ПОРТРЕТ. Алексей Жук: в кино я работал с Сигалом

Источник материала:

Основательную беседу с голкипером гандбольного минского СКА Алексеем ЖУКОМ задумывал давно. Но, так получилось, выбрал для нее совсем неподходящий момент. На старте национального чемпионата армейцы с треском, с разницей в 25 мячей, уступили брестскому клубу имени Мешкова. А Жук вдобавок оказался за бортом сборной страны, улетавшей на международный турнир в Австрию. Однако Леша держал удар, как истинный страж ворот, и от предварительной договоренности не отказался.

— И чего теперь ожидать от чемпионата, в начале которого чемпион привозит главному конкуренту “четвертак”?
— Встреча с БГК — тихий ужас. Не хочется думать, что по ходу сезона брестчане будут доминировать столь явно. Постараемся такого позора больше не повторять. Конечно, тягаться с мешковцами тяжело. Но позволять так над собой издеваться тоже нельзя. Мне трудно сказать необтекаемо, чего жду от сезона. Хотелось бы продвинуться хоть на шажок вперед, прибавить в качестве игры. А то из года в год топчемся на месте.

— Вам бы прежние позиции сохранить — ведь в межсезонье СКА покинули стилеобразующие игроки.
— Переезд в Брест Васи Остров- ского — огромная потеря для нас. Он и защиту цементировал, и в нападении мозговым центром был. Особенно сказывается его отсутствие при организации контратак. Васька отличается рассудительностью. Он, хоть и молодой, имеет за плечами немалый опыт. Поэтому в трудную минуту брал игру на себя. Жаль, что махнул в Македонию Саня Подосинов — скоростной, взрывной, думающий гандболист. Да еще и заводной — с ним на площадке не соскучишься.

— Уход Островского огорчил тебя больше, чем других?
— Наши пути пересекались еще в республиканской школе олимпийского резерва. Помню, я его Малым называл, когда он к группе моего, 80-го, года рождения присоединился, перейдя от Владимира Азова. Лет шесть шли по жизни вместе. От общения с Васей осталось много приятных воспоминаний.

— Официально сезон для СКА открылся матчами розыгрыша Кубка ЕГФ с венгерской “Татабаньей”. Реально было преодолеть стартовый барьер?
— Информацией о соперниках не владели. Единственное, в чем не сомневались: детей там не будет, против нас выйдут матерые мужики. Так и случилось. “Татабанья” по антропометрии — тот же БГК. Квалифицированные исполнители, опытные вратари, которых не надо натаскивать дополнительно — знают “свои” углы. Защита грамотная. Короче, попали под пресс. Да и ажиотаж ощущался — все-таки еврокубок. А когда вернулись домой и стали на холодную голову разбирать те поединки, пришли к выводу: не так уж венгры были страшны. Как говорится, имелись варианты. Впрочем, задним умом все крепки.

— А проведи СКА одну из встреч в родных стенах…
— Это больная тема. Хотя с теми же брестчанами вон сколько матчей играем дома — и что, разве от этого в соперничестве с ними наши шансы возрастают? Если есть определенный уровень мастерства, то он и дома, и в гостях скажется. “Сгорели” бы венграм пару-тройку мячей, тогда можно было бы сетовать: вот если бы в Минске… А когда получаешь десяток, то говорить о факторе родных стен, по меньшей мере, глупо. Это не тот расклад, когда вылет следует списывать на спаренные выезды, судейство и тому подобное. Играть надо.

— Как вкатываешься в сезон? Физические кондиции в порядке?
— С этим все нормально. Но первые матчи даются трудновато. Беда в том, что мы по пятнадцать игр проведем, а потом три-четыре месяца не играем. Находиться в тонусе при таком графике крайне тяжело. Завидую белой завистью гандболистам, выступающим в сильных, хорошо организованных чемпионатах. Иметь два классных матча в неделю — моя мечта.

