"Они нас - в СОП, мы - в Верховный суд". Семья с ребенком-инвалидом годами судится с опекой

Источник материала:

Семья Винокуровых несколько лет назад перебралась из Минска в небольшую деревню Чухны. Решили, что жить в сельской местности комфортнее, да и для сына, у которого тяжелая форма ДЦП, быть на свежем воздухе очень важно. Первую зиму пережили в глиняной хатке, а потом перебрались на хутор — в деревянный дом в километре от деревни.

Юлия и Константин встречают нас на пороге и ведут в хату. Обстановка скорее спартанская — две просторные комнаты, посередине — большая печка. Простой деревенский дом без излишеств. Может быть, горожанам все покажется слишком скромным, но конкретно эта семья из столицы чувствует себя здесь очень комфортно. Юля говорит, что именно к такой простоте и стремилась. А еще — хотели развивать сельскую местность.

«Для инвалида у вас нет специальных условий проживания»

Супруги когда-то решили, что займутся органическим хозяйством, а на свою плантацию будут приглашать не только туристов, но и волонтеров. Агроусадьба Винокуровых «Помяна» учувствует в международной программе WWOOF independence, а с 2014 года является членом БОО «Отдых в деревне». Семья даже успела поучаствовать в телевизионном шоу «Мой бизнес» на канале ОНТ.

— И выиграли корову, — смеется Юля.

Но мы встречаемся не по поводу необычного хозяйства. Детей хозяев, Артура и Веронику, местные органы опеки признали находящимися в социально опасном положении (СОП). Правда, потом этот статус с семьи был снят, но Юля с Константином посчитали решение властей неправильным и подали на них в суд.

— Все началось примерно два года назад, — рассказывает Юля. — Сейчас вспоминается со смехом, но тогда было страшновато. Дело в том, что в свою первую беременность я исправно ходила по врачам, сдавала все анализы, делала УЗИ, а ребеночек родился с ДЦП. Со вторым ребенком я решила ситуацию отпустить и спокойно проходила без всяких обследований до 24 недели. Тем более, мы переезжали в деревню, не до того было. Но подумала — надо все-таки на УЗИ сходить в местную консультацию. Пришла, а там стали на меня орать, что я «неучтенная» — мол, такая единственная у них. И, конечно, позвонили в социальные службы. Те приехали без предупреждения. Я их встречаю вот в платке, длинной юбке. Не помню уже — то ли в огороде копалась, то ли свиней кормила.

Местные чиновники осмотрели дом и уехали — а потом, говорит Юля, выяснилось, что детей признали, находящимся в социально опасном положении.

— О том, что нас поставили на контроль, мы узнали позже, а с документами ознакомились вообще через полтора месяца. Мне говорили, что дома нет условий для проживания с ребенком-инвалидом, что я подвергаю опасности, не ходя по врачам, еще не родившегося ребенка. Но как? И какие специальные условия должны быть в деревне для ребенка с такой формой ДЦП? Сын плохо держит голову, не ходит и не говорит. Вряд ли что-то изменится в его состоянии, живи он в городе или в деревне. Главное — он с нами, и мы о нем заботимся.

Семья со статусом СОП была не согласна, и Юля села за изучение документов.

— Из бумаг мы узнали, что статус СОП — это для семьи, оказывается, прямо благо. Однако многие семьи просто не понимают этого — воспринимают его как наказание. Плюсы и правда нашлись. Оказавшись в социально опасном положении, семья может рассчитывать на помощь специализированных служб. Например, у нас все было плохо с печкой: МЧС выписало предписание, и нам ее починили за счет бюджета. Я знаю еще об одном подобном случае — маме из Минской области помогли поклеить обои. И это действительно плюс. Но — в большинстве случаев что происходит? Родителей запугивают, что отнимут детей. По-настоящему с такими семьями должна проводиться работа. Мне кажется, сначала должны вызвать на беседу — так называемый совет профилактики, — а уже потом ставить в СОП. Однако людям этого не говорят. Непонятны и многие определения комиссии: например, антисанитария — что это? Понятие есть, но что подразумевается под ним — каждый понимает по-своему.

Неубранные постели и грязная посуда

Кстати, в методичках, что есть на сайтах учреждений образования, можно прочитать, на что могут обращать внимания органы опеки, придя к вам в дом. Есть разработанные алгоритмы выявления детей, которые находятся в социально опасном положении, а также памятки на что обращают внимание социальные работники. Например, на запах в квартире: затхлый, алкоголя, сырости, сигаретного дыма, мочи. Должны зафиксировать, что дома общий хронический беспорядок: грязь, паутина, разбросанные вещи, а также плохое состояние квартиры: повреждение входной двери, оборванные обои, разбитые окна, дряхлая мебель, люстры без плафонов.

