Записки заключенного: каждому свой храм

Источник материала:

Василий Винный, специально для Sputnik.

Церковь в зоне помогает многим найти внутреннее успокоение и забыть о том, где они находятся. Ее тихое, прохладное и немного темное помещение выдергивает зека из суетного мира колонии, помогает успокоиться, подумать о жизни и решить какие-то важные душевные проблемы.

Что в батюшке тебе моем?

Удивительно двоякое отношение у заключенных к батюшкам, служащим в зонах и тюрьмах.

© Sputnik Михаил Фомичев

Записки заключенного: дружба и переезды в зоне

Ни один зек не пойдет исповедоваться в СИЗО к священнику. Когда мой сокамерник собирался в тюрьме креститься, его строго-настрого предупредили, чтобы он не рассказывал батюшке никаких подробностей, связанных с уголовным делом. Не знаю, насколько это обоснованно, но зеки считают: "Все, что знает священник, знает и опер", — так моему сокамернику сказал смотрящий за хатой (камерой) зек, мотающий уже не первый срок.

Товарищ во время исповеди старался держать язык за зубами.

В зоне же отношение к священнослужителям меняется. Заключенные получили срок, им скрывать нечего, душа успокаивается и подследственная паранойя уходит, сменяясь тоской, недоверием к другим заключенным и тягой к чему-то светлому и спокойному. Вот тут-то многие и приходят к священнику и в церковь.

Священнослужитель в нашей зоне был добрым дядькой под пятьдесят, совмещающим работу в нашей церкви и каком-то приходе на свободе. Он постоянно куда-то спешил.

Помню, как я, потеряв крестик, пошел в церковь брать новый. Батюшку я поймал уже убегающим по своим делам. Выслушав мою просьбу, он на ходу сказал прочитать мне "Отче наш". Я с запинками, в легком аллюре, дошел до середины молитвы, после чего священник, не сбиваясь с ноги, остановил мое чтение наизусть, достал из дипломата пакет с крестиками, отдал мне один, перекрестил и, обойдя меня на вираже, убежал в закат. Наказав на прощание выучить молитву.

Но, несмотря на всю спешку, службу в церкви он наладил прекрасную. Почти каждый вечер церковь была открыта. Туда можно было прийти, послушать, как зеки читают вслух Библию, помолиться, подумать.

© Sputnik / Виктор Толочко

Записки заключенного: хотите адвоката? Их есть у нас!

Сам же священник проводил воскресные и праздничные богослужения.

Немного католиков

Большинство заключенных были православными, поэтому в зоне стояла небольшая, но аккуратная церквушка. И поэтому же крупные православные праздники проходили с размахом и богослужениями.

Но были в зоне и католики. Чтобы они не чувствовали себя одиноко, через воскресенье приходил ксендз. Поскольку костел на территории колонии поместить было негде, да и заключенных, исповедующих католицизм, было немного, ксендз проводил встречи-богослужения в библиотеке.

У меня по соседству жил католик, бывший таможенник из Гродненской области. Он был уже в возрасте, очень добрый, его ждала семья, и сидел он "прицепом" по какому-то очень громкому делу. Так вот, он ходил на каждую встречу к ксендзу. Было видно, что эти службы действительно ему нужны. Священник давал ему книги, которые экс-таможенник потом читал. Практически все католики зоны ходили на встречи к ксендзу. А в библиотеке был специальный уголок для книг по католицизму, которые мог прочитать каждый желающий.

Праздники

Но если католики отмечали свои праздники в узком кругу и тихо, то православные, которых было большинство, праздновали всей зоной.

На крещение строили купель. Причем начинали делать ее изо льда за несколько недель до купания. В сам праздник батюшка проводил богослужение, на которое собиралась уйма зеков, потом освещал воду и все пришедшие заключенные начинали по очереди купаться. Я обычно наблюдал за этим действом из окна, поскольку на улице было холодно, и даже вид горячего чая, которым поили только что окунувшихся, не грел.

© Sputnik Максим Богодвид

Записки заключенного: на повышенной передаче

Самым же крупным праздником и по подготовке, и по проведению, была Пасха.

Этот праздник чувствовался заранее, когда в "отоварке" (зоновском магазине) можно было заказать себе куличи. Кому-то их передавали родственники. Зеки готовили какие-то блюда, не то чтобы сильно праздничные, но все-таки выделяющиеся из серых будней.

Утром, в день Пасхи, завтрак задерживался примерно на час: в это время батюшка освящал еду в столовой. Потом зеков запускали, а там их ждали, кроме классической каши, крашеное яйцо и кусок кулича (когда грянул кризис, его заменили на кусок очень белого хлеба).

После завтрака проходило праздничное служение и освящение куличей. А потом зеки ходили, ели куличи, бились крашеными яйцами и поздравляли друг друга с праздником.

Но несмотря на купания и праздничное настроение на Пасху, зеки как бы верили не до конца, хотя и очень сильно. Набожность и суеверия у них сочетались с цинизмом, выросшим на негативном жизненном опыте. Поэтому они как бы верили в Бога, но не верили ни в чистые помыслы людей, представляющих божественные институты, ни в не менее чистые помыслы прихожан. Об этом особенно любил вспоминать батюшка у нас на "химии".

Свой путь

За нашим ИУОТ (исправительное учреждение открытого типа) был закреплен священник, до этого отсидевший около десяти лет. Причем досиживал срок он как раз на нашей "химии".

© Sputnik Антон Денисов

Записки заключенного: наедине с наказанием

Периодически он собирал нас в актовом зале и рассказывал о своей жизни и о том, что сидеть нужно спокойно и аккуратно, иначе можно поехать обратно в зону. В принципе, все, что он говорил, было понятно и так, но некоторые зеки почему-то считали его "милицейским батюшкой": якобы он говорил то, что было выгодно администрации.

Отец Пит, назовем его так, уже в зоне понял, что станет священником. Когда же он попал на "химию", то поступил в семинарию и учился, пока досиживал срок. Тогда многие зеки считали, что он таким образом хочет быстрее уйти на УДО (условно-досрочное освобождение), "подкалывали" его, но отец Пит никого не слушал. Выйдя на свободу, он "взял шефство" над "химиями" в нашем городе. Постоянно привозил туда коллективы с концертами, устраивал для всех желающих бесплатные походы в театр, покупал нуждающимся еду. Он помогал зекам, как мог, и пытался объяснить им, что у каждого человека свой путь к Богу. Конечно, он это делал не всегда правильно и психологически тонко, поэтому многие отца Пита воспринимали в штыки. Но сейчас я понимаю, что батюшка старался от чистого сердца, и до всех, кому это было нужно, он смог достучаться.

Вообще, вера — вещь сугубо индивидуальная, и каждый находит в ней что-то свое: кто-то — простое успокоение и отдых от окружающего мира, кто-то — возможность быстрее уйти на УДО, а некоторые действительно приходят к пониманию Бога. Ведь вера, по сути, происходит не от переносимых трудностей, а от зрелости души.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.