— Вопрос не из приятных: на недавнем турнире в Австрии сборная Беларуси играла без тебя…
— Когда выпадаешь из обоймы национальной дружины, это, разумеется, неслабый психологический удар. Значит, по мнению тренеров, я сегодня слабее других претендентов на место в составе. У тех же брестских вратарей, как ни крути, практика богаче: Лига чемпионов. Возможно, тренерский штаб именно этим и руководствовался. Конкуренция среди голкиперов серьезная, бороться за право надеть форму сборной нужно постоянно. Дадут шанс — используй по максимуму. Не сумел — пеняй на себя.

— И СКА, и сборную тренирует Спартак Миронович. Это облегчает тебе жизнь?
— Наоборот. Я каждый день у него перед глазами. В такой ситуации даже мелкие недостатки вырастают до огромных. А когда в матчах с тем же БГК происходит вынос тела, то проявить себя ох как непросто.

— Январский отбор к чемпионату мира, похоже, не сулит нам положительных эмоций. Единственную путевку в финальную стадию многие заранее отдают сборной Швеции…
— Сдаваться без боя никто не собирается. Но то, что шведы выше нас на голову, — сто процентов. Шведский гандбол вообще не нуждается в рекомендациях. А для нас к тому же традиционно неудобными соперниками являются команды со, скажем так, северным игровым менталитетом. Скандинавы исповедуют гандбол, разительно отличающийся от нашего. Особенно туго приходится вратарям. Шведы, датчане страсть как любят всякие пакости и подлянки. Вцепишься в атакующего взглядом, вроде и контролируешь бросковую руку. Но ждешь одного, а он то подкрутку исполнит, то “по ушам” мяч пустит. А это морально убивает. Пока почувствуешь их игровую манеру, изучишь финты, может быть поздно. Да, в качестве тренировочного процесса и количестве тренировок мы едва ли кому уступаем. Но, повторюсь, невозможно существенно прибавлять в мастерстве при скудной игровой практике. Когда тот же Серега Рутенко перебрался в Словению, то он за один сезон провел столько хороших игр, сколько мы в еврокубках накатываем лет за десять. Теперь его имя известно всему гандбольному миру.

— О славе мечтает, наверное, любой мальчишка. Почему ты решил заявить о себе посредством гандбола?
— Так распорядилась судьба. Помню, меня активно зазывали в балет — в детстве был неплохо растянут. Но поразмыслил, посоветовался с друзьями и посчитал: не мое. Не мужское занятие, что ли. Я же всегда был фанатом спорта. Взрослел во дворе. Как водится, летом гоняли в футбол, зимой ставили железные ящики и допоздна рубились в хоккей. А как-то раз жена Николая Владимировича Жука, работавшая физруком, предложила желающим заниматься гандболом на базе нашей 88-й школы. Так попал в руки своего однофамильца-наставника, а он передал меня Николаю Короткому. Ребят собирали по всей столице. Кто-то постепенно завязывал, но костяк потихоньку формировался. В итоге была создана сборная Минска 80-го года рождения, объединенная в спорткласс на базе 114-й школы. К слову, учился вместе с Андрюхой Курчевым и Ваней Бровко.

— Как торил дорогу в большой спорт?
— Говоря объективно, после одиннадцати классов я никому не был нужен. Из нашего выпуска пару человек взяли на усиление в “Аркатрон”. Курчев с Бровко подались в СКА. Кстати, пригласили только Андрея, а Ваня сам потянулся следом и сумел закрепиться. Что было делать остальным? Сказали: хотите — продолжайте тренироваться. А перспектив-то — ноль! Обещали помочь с поступлением в вуз. Двинул в пединститут, там было физкультурное отделение. По старой оценочной системе сдал экзамены на пятерку и две четверки. И пролетел, не добрал балла. Почему-то не предупредили, что там все было расписано заранее. Начал готовиться к взрослой жизни. Помыкался, стал звонить по объявлениям — искать работу. Но никто не горел желанием связываться с несовершеннолетним. Помог случай: команде столичной физкультурной академии был нужен вратарь. Аркадий Гургенович Мовсесов дал мне шанс. В течение полутора лет был в обойме еще того, старого “Академика”. Школу прошел приличную. Потом благодаря Виктору Петровичу Косинскому оказался в РУОРе. А по-настоящему жизнь наладилась с попаданием в СКА. Хотя и здесь без случайности не обошлось. Так вышло, что на какое-то время армейцы остались фактически без голкиперов: Игоря Соколовского замучила застарелая язва, Коле Гальмаку прооперировали колено, Виталик Фещенко планировал продолжить карьеру за рубежом. Тогда Спартак Петрович Миронович и обратил внимание на меня. Отрабатывал по две тренировки у Косинского, а потом отправлялся заниматься со СКА. Изо всех сил старался не ударить в грязь лицом. Но в то же время, осознаю: будь тогда у СКА в строю все вратари, Миронович, не исключено, на меня и не посмотрел бы.