Внимание обратят и на антисанитарные условия на кухне — грязную и битую посуду, пищевые отходы, пустые бутылки от спиртных напитков, окурки сигарет. Если дома увидят неубранные постели, грязное постельное белье, а у ребенка нет своего отдельного места, то это тоже минус. Также обратят внимание на нетрезвых взрослых, которые находятся дома, на неухоженных домашних животных, на отсутствие еды, детских книг и игрушек, а также необходимой мебели для одежды ребенка, на наличие в доме родителей или родственников с тяжелым формами физических и психических заболеваний. Не обязательно, конечно, что вышеперечисленное должно быть все вместе в одной семье.

—  Что такое антисанитария, нам толком не объяснили. Тем не менее, 11 июня 2014 года совет по профилактики и безнадзорности несовершеннолетних ГУО «Сморгонский социально-педагогический центр» признал нашего старшего сына-инвалида Артура находящимся в социально опасном положении. А 29 августа такое же решение было принято в отношении нашей на тот момент 10-дневной дочери Вероники.

Со всем этим родители были не согласны. Сначала они писали жалобы представителям совета, потом — в местный отдел образования, спорта и туризма, а чуть позже подали на органы опеки в суд Сморгонского района.

— В документах мы указали, что дети воспитываются в полной семье, а мы активно учувствуем в их жизни, Также мы обратили внимание суда на то, что не употребляем спиртные напитки, ведем здоровый образ жизни и имеем высшее образование. У нас в собственности два дома в деревне, есть автомобиль. Что касается того, что мы якобы пренебрегаем элементарными санитарными нормами, то, на наш взгляд, это неправда. У нас есть стиральная машина, есть туалет, а также горячая и холодная вода. Мы просили суд отменить решение совета профилактики, — рассказывает Константин.

В итоге суд первой инстанции в удовлетворении жалобы семье отказал, однако установил нарушения, которые допускали работники ГУО «Сморгонский социально-педагогический центр». Например, они своевременно не ознакомили родителей с решениями совета, в которых дети были признаны находящимися в социально опасном положением, а также с индивидуальным планом защиты их прав и законных интересов.

Точно такое же решение — отказать — вынес через какое-то время и областной суд. Однако с семьи статус СОП был снят.

— То есть сейчас к вам претензий никаких нет?

— Сейчас — нет. Но беда в том, что в любых документах остается вот эта запись — что в 2014 году дети были признаны находящимися в социально опасном положении. Как и раньше, мы не согласны с тем решением совета. Сейчас готовим документы в Верховный суд. Это все немножко растянулось — сами понимаете, большое хозяйство, мало времени. За два года мы обзавелись коровой, козами, свинками. Был у нас конь, но продали. Сейчас занялись органическим хозяйством. Но дело с СОПом мы просто так не оставим.

Проблем с семьей сейчас нет

 — На данный момент особых проблем в семье нет. Мы, как и за любой другой семьей, за ними присматриваем. Конечно, были определенные вопросы, но сейчас их острота снята, — рассказал TUT.BY начальник отдела образования, спорта и туризма Сморгонского райисполкома Игорь Счастный. — Любые решения в отношении детей принимаются не просто так и не одним человеком: работают комиссии и специальный совет.

—  Если детей признают находящимися в СОП — это значит, что их сразу могут забрать из семьи?

— Нет, конечно. Алгоритм работы с любой семьей, если есть какие-то вопросы к ней и она требует повышенного внимания, следующий: сначала так называемое педсопровождение. Далее смотрим, как семья реагирует на замечания и предложения. Если динамика положительная, то мы с семьей встречаемся в рамках каких-либо акций и все. Если динамика отрицательная, тогда совет по профилактике безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних может принять решение о признании семьи находящейся в СОП. Но и в этом случае детей никто отбирать не будет. Главная задача — оставить ребенка в семье. На это направлены все силы.

Статус может «висеть» над семьей достаточно долгое время. Там начинается уже межведомственная работа, где активно взаимодействуют, например, педагоги, медики и другие специалисты. Если все они рано или поздно приходят к выводу, что для ребенка все-таки опасно оставаться в семье, то ставится вопрос о защите прав и законных интересов несовершеннолетнего. И только после этого районной комиссией может быть принято решение об изъятии ребенка. Но и в этом случае мы не перестаем взаимодействовать с семьей. И если видим, что семья принимает меры и создает условия для нормального проживания детей, то ребенок может быть возвращен родителям. В практике даже были такие случаи, когда ребенка изымали два раза. И еще раз повторяю — главная задача на всех этапах — оставить ребенка в родной семье.