Отшельники и повелители волков. Как семья биологов развивает экотуризм на севере Беларуси

Источник материала:

Дмитрия Шамовича — биолога и владельца агроусадьбы в Россонском районе — называют ученым-отшельником. А еще — вожаком стаи. TUT.BY побывал в гостях у предпринимателя и его жены Анастасии и узнал, что, оказывается, человек бывает для волка волком, а жить вдали от людей вовсе не страшно и уж тем более не скучно.

Дмитрий Шамович и его жена Анастасия Кузьменкова живут в самом настоящем медвежьем углу — в деревеньке на пару домов возле границы с Россией. Из людей здесь больше никого нет, разве что летом приезжает один дачник. Вокруг — заповедный лес, который относится к ландшафтному заказнику «Красный Бор». До ближайшей деревни, Юховичи, километра три — здесь можно купить продукты, сходить на почту. Километрах в десяти находятся знаменитые Клястицы, где в 1812 году произошло сражение, в ходе которого остановили наступление войск Наполеона на Санкт-Петербург. Районный город Россоны — в 30 км.

Но в эти «центры цивилизации» хозяева агроусадьбы «Заимка лешего» выбираются не так уж и часто. Работы на подворье много. Во-первых, тут живут самые настоящие волки, и им нужно не только мясо, но и воспитание. Во-вторых, супруги принимают туристов, которым интересна белорусская природа. Во-третьих, много времени отдают науке: Дмитрий ведет радиослежение за глухарями, а Настя занимается отловом и кольцеванием пернатых.

— Некрасивых птиц не бывает. Каждая прелестна по-своему, — считает Дмитрий Шамович. — Но есть у меня и любимые: воробьиный сычик — самая маленькая сова в Европе, трехпалый дятел — очень харизматичная птица, и, понятное дело, — глухарь.

Птицами Дмитрий «заболел» давно, еще в детстве:

— Сам я из Витебска, и наша семья жила возле улицы Доватора. Это уголок живой природы посреди города. Сейчас там проложили асфальтные дорожки, а в моем детстве эта местность была дикой. Парк, овраг, река и много птиц. А рядом — ботанический сад. Там находилась научная лаборатория, в которой работали орнитологи. Мы, пацаны, часто заглядывали в окошки: что же они там делают? В конце концов ученые обратили на нас внимание, и мы с другом познакомились с Виктором Бирюковым и Владимиром Ивановским — это очень колоритные фигуры в мире белорусской орнитологии. «Птицы Белоруссии» — это была моя настольная книга в школе. Мы ездили с товарищем на велосипедах и рейсовых автобусах по округе, искали пернатых, их гнезда, кольцевали, измеряли яйца. Потом был биофак университета, позже — аспирантура Института зоологии Национальной академии наук Беларуси.

«Надо много работать, и всегда есть риск»

После аспирантуры Дмитрий Шамович попал на работу в охотхозяйство ландшафтного заказника «Красный Бор».

— Пригласили развивать экотуризм. Отработал два года. Но не сошлись во взглядах с руководством: менталитет охотхозяйства и экотуризм — это разные понятия, — рассказывает Дмитрий. — Потом у меня был выбор: либо ехать в Минск, либо в Пинск — звали преподавать в местном университете, либо остаться на Россонщине и делать что-то свое. И я решил никуда не уезжать. Жизнь в городе — это не мое. А здесь, в этом медвежьем углу, у меня есть все для счастья — работа, хобби, дом.

Началось все с обустройства жилья.

— Вначале не было идеи тут что-то делать, какую-то агроусадьбу. Еще во время работы в охотхозяйстве я купил на этом заброшенном хуторе небольшой домик, 5 на 8 метров. И это был базис, с которого начал расширяться. Привез еще один сруб, второй… Пристроили котельную. Здесь же не было ни электричества, ни канализации, ничего. Только одна красивая природа вокруг — лес и речка Нища. Потом благоустроил комнаты в жилище, а после того, как получил официальный статус агроусадьбы, начал сдавать их туристам. Пока живем с женой в одном доме с гостями. Но строю по соседству новый — отдельный, для нашей семьи.

