Психолог: вместо "синих китов" они придумали "белых медведей"

Источник материала:

Психолог Анастасия Шапель рассказала корреспонденту Sputnik Елене Васильевой, на какое поведение ребенка родителям действительно стоит обратить внимание и почему табличка "не входить" на двери — не обязательно сигнал психического расстройства.

© Фото: Татьяна Прудинник

Как я вступала в "группы смерти", или Поговорите со своими детьми!

Работать с ребенком — как накладывать заплатки

— Взрослые сейчас напуганы "синим китом", а сами подростки вам хоть раз рассказывали об этой группе смерти?

— Ни разу — ситуация с "синим китом" сильно раскручена медиа. В итоге школьные психологи активно начинают работать с подростками, контролировать их, и дети узнают о разных формах суицида. Теперь, пройдя опрос, они уже знают, что можно сделать и какой способ выбрать. Появилось даже предложение для борьбы с группами смерти создать противоядие — группу "белые медведи", через которую рассказывать подросткам, почему жизнь прекрасна. Это абсурд примерно в такой же степени, как лечить подростка клизмой. Мы пытаемся помочь ему, не разговаривая с ним, просто наблюдая и не пытаясь выяснить, что на самом деле ему нужно.

Когда мне рассказывают о группах смерти, я привожу пример с собакой. Многие родители приходят и говорят, что ребенка напугала собака, и он начал заикаться. Но постойте — всех пугали собаки, не все заикаются. Также и с группами — не все, кто увидел информацию про "синего кита", совершат суицид, проблема намного глубже. И если у ребенка есть такая идея, если принял решение, то и группа не нужна. Все "синие киты" — нам, взрослым.

© Sputnik / Елена Васильева

Психолог Анастасия Шапель

— Какие поведенческие особенности подростка говорят о том, что родителю действительно стоит беспокоиться за его жизнь, и как проявить это беспокойство, избегая лезть в его дневники и переписки?

— Я опасаюсь давать советы, ведь можно сказать об одном симптоме, и родители тут же примутся искать его проявление. Но речь о комплексе симптомов — например, родители могут столкнуться с тем, что у подростка на двери комнаты висит табличка "не входить", и это может встревожить. Но это лишь песчинка в море, каждому порой требуется изолированность. То же самое с повышенной эмоциональностью: подросток, который обдумывает план суицида, может становиться плаксивым, капризным, недовольным — но все подростки это переживают.

© Sputnik Владимир Трефилов

СК: кураторы из "групп смерти" работают из-за рубежа

Стоит обратить внимание на сильные перепады настроения: например, если подросток не хочет никуда выходить, прогуливает школу и кружки, это может оказаться сигналом опасности. То же самое можно подумать и в случае, если в доме появляется большое количество литературы о смерти и патологический интерес к ней. В то же время нужно понимать, что все подростки интересуются этой темой, ведь подростковый возраст — это время, когда детство умирает, начинается взрослость. Обращайте внимание на речь подростка, мы все не прочь пошутить о смерти, но если ребенок рассуждает о том, что вешаться — не комильфо, лучше выпить таблеток — это сигнал опасности.

В школе сейчас проводят большое количество тестирований, чтобы понять, на что направлена агрессия — вовне или на себя. При суицидальных намерениях агрессивность возрастает. Родители часто называют это "как ежиком стал".

Если плаксивость сменяется неожиданной радостью, на это важно обратить внимание — это может быть сигналом того, что у ребенка появился план. Стоит проявить тревогу, если он вдруг начинает раздаривать все, что было ему дорого, начинает говорить о прощании.

Некоторые наносят себе увечья — это группа риска. А если подросток просто сделал татуировку, это может быть просто способом пережить трансформацию — он превращается во взрослого, но это вовсе не обязательно значит, что он суицидент.

© Pixabay

"Киты" и "дельфины": подробности о подростковых "группах смерти"

Элементарный способ выяснить планы ребенка — предложить нарисовать линию жизни, и если она обрывается и не идет далеко, это тревожный сигнал.

— Достаточно ли в такой ситуации просто привести ребенка к психологу, или самим родителям тоже стоит получить консультацию специалиста?

— Еще Анна Фрейд писала, что работа с ребенком — как накладывание заплаток. Но бывает, что семья очень понимающая, а у подростка все равно не хватает ресурса, чтобы справиться со своими проблемами. В школе проблемы, друзей нет, в коллективе все надо мной довлеет — хочу все это прекратить, думает подросток. В таком случае нужно вовлекать в работу над проблемой не только семью.

Часто изменение поведения родителей значительно влияет на поведение подростка.

Подростки злятся, когда им лезут в колготки

— Идеальный родитель — какой он? Поддерживающий, оберегающий или тот, кто оставляет возможность личного пространства?

