"Преступления совершают не мигранты, а банды". Репортаж из "запретной зоны" Мальмё

Источник материала:

Иммигрантский квартал Русенгорд плохо вписывается в облик Мальмё. Здесь не найти зданий в стиле голландского Ренессанса, готики или северного модерна. Он не пахнет морем, как прибрежный Вэстра Хамнен, не фонит рекламными вывесками торговой улицы, не шумит битами Риберсборга. В Русенгорде меньше стекла и больше бетона, нет хипстерских кафе, но есть балканские закусочные и рестораны ливанской кухни, латиницу на витринах заменяет арабская вязь, а на улице скорее услышишь арабский, чем шведский. В англоязычной прессе Русенгорд называют «запретной зоной», в полицейских отчетах — «особенно уязвимым кварталом», а туристические путеводители настоятельно рекомендуют обходить его стороной, пугая высоким уровнем преступности. TUT.BY посетил самый известный иммигрантский квартал Мальмё, 80% жителей которого — люди с нешведскими корнями.

Журналисты TUT.BY проехали всю Швецию, чтобы изучить страну и сделать о ней серию репортажей. Вместе с официальным сайтом Швеции на русском языке представляем наш путеводитель по стране викингов, победившего социализма, хоккея и IKEA.

Русенгорд — это иммигрантский анклав, окруженный со всех сторон городом. Архитектурный облик района составляют многоквартирные жилые дома, которые серым частоколом закрывают от посторонних глаз дворовые площадки. Вопреки своей репутации, Русенгорд не пугает транзитных путешественников разбитыми окнами и не давит на своих жителей плотной застройкой, как отечественные «спальники». По белорусским меркам это вполне себе комфортный для жизни квартал. Здесь на газонах не найдешь дырявых горок, а из-под земли не торчат погнутые опоры сломанных детских качелей. В Русенгорде все по-шведски аккуратно и функционально.

В отчетах шведской полиции Русенгорд называется «особо уязвимым кварталом», в котором фиксируются факты противоправного поведения, а местные неохотно сотрудничают с представителями правоохранительных органов. Простым языком — опасный район. Но это по шведским меркам, которые сильно завышены даже по сравнению с белорусскими. Например, согласно отчету «Всемирная статистика здравоохранения — 2018», который подготовила ВОЗ, в 2016 году в 10-миллионной Швеции зарегистрирована 1 насильственная смерть на 100 тысяч населения, в Беларуси — 5,2.

Широкую известность Русенгорд получил в 2008 году, когда сотни молодых людей устроили на улицах района беспорядки. Поводом для волнений стало то, что ассоциации исламской культуры не продлили аренду подвала одного из домов, который они использовали для молитв. Протестующие поджигали машины, киоски, мусорки и навесы. На тот момент беспорядки в Русенгорде стали самыми крупными волнениями, с которыми сталкивались шведские полицейские.

«Когда я приехал в Швецию, меня приняли и помогли устроиться»

— В медиа рисуют картину опасного Русенгорда. На самом деле это не так. Здесь безопасно, — рассказал наш гид по району Мухаммад Аль-Балут.

28-летний Мухаммад — беженец из Сирии. В Швецию он приехал 4 года назад. Парень оставил родину после начала гражданской войны, которая унесла жизнь его отца. Из Сирии он уехал со своим 13-летним братом. Год они провели в Турции, а затем братья перебрались в Ливию, оттуда на лодке с другими беженцами переплыли в Италию, проехали через всю Европу и нашли приют в Швеции.

— Я выбрал Швецию потому, что здесь высокий уровень свободы. Для меня это было важно. Я хотел жить в свободной стране, — отметил Мухаммад.

Первое время они находились в иммиграционном центре. Когда их заявка на получение статуса беженца была удовлетворена, они получили вид на жительство и переселились в квартиру в пригороде Мальмё.

Мухаммад из тех мигрантов, которые не будут сидеть на шее государства, выпрашивая копейки пособия. Он выучил язык и нашел работу консультантом по интеграции в одном из шведских муниципалитетов. Сейчас он помогает мигрантам найти работу или начать свой бизнес.

— Я работаю и плачу налоги, как все шведы. Да, налоги высокие, но для меня это важно. Когда я приехал в Швецию, меня приняли и помогли устроиться. Теперь я пытаюсь отплатить людям за тот прием, — объяснил Мухаммад.

В Русенгорд Мухаммад привез нас на своей Toyota Yaris. Путь из центра города занял около 15 минут. Мы оставили машину на парковке возле доминанты социальной и культурной жизни квартала — торгового комплекса Centrum. 9 октября, почти через месяц после нашего приезда, здесь зарезали мужчину.

Мы идем от торгового центра в направлении Zlatan Court — детской площадки, которую построил во дворе своего детства самый известный уроженец Русенгорда Златан Ибрагимович. Для местных он — идеал, пример того, что и отсюда можно выбраться.