— В нынешней команде ты самый опытный. А значит, с тебя и спрос особый.
— Так-то оно так. Но не забывай, что вратарь — фигура зависимая. Не много в мире выдающихся голкиперов, способных в одиночку вытащить игру. Навскидку назову Андрея Лаврова. Сейчас здорово выглядит Хеннинг Фритц. Хотя тот же Лавров — не мой тип. Он при бросках стоит до последнего, берет талантом, природной реакцией. А вот манера Фритца или Стейнара Эге мне импонирует: летунки, гадают в расчете на интуицию. Помню, встречались с норвежцами. Так Эге уже за долю секунды до бросков Горбока и Барвиюка, далеко не прямолинейных, знал, куда падать. Да, вратарь обязан помогать. Но без хотя бы минимальной поддержки защитников не ыручит и гений. В нашей игре с Брестом поставь в “рамку” Лаврова — результат, думаю, был бы тем же, ну разве что чуть меньше пропустили бы.

— А не является ли определяющим фактором для игрока твоего амплуа устойчивая психика?
— Я очень увлекаюсь НХЛ. В этой лиге играет великий вратарь — Эд Белфур. Так вот, один молодой голкипер в интервью рассказывал, как Белфур напутствовал его перед важным матчем. Смысл сводился к следующему: пропустил шайбу, пусть и обидную “бабочку” — сразу же забудь. Существуют ворота, твоя задача их оборонять. Займешься самобичеванием — задергаешься, станет залетать все подряд. Стараюсь следовать этому совету. Конечно, хорошо бы зацепиться с самого начала. Но фактор первых пропущенных мячей не настолько решающий, чтобы потом оправдываться: дескать, сразу не пошло, и баста, извините.

— В свои двадцать пять не жалеешь, что связал жизнь со спортом?
— О чем же жалеть? Очень уважаю образованных людей, которые умом и трудом достигают вершин в различных сферах. Считаю, и я четверть века прожил не бесцельно. Возможно, мне даже кто-то завидует. Все-таки столько покрутился в спорте, посмотрел мир. Завоевывал награды и кубки в Беларуси, серебро молодежного чемпионата Европы, где был признан лучшим вратарем. А еще побеждал на чемпионате мира среди военнослужащих и первенстве континента по пляжному гандболу. Добился звания “Мастер спорта международного класса”. Сейчас вот учусь на последнем курсе университета физкультуры. Короче, какой-никакой багаж поднакопил. А ведь двадцать пять — это не так уж много. Надеюсь, лучшее впереди.

— А были в юности пристрастия, способные пересилить тягу к гандболу?
— Разве что ринг. Пока хватало здоровья, умудрялся сочетать гандбол с тайским боксом. Друзья-гандболисты диву давались: откуда столько синяков? К слову, когда-то мне даже удалось побить одного из знаменитых ныне бойцов по фамилии Шакута.

— Зная твою мечтательную натуру, такого не заподозришь. Ведь ты заядлый книгочей, любишь витать в облаках…
— Точно, в жизни я романтик и мечтатель. Даже стихи пишу. Знакомым давал читать — говорят, неплохие. А книги обожаю, не представляю без них жизни. Любимые — трилогия о мушкетерах Дюма и его же “Граф Монте-Кристо”. На них помешан с малых лет. Иногда уносишься мыслями в далекое прошлое, представляешь, как поступал бы на месте любимых героев. Не то чтобы живу по книгам, но черпаю из них многое. Если литература серьезная, не про ментов и проституток, как сейчас модно, то всегда найдешь чему поучиться.

