Кружки по йоге, "отпуски" и телевизор в каждой камере. Как выглядит обычная шведская тюрьма

Источник материала:

Тюрьма Эстерокер находится в 30 километрах к северу от Стокгольма. Исправительное учреждение спрятано за хвойным лесом подальше от крупных населенных пунктов. Ближайший сосед — поле для гольфа, у которого в оценках Google Maps четыре звездочки из пяти. У тюрьмы - на одну больше: «Очень хорошая еда. Посещал семьей, и мы были приятно удивлены», — похвалил в своем отзыве исправительное учреждение пользователь Леонард Солен.

Журналисты TUT.BY проехали всю Швецию, чтобы изучить страну и сделать о ней серию репортажей. Вместе с официальным сайтом Швеции на русском языке представляем наш путеводитель по стране викингов, победившего социализма, хоккея и IKEA.

Эстерокер встретил нас ливнем, который смыл с бледно-розовых тюремных стен санаторно-курортный лоск. Снаружи шведская тюрьма выглядела так же, как и белорусская: безлико и отталкивающе. Прожекторы, камеры, высокий бетонный забор с черной пастью трехметровых ворот. У входа — облагороженная площадка с молодыми деревьями, цветастыми металлическими камышами, жучками и беседкой, похожей на огуречный парник. Под мокрой тюремной оградой даже этот мини-дендрарий фонил безнадегой.

Проем под окошком из пуленепробиваемого стекла проглотил наши белорусские паспорта и выплюнул бейджики посетителей. Дежурная нажала на кнопку, щелкнул замок двери, над ручкой загорелась зеленая лампочка — проход свободен. В следующей изолированной комнате оставили телефоны и всю электронику в камере хранения, сумки положили на конвейер сканера и прошли через рамку металлодетектора.

— Как вам погодка? — улыбнулся охранник у рамки, пытаясь снять напряжение.

— Да как-то не очень.

— Это лучшая погода в Швеции, — на полном серьезе парировал швед.

Опять щелкнула дверь, загорелась зеленая лампочка. Из комнаты досмотра мы попали в фойе административного корпуса. Изнутри это обычное офисное здание: в центре лаунж-зона с приглушенным светом, уютными креслами, столиками и кофе-машиной, вокруг — несколько этажей кабинетов, сверху — потолок из матового стекла, по которому мелкой дробью стучит дождь. Отсюда погода и вправду кажется не такой уж и плохой.

В фойе нас встретил помощник начальника тюрьмы Марк Тингвал. Эстерокер — это тюрьма закрытого типа второй категории, что-то наподобие белорусской колонии усиленного режима. Здесь отбывают наказание осужденные за наркотики, разбой, грабежи и убийства. На момент нашего визита в ней содержалось 93 человека, которых администрация называет «клиентами», чтобы не навешивать ярлыков. Раньше «сидельцев» было больше.

— Один корпус пришлось закрыть по санитарным нормам из-за плесени, — объяснил Марк.

Заключенных из закрытого здания распределили по свободным камерам в тюрьме, а остальных отправили в другие исправительные учреждения. Большая часть «постояльцев», 72 человека, содержится в огороженном забором П-образном корпусе. Прилежные заключенные, которые стали на путь исправления, отбывают последние месяцы своего срока в отдельном здании на территории тюрьмы. Оно значительно меньше основного корпуса. Здесь мягче режим, условия лучше, двери камер не закрываются на ночь, а на окнах нет решеток.

Кружки, йога, медитация

Эстерокер — это тюрьма с уклоном на реабилитацию. Участие в программе исправления добровольное. Если направленный сюда заключенный не хочет проходить реабилитацию, его направят в другое учреждение.

В тюрьме работают программы исправления противоправного поведения и предотвращения насилия. Кроме того, заключенные могут участвовать в программе "12 шагов" для лечения наркотической, алкогольной и игровой зависимостей. Занятия проходят как в группах, так и индивидуально. Проводят их специально обученные сотрудники.