Как признается Мухаммад, самое сложное для беженца — это оставить свою прошлую жизнь позади. Забыть про то, кем ты был раньше, какие у тебя «корочки» и научные степени. Отречься от всего, что было до и начать свою жизнь с чистого листа.

— В Швеции много докторов наук, которые мигрировали из Ирака, но так и не смогли найти работу в соответствии со своей квалификацией. Они таксуют, убирают или сидят на пособии. Когда ты сюда приезжаешь, нужно начинать все сначала. Вот моя жена, например, в Сирии после университета работала фармацевтом. Когда она приехала сюда, ей нужно было выучить шведский, окончить курс необходимых школьных предметов: математику, физику, химию, биологию. Только после этого она смогла поступить в университет на специальность фармацевта. Сейчас она учится и иногда работает на подмене в фармацевтической компании.

Вместе с Мухаммадом мы подходим к остановке на улице Амиралсгатан. Здесь в январе прошлого года застрелили 16-летнего парня.

— Раньше на бетонной плите стояла фотография убитого мальчика. Люди сюда приносили цветы, — рассказал собеседник, — Он был из хорошей семьи. Полиция до сих пор не нашла убийцу. (…) В медиа любят рассказывать о том, что в Русенгорде преступления совершают мигранты. На самом деле это не так. Преступления совершают не мигранты, а банды, которые выясняют между собой отношения. Но это случается и в других районах города, — пояснил Мухаммад.

«Если ты поддерживаешь маму, то ты поддерживаешь всю семью»

Главная проблема жителей Русенгорда — это безработица. Как рассказал палестинец Махмуд, который четыре года назад прибыл в Швецию, иностранцу в Мальмё найти работу сложно.

— Сейчас с трудоустройством есть проблемы потому, что слишком много людей приехало из других стран. Желающих много, а рабочих мест мало. Я нашел работу в Дании. Устроился в строительную компанию в Копенгагене, — объяснил собеседник.

Швеция решает эту проблему, в том числе с участием негосударственного сектора. Организация Yalla Trappan была создана в 2010 году в Мальмё для того, чтобы помочь с трудоустройством женщин-мигрантов среднего возраста и низким уровнем образования.

С основательницей Yalla Trappan Кристиной Меркер-Сисьё мы встречаемся в ее офисе примерно в 10 минутах езды от Русенгорда.

— Женщины, которые приезжали в Швецию с Ближнего Востока, имели за плечами лишь несколько классов школы и никакой специальности, — начала свой рассказ Кристина. — Для того чтобы начать здесь работать, им нужно было хотя бы получить диплом. Поэтому мы решили сфокусироваться не на их дипломах, а на их навыках, на том, что они умеют: готовить, шить.

Все началось с того, что на грантовые деньги и при поддержке городских властей в неблагополучном Русенгорде открылось первое кафе восточной кухни Yalla Trappan, в котором работали женщины-иммигранты. Несколько часов в день они изучали шведский и теоретические основы работы повара, остальное рабочее время посвящали приготовлению национальных блюд стран, из которых приехали. В выигрыше оказались все. Русенгорд получил ресторан, которых здесь не так уж и много. Женщины — зарплату.

— В самом начале мне говорили: да оставь ты этих женщин в покое, лучше сфокусируйся на молодежи. Но ведь эти женщины в своих семьях — мамы. И если ты поддерживаешь маму, то ты поддерживаешь всю семью. Теперь эти мамы могут помогать своим детям. Это их меняет. Ведь одно дело, когда мама в семье сидит на кухне в депрессии и не верит в себя, и другое — когда она финансово обеспечена и может за себя постоять, — уверена собеседница.

Кафе Yalla Trappan в Русенгорде до сих пор функционирует. Одноэтажное деревянное здание точки социального общепита располагается в самом сердце района. Так же, как и раньше, здесь работают женщины-иммигранты. В будущем планируется открыть еще одно социальное кафе, но уже в престижном районе Мальмё.

Постепенно сфера деятельности Yalla Trappan расширилась. К ресторану добавились кейтеринговые и клининговые услуги. Сейчас сотрудницы женского трудового коллектива готовят комплексные обеды для организаций и убирают в 60 офисах Мальмё.

Кроме того, на первом этаже штаб-квартиры организации работает магазин, где продаются дизайнерские люстры и отреставрированная винтажная мебель: столы, стулья, кресла, шкафы, а в подвальном помещении работает швейный цех, в котором работницы социального предприятия шьют постельное белье, полотенца и выполняют другие заказы.

— У нас также есть студия в одном из магазинов IKEA в Мальмё, где мы оказываем посетителям швейные услуги, — объяснила Кристина.

На данный момент в Yalla Trappan трудоустроены 36 женщин.