— Похоже, и на заметку киношникам ты попал не случайно?
— Однажды на тренировку СКА пришла женщина с “Беларусьфильма”. Искала типаж для роли эсэсовца. Так задурила тренерам голову, что те не знали, как от нее избавиться. Даже одного из наставников, Игоря Папругу, приглашала. Но он решительно отказался. Мне ребята тоже говорили: на кой черт туда попрешься? А я подумал: елки-палки, живу один раз — отчего не попробовать? Так познакомился с режиссером, фамилия у него — голливудская: Сигал. Не Стивен, правда, а Михаил. Поразило, что в первый съемочный день он со всеми поздоровался за руку. Объяснили сценарную канву: фильм о войне, конкретнее — о любви белорусской девушки и немецкого офицера, который спасает возлюбленную от гибели. Помимо меня, набрали каких-то спецназовцев — все рыжие, вроде истинные арийцы. Съемки проходили в живописном месте под Борисовом. Мы играли такую сцену: немцы отдыхают на берегу реки, забавляются с местными ребятишками, а потом уходят по делам. Поручили мне речь по-немецки. Думал: как такую абракадабру выговорить? А потом эти несколько фраз буквально за пять минут вызубрил. Смысл простой: ребята, вставайте, пора собираться и уходить в часть. Для меня все было так ново! Повсюду камеры, незнакомые люди, раскрытые рты. Казалось, простейшие движения — перед текстом надеть часы и застегнуть ремень. А на это ушло девять дублей. Режиссер кричит: палец не сюда, смотришь не туда… Но удовольствие получил огромное. Жаль, этот фильм с рабочим названием “Франц и Полина” только в России пару раз показали. В белорусский прокат отказались закупать. Как говорили продюсеры, слишком добрые получились немцы. А я бы еще поснимался, хотя бы в эпизодах или клипах. Кино и театр вообще люблю.

— С последним зачастую сравнивают футбол. Доводилось встречать тебя на матчах сборной Беларуси…
— Футбол полезно смотреть с трибуны — телевидение и газеты всех тонкостей игры не отражают. По роду деятельности понимаю в нюансах чуть больше простого обывателя. Если игрок роет землю, но у него что-то не клеится, это одно. А когда филонит — совершенно другое. Не все отдаются игре до конца, мне это заметно. И потом смешно читать неизменное: фортуна отвернулась, ветер был северо-восточный вместо северо-западного, шнурки на бутсе развязались перед ударом… При этом искренне переживаю за белорусов на всех соревнованиях — я же нормальный человек. А болельщиком стал во многом с подачи отца, Романа Петровича. Он ходячая энциклопедия спорта, его рассказами о футбольных и хоккейных чемпионатах времен СССР можно заслушаться. Теперь вот болеет за меня, часто на игры приходит.

— В конце пространных интервью принято заглядывать в будущее…
— Не люблю загадывать, чтобы потом не огорчаться из-за несбывшихся надежд. Конечно, есть карьерные устремления. Но пусть все идет своим чередом. А если о высоком… Хочу, чтобы во всем мире не было войн. И пусть в Беларуси что-то изменится к лучшему. Мне нравится выражение: обожаю страну, но не те процессы, которые в ней происходят. Может, чего-то не понимаю. Но у нас слишком много осталось от извращений коммунистического строя, который ненавижу.

— Не проще ли с такими убеждениями искать счастье с другим паспортом в кармане, как делают это некоторые из твоих собратьев?
— Отношу себя к людям, которые не смогут уехать из Беларуси навсегда. Слишком многое с этой землей связано. Здесь моя родина, здесь похоронены дедушка и бабушка, здесь мои друзья. Минск не сравнится для меня ни с какими курортами и Парижами. Красивую жизнь надо налаживать в своем доме, а не доказывать до старости в чужом раю, что мы не третий сорт…

Виктор КАЗЮЛИН