), устроиться на интересную, престижную работу (52,2%) и общаться с интересными людьми (49,9%). Но знаете, чему меньше всего способствует высшее образование? Правильно, удачному вступлению в брак (20,5%).

— Оказалось, что 51% респондентов в возрасте от 16 до 29 лет ориентированы на продолжение образования — и около трети из них собираются для этого поступить в высшее учебное заведение, освоить новую профессию. При этом подавляющее большинство опрошенных — более 76% — намерены дать высшее образование и своим детям.

Казалось бы, при такой популярности для белорусских вузов должны начаться счастливые времена — но не тут-то было. Белорусы уже осознали, что само по себе наличие диплома вовсе не гарантирует трудоустройство и высокую зарплату. Социологи говорят о том, что сегодня более четверти молодых людей после окончания вуза работают не по специальности, многие из них уже в процессе обучения понимают, что не планируют связывать свою жизнь с получаемой профессией — впрочем, от распределения это не спасает.

— В 2009 году кураторы одного из факультетов БГУ провели опрос первокурсников. Оказалось, что 25% поступали в вуз с целью просто «получить диплом». В 2012 году именно эту причину поступления назвали 26% студентов, — отмечает Надежда Ильюшенко. — Встает вопрос о реальной роли высшего образования в стране и его качестве. В современных реалиях высшее образование — это не гарантия получения достойного места на рынке труда, но возможность трудоустройства как такового. Наличие высшего образования для работодателя нередко является синонимом адекватности соискателя. Уже не вызывают удивления объявления о вакансиях на должность курьера, где в требованиях к кандидату значится высшее образование. А потому получение диплома нередко превращается в формальность, и молодые люди оказываются не готовы к трудовой деятельности.

Как образование должно меняться вслед за молодежью?

Было бы ошибкой утверждать, что белорусские вузы стоят на месте (и самым существенным шагом вперед, конечно же, стало вступление в Болонский процесс в мае 2015 года) — но они все еще не до конца отвечают потребностям молодежи. К сожалению, не всегда занятия в университете строятся с учетом психологических особенностей нового поколения.

— Все мы сейчас много слышим о клиповом мышлении. Если честно, я немного устала видеть, что к нему относятся как к проблеме, — признается Юлия Коляго, психолог и старший преподаватель БГПУ им. М.Танка. — Клиповое мышление не упало нам в руки здесь и сейчас, а появлялось постепенно, в соответствии с реалиями нашего времени. Первыми его проявлениями можно считать даже наскальные рисунки! Вопрос только в том, чтобы успеть адаптироваться к этим изменениям. В этом случае задача образования — дать те знания, которые позволят создать из «клипов» единую картину.

Для этого Юлия Коляго предлагает преподавателям обратить в свою пользу высокий уровень «диджетализации» поколения Y.

— Сейчас, когда везде есть wi-fi и 3G, задания можно формулировать с расчетом на то, что студенты возьмут в руки гаджеты и найдут в интернете нужную информацию. Используя задания, нацеленные на дискуссию и обсуждение, мы встраиваем клиповое мышление в линейное. Даже лекции сейчас читают на фоне презентации: с помощью яркой картинки проще воспринимать информацию. В слайдах можно оставлять пустые места, чтобы студентам приходилось рассуждать и дополнять их. Та активность, с которой молодежь сегодня использует современные технологии, имеет один существенный плюс: в течение лекции можно дать больший объем информации. Во времена моей учебы на паре ты узнавал столько, сколько успевал записать. Сегодня можно знакомить студентов с большими пластами знаний, а глубину проработки выносить на самостоятельное обучение. Чаще всего мои слушатели приходят уже с распечатками конспектов, и на занятиях мы не записываем, но рассуждаем.

Специалисты отмечают, что в вузах идет внедрение новых форм и средств обучения — но недостаточно быстро.

— В частности, далеко не все преподаватели овладели навыками проведения лекций и семинаров в интерактивной форме, — констатирует Надежда Ильюшенко. — Почти в 90% случаях на занятиях продолжают использоваться пассивные методы преподавания традиционного типа, хотя сегодня вряд ли найдется преподаватель, не слышавший об эффективности интерактивного обучения.

— Система профобразования в Беларуси ориентирована в большей степени на пассивное усвоение определенного объема знаний и навыков и их последующее воспроизводство в ходе трудовой деятельности, — соглашается Светлана Кройтор. — Это приводит к шаблонности мышления, способности решать лишь ограниченный круг задач, сложностям адаптации к работе. В то же время, современным рынком труда востребованы такие качества, как способность к самостоятельному поиску информации, ее отбору, обработке и анализу, умение принимать решения и критически мыслить, гибко реагировать на изменения и быстро осваивать новые задачи. Именно этих качеств сегодня не хватает специалистам, которых выпускают учебные заведения нашей страны.

Сетуют эксперты и на уровень английского языка, которого явно недостаточно для успешной конкуренции на международных рынках. И хотя тенденции радуют: в 1999 году доля молодых людей, свободно владеющих английским языком, составляла 3,3% от общей численности молодежи, а в 2009 году этот показатель составил уже 12% — и продолжает расти, специалистов, владеющих иностранным языком на достаточном уровне, в стране по-прежнему очень мало. Низким остается и уровень мобильности учащихся и преподавателей: мотивация у них есть, но реализовать ее — сложно. Например, когда для зарубежной стажировки продолжительностью более десяти дней как студенту, так и преподавателю требуется личное разрешение ректора своего вуза.

И, наконец, по мнению экспертов, в образовании существуют серьезные кадровые проблемы. Решить их можно было бы не только прибавками к зарплатам педагогических работников («Хотя, безусловно, над этим следовало бы поработать в первую очередь» — отмечает Светлана Кройтор), но и повышению статуса профессии учителя в обществе. Как показывают результаты социологических исследований, профессия педагога сегодня не входит в число престижных. По данным социологического опроса «Инновационное развитие образования в РБ», проведенного Институтом социологии НАН Беларуси в 2013 году, видеть своего ребенка школьным учителем хотели бы всего 1,4% опрошенных, научным работником — 4,1%, преподавателем вуза — 6,6%. Профессия педагога является сегодня одной из наименее престижных наряду с профессиями сельского работника, работника сферы питания и бытового обслуживания и работника торговли.

Выводы, к которым приходят эксперты в результате социологических исследований, скорее, ожидаемы, чем удивительны — но система высшего образования в Беларуси не спешит навстречу реформам, без которых не сможет отвечать духу времени. Пока что о том, как адаптировать процесс обучения к потребностям нового поколения, в Беларуси задумываются разве что специалисты по управлению персоналом — а современная молодежь все еще меняется быстрее, чем белорусские университеты. Да, существуют международные рейтинги, где Беларусь занимает достаточно высокие позиции по уровню образованности, но и тут нам не советуют обольщаться.

— Эти показатели, как правило, достигаются благодаря таким количественным характеристикам как доля лиц с высшим образованием, количество обучающихся в вузах и так далее, — поясняет Надежда Ильюшенко. — Конечно, обеспечение широкого доступа граждан к образованию — момент позитивный. Но эти показатели ничего не говорят о содержании образовательных программ, актуальности для общества тех навыков, которые развивают у студентов. Качество обучения и уровень образованности в первую очередь определяются тем, насколько студент овладел знаниями, позволяющими ему самостоятельно разбираться в проблемах, находить решения в нестандартных жизненных и профессиональных ситуациях. В этом отношении еще многое только предстоит сделать.