Гости на «Заимку лешего» приезжают отовсюду. В основном, это жители разных стран Западной Европы, но есть и соотечественники, и россияне. Хозяева агроусадьбы часто принимают известных фотографов, режиссеров фильмов о природе, журналистов телеканалов Discovery, National Geographic, Animal Planet и т.д. Язык общения — английский, Дмитрий и Настя хорошо им владеют.

— Экотуризм — интересный и перспективный бизнес. Но манна небесная мне не падает. Надо много работать, и всегда есть риск. Например, ты запланировал даты приема гостей, но туроператор не набрал определенного количества людей, которое ему выгодно. Все, группа «отвалилась». А в сжатые сроки найти новых туристов невозможно. Но зато я сам по себе. Знаю, что сколько заработаю, все — мое.

Основной заработок Шамовича — бердвотчерские туры (от англ. birdwatching — «наблюдение за птицами». — Прим. TUT.BY). В Беларуси конкурентов у него в этой сфере немного.

— Многих иностранцев привлекает в нашу страну именно визуальная «охота» на птиц в их естественной среде обитания с помощью бинокля или фотоаппарата. А на севере Беларуси можно увидеть многие интересные виды. Это, например, и бородатая неясыть, и воробьиный сычик, и орел-беркут, и скопа, которая питается рыбой, и многие другие. Но, кроме наблюдения за пернатыми, организовываем для наших гостей и фотоохоту на животных.

Белорусы тоже начинают проявлять интерес к экотуризму, но пока это еще не традиция.

— Подавляющие большинство наших людей не представляет ценность того, что они могут увидеть в лесу. Человек думает: «Ну чем интересна какая-то там маленькая птичка?» А в Европе много компаний, которые предлагают туры по наблюдению за природой. И есть какое-то количество птиц, которых проще увидеть в Беларуси, чем в других странах. Ради них народ к нам и едет. Есть уже и постоянные гости. Скоро начнут токовать глухари, и снова появится один француз. Я уже сбился со счета, в который раз он у нас будет гостить. Наверное, в десятый… Этот человек у себя на родине работает чиновником, а глухари — его хобби.

Хозяин агроусадьбы — и швец, и жнец, и на дуде игрец. Сам возит гостей, организовывает их быт, питание и проживание, продумывает программу тура (кроме окрестностей своей усадьбы знакомит туристов со знаменитыми заповедными местами в стране), разбирается в визовых вопросах и т.д. Но в работе встречаются и подводные камни.

— Столкнулся с бюрократией, — возмущается Дмитрий. — Регистрация туристов, которые приехали в агроусадьбу, — бесплатна, но ее требуют оформить в течение первых суток после их прибытия. Мне надо заниматься людьми, например, завести их в лес по засидкам. Они же не водку сюда приехали пить! Но мое внимание отвлекает бумажная волокита. На каждого гостя нужно отправить бланки в паспортный стол в Россоны. А у них там нет электронной почты! Есть факс, но факса нет у меня в лесу. А если бы и был, то не факт, что работал бы: связь в нашей глуши очень плохая. Один раз опоздал вовремя отправить бланки, так заплатил штраф — почти 100 рублей. Теперь поступаю иначе: встречаю гостей в аэропорту и оттуда с почты отправляю их данные факсом в Россоны. Кажется, мелочь, однако такие бюрократические вещи сильно отвлекают от работы.

Но все сложности забываются, когда хозяева агроусадьбы видят счастливые лица отъезжающих гостей:

— Иностранцы же едут в Беларусь и ожидают увидеть тут каменный век. А здесь все-таки современная страна, где относительно неплохо сохранилась дикая природа. И они остаются в восторге от того, что можно, например, сделать фотографию зубра или увидеть лося в самом настоящем лесу, а не в парке.

«Волка в цирке не встретишь. У него своя линия поведения»

Волками Шамович занялся лет 12 назад, когда еще работал в заповеднике. Ручные хищники были нужны для съемок документальных фильмов. В живой природе этих животных увидеть непросто, не говоря уже о том, чтобы снять на камеру. Поэтому зарубежные операторы часто едут в Беларусь, которая в экологических кругах Европы известна как «волчья страна», чтобы сделать проект с участием ручных актеров.