— Подростковый возраст — это сепарация от родителей, и все же подростки нуждаются в близости с родителями. Они должны понимать, что могут обратиться к родителю, что не был сломан мост коммуникации с ним. Профилактика суицидов в том и состоит, что ребенок должен знать — ему есть с кем поговорить. Если взрослый не принимает переживаний подростка, если говорит, мол, я в твои годы такого натерпелся, у тебя нет повода страдать, то ребенок думает, что дверь для него закрыта.

Другая крайность — пытаться пристально следить за поведением подростка, родители, напуганные группами смерти, могут читать переписки, и подростки воспринимают это как если к ним залазят — и страшно бесятся.

Родители должны понимать, что никакие группы смерти не спровоцируют подростка на самоубийство, если в нем изначально нет этой идеи. Мысли о суициде могут быть у многих, но до совершения самоубийства проходит несколько периодов. Сначала рождается идея суицида, затем вырабатывается план ее реализации, а потом подросток выбирает срок. Если ребенок просто залез в интернет и посмотрел, что такое группы смерти, не значит, что он обязательно совершит суицид.

© Pexels

Первое уголовное дело за "группы смерти" возбуждено в Беларуси

— Как сами дети реагируют на родительское решение привести их к психологу?

— Некоторые отвечают молчанием — бывает, за целый сеанс ребенок может ничего не сказать. Так он выражает протест против решения родителя навязать ему терапию. Но чаще всего к концу встречи он начинает говорить.

Задача психолога объяснить, что раз человек уже здесь, тратить время можно по-разному: можно молчать, и психолог уважает этот его протест, а можно попробовать что-то получить от встречи, и задача специалиста — предложить меню. Насильно мил не будешь, но если я признаю право человека не желать здесь находиться, значит готова его видеть и показываю, что есть взрослые, которые готовы его принимать. Это не про то, что я прекрасна, а непринимающие родители — ужасны, просто он получает возможность видеть разные схемы поведения.

У нас не учат работать с суицидами, это, скорее, одно из направлений в работе. У психолога не должно быть иллюзии того, что он — спасатель. Многие уходят из профессии, если не удалось спасти человека, который был на грани суицида. Пережить это тяжело — в нас живет иллюзия всемогущества.

Почему им тяжело

— Подростку и правда порой хочется сказать — и разве это проблемы? Чем так непрост этот период?

© Pixabay

Instagram удалил более 320 ссылок на "группы смерти"

—  Это возрастная группа, перед которой стоит много задач. У нас нет обрядов инициации, во время которых подростка бы приняли в мир взрослых. А многие говорят, что вовсе не хотят взрослеть — ведь что они видят во взрослом мире? Уставших родителей, которые не наслаждаются жизнью? А в чем тогда смысл этой жизни?

У подростка есть большая потребность в ощущении своей значимости и свободы, потребность в том, чтобы с его мнением считались, а у нас система образования не рассчитана на диалог, она делегирует ребенку определенный спектр требований и правил. У многих проблема с принятием в социальные группы. Порой обращаются родители девочек и мальчиков, которые воруют. Здесь можно работать с девиантным поведением, а можно понять, что для ребенка воровство — это способ завести друзей, потому что за украденные деньги он покупает одноклассникам булочки в столовой. Все это — потребность в дружбе, которую некоторые подростки не могут иначе удовлетворить.

У них есть и потребность в любви, не случайно Ромео и Джульетта были подростками. Все мы понимаем, что получи чувства героев поощрение, они вряд ли были бы вместе, ведь чувства завершаются, если им не мешать. У подростка есть и потребность поиска себя, поэтому они экспериментируют — с литературой, одеждой.

Перед ним стоит ряд задач — решить, кем ты будешь, в какой ВУЗ хочешь поступать. У многих есть проблемы с принятостью, если ребенок не соответствует канонам красоты. От всего этого они испытывают сложности.

Если в классе травля, если учитель ее поддерживает, если ребенок боится обратиться к родителям и всю систему взрослых воспринимает как вражескую, он не знает, как с этим всем справиться.

— А что может помочь подростку отбросить мысль о суициде как о выходе?

—  Для многих тростиночкой, которая может спасти в кризисной ситуации, становятся отношения. Когда начинают появляться друзья, влюбленность, появляется интерес к жизни. Других останавливает любовь к родителям — ребята говорили мне, что отбрасывают мысли о суициде, потому что "мама этого не переживет". Другим помогает вера — в верующих семьях крепко убеждение в том, что суицид — это грех. Некоторых спасают друзья — я их подвожу, они остаются с болью. Но главное — цель, как только появляется смысл в жизни, человека можно в ней удержать.