Рабочий день в тюрьме начинается в 7.00. Затем завтрак и три часа обязательной отработки с 8.00 до 11.00. Затем обед и час прогулки на улице, а с 13.00 до 16.00 еще три часа вечерней отработки. Потом свободное время. В 19.00 охранники закрывают камеры, и заключенные готовятся к отбою.

В общей сложности в день постоялец шведской тюрьмы обязан быть чем-то занят 6 часов. Это может быть работа, учеба, участие в программах реабилитации, занятия в кружках, тренировки в спортзале, йога, даже медитация. Независимо от того, что он выберет, ему будет начисляться зарплата: 13 крон (примерно 1,3 евро) в час. Таким образом, при полной загрузке сиделец зарабатывает 68 крон (6,8 евро) в день.

— Но у нас не всегда есть возможность их чем-то занять все 6 часов. В таком случае они могут распорядиться свободным временем по своему усмотрению, — объяснил Марк.

Зарплата начисляется заключенным на их счет. У каждого есть своя пластиковая карточка, по которой они могут приобрести товары в тюремной «автолавке», которая приезжает несколько раз в неделю.

«Для вегетарианцев у нас отдельное меню»

Вместе с начальником тюрьмы Фредериком Тюнбергом и Марком мы прошли в цеха, где заключенных обучают ремеслам. Помещения располагаются в тюремном корпусе, путь к которому лежит по подземному тоннелю. Мимо нас пролетел электрокар, который тянул заполненные ящиками с едой тележки. Каждый вагончик венчала коробка со свежими овощами. В день нашего визита подавали рыбу с картошкой, а на выходных был гороховый суп с блинами.

— Мусульмане могут попросить другое мясо взамен свинины. Для вегетарианцев у нас отдельное меню, — рассказал Марк.

В цехах Эстерокера готовят плиточников и укладчиков полов. Программа разработана совместно с центром занятости. В тюрьме набираются две группы по 5 человек в каждой. Одних приглашенный мастер обучает работе с плиткой, других — укладывать полы. Программы рассчитаны на 26 недель. По итогам обучения выпускники получают соответствующие дипломы. Однако курсы — это лишь начальная ступень обучения. Перед тем, как получить специальность, выпускникам надо пройти полуторагодичную профильную практику на предприятии.

— Зачастую для обучения выбирают людей, у которых заканчивается срок, чтобы после освобождения они через центр занятости могли найти место для практики, а затем — работы, — рассказал начальник тюрьмы Фредерик Тюнберг.

В центре просторного тюремного цеха плиточников стоят деревянные кабинки, обложенные плиткой. Одни помещения покрыты маленькими белыми керамическими квадратами, другие — черными прямоугольниками.

— Здесь мы отрабатываем разные техники укладки, — пояснил преподаватель, который работает с заключенными, — затем кабинки сносим, выбрасываем и ставим новые.

Цеха мы посетили в конце рабочего дня. К тому времени заключенные сидели в комнате отдыха. Один из них — рослый чернокожий мужчина лет 45 — листал газетку, закинув ноги на стул.

— Откуда вы? — оторвался от чтения заключенный.

— Беларусь.

— А… У вас столица Прага?

— Нет, Минск. Прага — это Чехия.

— И как вам здесь?

— Нормально. А тебе?

— Не очень, — ответил сиделец, не вдаваясь в детали.

— Первый срок?

— Нет. Четвертый. Я сижу, выхожу, делаю глупость и опять попадаю в тюрьму.

«Изолятор — это не наказание»

Львиная доля заключенных Эстерокера — 72 человека — отбывает наказание в основном корпусе. Здание поделено на блоки по 18 камер в каждом. Внешне они напоминают отделения в обычной белорусской больнице: кабинет дежурного на входе, ряды камер по обе стороны коридора, общая комната отдыха с длинным обеденным столом, мини-кухней и телевизором в центре. Заключенные содержатся в одиночках, которые запираются только на ночь.