Первого хищника Шамовичу принес знакомый охотник прямо из леса. Однажды волк убежал и забрел в соседнюю деревню. Там его застрелили… Потом были другие питомцы, у каждого была своя история. Сегодня в двух вольерах на «Заимке лешего» живут трое зубастых. В одном — 10-летний Тер. Во втором — двое 10-месячных волчат. Они братья. Но пока безымянные.

— С ними сложно работать, чтобы каждый понял, как его зовут. Поэтому у нас открытый конкурс на имена для этих питомцев, — шутит Дмитрий. — Хотя волки на имена не отзываются. Это не собаки. У волка совсем другая линия поведения. Команды «сидеть», «лежать» он выполнять не будет. В цирке волка вы никогда не увидите.

Чтобы волк подчинялся человеку, его нужно брать на воспитание совсем крохотным — до 10 дней от роду, пока он еще слепой.

— Если сделать это позже, когда волчонок уже прозрел, ничего не получится. Нужно, чтобы человек был первым, кого он увидел, впервые открыв глаза. Тогда животное воспримет человека как члена стаи. Но по мере взросления волка нужно все время держать в узде. Тогда он будет беспрекословно слушаться, понимать, что ты — на более высокой ступени иерархии, — объясняет Шамович.

Самое интересное, что трое хищников не сидят в вольерах, их выпускают побегать по окрестностям. Правда, в присутствии хозяев.

— С ними можно спокойно идти куда угодно, — уверяет Анастасия Кузьменкова. — Когда приезжают туристы или фотографы, мы идем с волками в лес и проводим там фотосессию. Я работаю с двумя младшими — так как они мои подопечные с самого детства. С Тером, конечно, справляется только Дима — человек, который его вырастил. Я же могу Тера только покормить — через решетку вольера, внутрь к нему не захожу. Но вообще старый волк уже хорошо меня знает, даже помилостивил ко мне: иногда подходит к ограде и разрешает почесать себя за бочок.

Про своих воспитанников Настя говорит с умилением и гордостью:

— Вначале это были два маленьких беспомощных существа. Их нужно было кормить каждые 4 часа. Я разводила сухое молоко и поила их из бутылочки. Потом, как деткам, начала давать прикорм — чуть-чуть мелкорубленого свежего мяса. Затем перевела на мясо. Как и все малыши, они сразу очень много спали. Потом стали подрастать и везде совать свой нос. Довольно быстро они вымахали вот в таких зверей. Но выть еще не умеют. Если Тер воет, они стараются ему подражать, но это больше похоже на тявканье. Пока они любят всех людей, даже чужих. Прыгают ко всем, ласкаются. Но вскоре, когда им будет года полтора, у них начнется ломка поведения: щенки будут превращаться в настоящих волков.

Свой характер маленькие разбойники показывают уже сейчас:

— У нас иерархия, как и в дикой стае. Волчата мне подчиняются, они знают, что я главная. Реагируют на свист — таким образом я зову их, если они убегают далеко. Но среди них есть свой лидер, так называемый альфа-самец — тот, который покрупнее. И он уже стал проверять меня на прочность: прыгает, тянет за одежду и смотрит — не сдала ли я позиции? И если я не отражу атаку, это значит, что меня уже можно подчинить. Поэтому, хоть волчата и мои любимцы, но линия поведения такая: игра игрой, но давать им воли нельзя.

Волки сами зарабытывают себе на мясо. Фотосессиями — раз, и киносъемками — два. Питомцы Шамовича снимались во многих документальных лентах. Например, стали героями фильма «Тропой волка» белорусского режиссера Игоря Бышнева, а также австро-германского проекта «Волки Чернобыля». Сыграли они и один из эпизодов в художественной ленте «Волки» отечественного кинематографиста Александра Колбышева. По сюжету, главному герою пришлось столкнуться со стаей хищников.

— Периодически раздаются звонки от людей, которые хотят снимать клипы с участием волков. Но я отказываюсь. Наши питомцы работают строго в научных целях.

Волки в Беларуси, по мнению Дмитрия, — самые бесправные хищники: «Сезон охоты на них открыт всегда. Любой человек, даже если у него нет охотничьего удостоверения, может уничтожить это животное, изъять волчат из логова».

