"Нам хватило и еще хватит". Командир роты и прапорщик из Печей выступили с последним словом

Источник материала:

Минский областной суд продолжает рассматривать дело о дедовщине в Печах. В среду, 17 октября, командир роты Павел Суковенко и прапорщик Артур Вирбал выступают с последним словом.

Обвиняемые Павел Суковенко и Артур Вирбал были задержаны осенью 2017 года после гибели 21-летнего солдата Александра Коржича. Первоначально Вирбала подозревали в мошенничестве: якобы он забрал карточку рядового и пользовался ею. Но затем и Вирбалу, и Суковенко было предъявлено обвинение по ч. 1, ч. 2 ст. 455 УК (Злоупотребление властью, превышение власти либо бездействие власти). Их дела выделили в отдельное производство, за доведение до самоубийства Коржича на скамью подсудимых отправились сержанты Евгений Барановский, Егор Скуратович, Антон Вяжевич.

В зале много солдат, мама Артура Вирбала Елена. Первым с последним словом выступил ее сын. Он сразу извинился перед теми, кого обидел. Сказал, что полностью признает вину и раскаивается.

— Если я причинил кому-то вред, я готов его понести в полном объеме, как моральный, так и материальный, — произнес прапорщик.

По словам Вирбала, поторпевшие и во время следствия, и в суде не раз говорили, что своими действиями он их не унижал, не причинил физическую боль и страдания.

— Хотелось их как-то взбодрить, настроить на рабочий лад, чтобы понимали: они готовы выполнять поставленные задачи, — объясняет свои поступки обвиняемый.

Вирбал говорит, что, превышая власть, он не хотел поднять свой авторитет или реализовать свои амбиции. Спустя год в СИЗО, продолжил папорщик, он понял, когда солдаты не выполняли какие-то приказы, придумывали отмазки, он должен был поступать по-другому. А именно: проводить беседы, ставить рядовых в наряды — поступать по закону.

— Прошу суд назначить мне наказание, не связанное с лишением свободы. В дальнейшем планирую трудоустроиться, чтобы приносить пользу своей семье и обществу.

В последнем слове командир роты Павел Суковенко тоже был краток. Вину признал и раскаивается. Никогда, говорит, не ставил цель кого-то унизить, причинить моральные и физические страдания.

— Никто из потерпевших, как они сказали, не испытывал какого-то давления с моей стороны. Не считал себя потерпевшим, — отметил Павел Суковенко. — Прошу это учесть и строго меня не наказывать. Думаю, я еще смогу приносить пользу обществу и главным образом своей семье.

Первыми зал заседания покинули солдаты. За ними медленно шла Елена — мама Артура Вирбала. В суде, говорит, она уже пятый раз и старается поддерживать сына.

— Мой сын был поставлен на ноги, у него росла карьера, а сейчас мы на пепелище, — говорит мама. — Нам опять нужно вставать на ноги, но мы очень сильные люди, и мой маленький генерал еще станет генералом. Просто это будет в другом месте и в другое время.

Женщина уверена: ее сын еще добьется успеха. Например, станет бизнесменом.

Елена рассказала, что в суде общалась с мамой погибшего Александра Коржича.

— Я подошла к ней, сказала: я — мать прапорщика, примите мои материнские соболезнования. У меня большая беда, а у вас бесконечное горе, — вспоминает ту встречу Елена. — Светлана Николаевна ответила, что ее сын на кладбище, а у нас это когда-нибудь закончится. Если она считает, что нам досталось мало, то нет — не мало. Нам хватило и еще хватит. Буду надеяться, что Артура не лишат свободы, но как решит суд. Просто я мама, а это мой сын, и я заняла свое место в суде.

Приговор военнослужащим суд вынесет 19 октября.

Напомним, по версии следствия, Суковенко бил солдат деревянной палкой, присваивал себе их деньги, брал растворимый кофе и сосиски в тесте у подчиненных. Вирбалу вменяют то, что он заставлял солдат отжиматься и применял к ним физическую силу. Во время заседания прокурор попросил признать обвиняемых виновными по ч. 1, ч. 2 ст. 455 УК (Злоупотребление властью, превышение власти либо бездействие власти). Павла Суковенко гособвинитель просит приговорить к шести годам лишения свободы в колонии усиленного режима, а также лишить его звания «старший лейтенант». Для Артура Вирбала — четыре года лишения свободы в колонии усиленного режима без конфискации имущества, а также лишения звания «прапорщик».