— С одной стороны одиночные камеры — хорошо, ведь есть личное пространство. С другой — ты одинок. Могу сказать лишь, что многим нашим заключенным одиночные камеры нравятся. Некоторые идут в камеру пораньше, чтобы отдохнуть и побыть наедине, — поделился начальник тюрьмы.

Охранник открыл одну из вакантных камер. Интерьер напоминает номер в бюджетном хостеле. Условия аскетичные, но не спартанские. У правой стены стояла деревянная кровать с матрасом, за ней — черная грифельная доска с надписью на английском, которую оставил предыдущий постоялец Эстерокера: «only God can judge me» (только Бог может меня судить — TUT.BY). Слева, перед окном, — письменный стол и стул. У выхода — шкаф и ЖК-телевизор. Набор ТВ-программ стандартный: несколько шведских развлекательных и новостных каналов, а также англоязычные мировые вещатели.

Помимо этого в основном корпусе есть спортзал, тренажерка, библиотека, учебные кабинеты, а также изоляторы четырех уровней строгости. В самом суровом из них интерьер сдержанный: матрац, раковина, туалет и бордовые шторы на окне «в клеточку». В самом «лайтовом» изоляторе условия получше: кровать, стол, стул, телевизор, закрытый защитным стеклом, в углу — раковина и туалет.

Как пояснил Фредерик Тюнберг, в изолятор помещают буйных сидельцев:

— Изолятор — это не наказание. Сюда мы помещаем человека, чтобы он не навредил другим. В изоляторе сидят не более недели. В это время мы разбираемся в причинах его поведения. Если мы можем их исправить, то переводим заключенного в обычную камеру. Если нет, то отправляем в другую тюрьму.

«Можем отпустить на ночь человека, который осужден на 8 лет лишения свободы»

Некоторым заключенным разрешается на время покидать тюремные стены. Такое право имеют люди, которые стали на путь исправления и не входят в группу риска «беглецов». В первый раз разрешается покинуть Эстерокер на четыре часа в сопровождении трех охранников. Затем — одного. Примерные заключенные могут получить 8-часовой «отгул» без сопровождения, а в исключительных случаях — уйти домой на две ночи.

— Некоторые уходят от нас в пятницу и возвращаются в воскресенье, — пояснил Марк.

Право на «увольнительную» имеет каждый, независимо от статьи.

— Преступление здесь не критерий. Важно, как мы оцениваем риск рецидива и склонность к побегу. Мы можем отпустить на ночь человека, который осужден на 8 лет лишения свободы, и не отпускать того, которому назначили только один год. Здесь все зависит не от преступления, а от заключенного, — добавил собеседник. При этом за всю историю Эстерокера еще не было случаев, чтобы заключенный ушел «в отпуск» и не вернулся.

«Преступники уже наказаны — мы ограничили их свободу»

Шведская система придерживается мнения, что создавать в тюрьмах нечеловеческие условия — это неэффективно и бессмысленно, а перевоспитать преступника дешевле, чем содержать его годами за высокими стенами.

— Преступники уже наказаны — мы ограничили их свободу. В тюрьме мы фокусируемся на реабилитации потому, что именно это и нужно обществу, — поделился своим мнением начальник тюрьмы.

Источник: World Prison Brief

В 10-миллионной стране количество людей, находящихся в местах лишения свободы, из года в год не превышает 6 тысяч. Для сравнения в Беларуси на 1 октября 2018 года — 32,5 тысячи человек. При этом количество заключенных в Швеции медленно, но сокращается. По мнению Марка, прежде всего, это связано с эффективными терапевтическими программами.

— Еще одна причина — это хорошее сотрудничество между тюрьмами и другими ведомствами. Например, налажено взаимодействие между пенитенциарной службой и учреждениями здравоохранения для лечения героиновой зависимости субоксоном или методоном, которая позволяет заключенным уже в тюрьме начать терапию. Кроме того есть сотрудничество с центрами занятости. Каждую тюрьму посещают специалисты по поиску работы, которые помогают заключенным с последующим трудоустройством. Также работают центры по поиску работы для людей, освободившихся из мест лишения свободы.

Теги: Минск