19,2 миллиона евро экономии

Вместе с Кристиной мы садимся в ее компактный электрокар Renault Zoe и едем на окраину Русенгорда, где сотрудницы кейтерингового направления Yalla Trappan готовят бизнес-ланчи. В наполненной ароматами восточных пряностей кухне женщины готовили инжирный джем, нарезали салаты, варили картофель под руководством шеф-повара Йохана.

— Загрузка у нас непостоянная. Однажды у нас был заказ почти на 800 блюд, — объяснил шеф.

В дальнем конце помещения, на створке холодильника висел лист А4 с надписью: «мы говорим только по-шведски». Йохан объяснил, что коммуникация на шведском важна для того, чтобы женщины не только работали, но и углубляли свое знание языка.

— Хотя, конечно, это правило часто нарушается, — улыбнулся собеседник.

На самоокупаемость Yalla Trappan пока не вышла, но прибыль от ее коммерческой деятельности составляет большую часть финансирования организации. В контексте денежной стороны социального предприятия Кристина приводит другую цифру. По ее самым приблизительным подсчетам, за время своего существования Yalla Trappan сэкономила бюджету более 200 миллионов шведских крон (19,2 миллиона евро):

— Ведь сейчас у наших работников есть стабильный доход, они платят налоги, меньше болеют, а у их детей больше перспектив.

«Когда люди приезжают в Русенгорд, они видят другую картину»

Антагонистом шведского миграционного гостеприимства принято считать ультраправую партию «Шведские демократы». В последние годы они набирают все больше популярности, в том числе благодаря своей антииммигрантской риторике. На парламентских выборах в сентябре 2018 года за них отдали 17,6% голосов.

В Мальмё мы встретились с политическим секретарем «Шведских демократов» Нимой Голам Али Пуром. В самом начале беседы политик подчеркивает, что все бытующие в медиа представления о его партии неверны.

— Если бы мы были антииммигрантской партией, мы бы выступали против любой иммиграции. Но мы выступаем за политику ограниченной миграции. Если брать беженцев, например, мы хотим, чтобы люди подавали заявки на получение статуса беженца в стране первого въезда. Если бы что-то случилось в соседних с нами странах и к нам бы пошли беженцы, мы бы ничего против не имели. Но если ты бежишь из Сирии в Турцию, то запрашивать статус беженца нужно именно в Турции, а не добираться до Швеции, — объяснил политик.

Как отметил собеседник, стереотипы о Русенгорде по большей части навязываются медиа.

— Когда люди приезжают в Русенгорд, они видят другую картину. Главная проблема этого района — это не преступность, а социалка. В Русенгорде высокий уровень детской бедности и безработицы, — отметил собеседник, — Среди жителей Русенгорда наблюдается отчаяние, потому что в одном районе собралось много безработных. Такая ситуация сложилась из-за миграции. Люди сюда приезжают, не могут найти работу и из-за сегрегации Мальмё остаются в Русенгорде.

— А что вы предлагаете? Отправить всех обратно?

— Нет. Если у тебя есть разрешение жить в Швеции, ты можешь оставаться в Швеции. Но у нас щедрая система соцобеспечения. В Мальмё экономическую поддержку могут получать даже нелегальные мигранты. Мы не хотим этого. По нашему мнению, нелегальные мигранты должны вернуться в свои страны. Если у мигранта есть разрешение на пребывание в Швеции, но он совершает преступление, его также нужно выдворить из страны. Вот что мы предлагаем.

— Что касается таких районов, как Русенгорд, мы предлагаем бороться с конкретными проблемами. Например, школы в Русенгорде показывают плохие результаты, поэтому туда нужно направить более квалифицированных учителей. А если снизить уровень миграции в Швецию, то люди, которые уже живут в Русенгорде, могут построить нормальное общество. Сейчас у них нет такого шанса. Потому что прибывающие в Швецию мигранты попадают в Русенгорд, а те, кто там жил, уезжают в другие районы, когда находят работу. Сегодня в Русенгорде много квартир, которые можно только снять. Поэтому, даже если житель района находит работу и хочет купить себе квартиру или домик в Русенгорде, он не может этого сделать. Мы хотим остановить сегрегацию Русенгорда, чтобы люди из разных социальных слоев и групп могли там жить.

«Жить здесь не так плохо, как кажется»

Пока политики спорят, каким быть Русенгорду, жизнь во внешне опасном, но добром внутри районе идет своим чередом.

— Я родилась на севере Швеции. Когда мне исполнился 1 год, мы с семьей переехали в Мальмё, — поделилась жительница Русенгорда Мириам Риайе. — В Русенгорде мы прожили почти 12 лет, а потом родители решили вернуться на север, чтобы я могла пойти в хорошую школу. Когда я окончила школу, мы вернулась обратно в Мальмё — здесь все наши друзья и родственники. (…) Я люблю Русенгорд. Здесь я чувствую себя как дома. В этом районе живет много людей разных национальностей, которые разговаривают на шведском, арабском, балканских языках. Люди добрые, заботливые. Жить здесь не так плохо, как кажется.