Шамович считает, что волк не так уж страшен, как его малюют:

— Минувшей зимой из разных мест страны приходили новости, что в деревни приходят волки, съедают домашних собак и живность, держат в страхе людей и всячески их терроризируют… Все эти страсти во многом нагнетают искусственно. Это делают те, кому отстрел волка очень выгоден.

Кстати, русская борзая Амур, которая живет у Дмитрия и Насти, едва не стала жертвой серой хищницы. Как-то ночью на подворье наведалась волчица. Но, увидев, что потенциальный жених — Тер, находится за решеткой в вольере, заманила за собой в лес собаку. Назад она не вернулась, хозяева волновались, искали любимицу, но безуспешно. Через три дня Амур явился — исхудавший, голодный и обессиленный. Долго отлеживался, пока пришел в себя от лесных приключений…

«В кустах возле нашего дома произошла орнитологическая сенсация»

Дима и Настя единомышленники во всем. Оба — биологи, оба помешаны на природе. Обоим нравится сельская жизнь.

— Сама я родом из маленькой деревеньки на Могилевщине. Окончив биофак БГУ, хотела вернуться в деревню. Вернулась, когда в моей жизни появился Дима. Мы вместе два года. Познакомились на одном из мероприятий для орнитологов — мы там строили домики для сов. Сразу просто общались как коллеги, позже стали мужем и женой, — рассказывает Настя.

Девушка хозяйничает в «кольцевательской». Так супруги называют маленькую избушку на подворье.

— Птиц мы стараемся ловить практически круглый год. Для этого вокруг усадьбы стоят паутинные сетки. К примеру, мелких воробьиных заманиваем голосами их сородичей, а сов — писком мыши. Особенно много работы во время миграции — в апреле-мае и сентябре-октябре. Попавшихся птиц кольцуем, обмеряем, а полученные данные передаем в Белорусский центр кольцевания. Показываем птиц и нашим туристам: их можно рассмотреть, вот как сейчас, — прямо в руках.

Инициатором появления станции кольцевания на «Заимке лешего» был известный белорусский орнитолог Денис Китель.

— Это мой учитель, он часто тут бывает, — говорит Анастасия. — В 2014 году Денису удалось поймать на нашем хуторе, прямо в тех вон кустах, пеночку-зарничку. Он поставил голос этой птицы под сетку. Родина пеночки-зарнички — ареал от северо-востока Европейской России до Дальнего Востока, Азии и Китая. И раньше этот вид в Беларуси не регистрировали. Мы ее поймали на пролете, то есть во время миграции. Это была орнитологическая сенсация местного масштаба. То есть такие отловы дают обогащение видового списка птиц страны.

Утром в день нашего приезда на усадьбу Настя поймала за час 28 чечеток. А потом всех окольцевала.

Это только кажется, что в лесной глуши скучно. У Насти целый день дел невпроворот.

— Я работаю в организации «Ахова птушак Бацькаўшчыны», координирую проект по сбору информации в Беларуси для атласа гнездящяхся птиц Европы. С утра сажусь и делаю эту работу. Потом — кольцевание. Потом — женские дела по дому. Когда приезжают туристы, вся готовка на мне. Правда, если в группе больше 10 человек, берем повара, так как одна уже не справлюсь. Плюс на мне еще огород. Кроме того, учусь в аспирантуре, и приходится разрываться между домом и полевыми работами.

— Где берете силы на все?

— Когда что-то нравится, то находятся и силы. Хотя, признаюсь, кольцевать птиц мне интереснее, чем готовить. Но и приготовление еды тоже дает отдачу — когда туристы хвалят мои блюда.

Девушка признается, что во многом помогает и то, что у них с Дмитрием — общий интерес к природе:

— Если я весной уезжаю на три месяца в поле, то Дима понимает, что все это время не будет жены, которая наварит суп. А осенью он два месяца провел в Чернобыльской зоне, и я оставалась тут одна, за главную. Еще я знаю, что муж мне всегда что-то посоветует и в орнитологии, и в жизни — так как у него больше опыта во всем.

Теги: Витебск, Минск