Обаятельный вампир

Источник материала:

ПОПОВА Виктория

Валерий Золотухин в новом амплуа

Как хорошо: я знаю, чем занять себя 1 января 2006 года. Кинопремьера «Дневного дозора» (продолжение «Ночного») в Минске состоится одновременно с Москвой — в первый день нового года. Когда беседовала с Валерием Золотухиным об этом фильме и он приглашал в Москву на «ночную» премьеру «Дозора», — подумывала даже ехать. А теперь–то чего? Минский «Киновидеопрокат» купил сразу 4 копии премьеры, и в столичные кинотеатры «Москва», «Октябрь», «Аврора» и обновленный после ремонта «Салют» приглашаются с 1 января все фанаты фильма.

Вообще, Золотухиным можно заслушаться. «Его светлость» Валерий Сергеевич сразу предложил мне использовать в беседе жаргон из картины «Ночной дозор»: «иные», «вампиры», «темные», «светлые»... Кстати, Золотухин в роли мясника–вампира — мой самый любимый персонаж в кино Бекмамбетова «Ночной дозор». Не откладывая на потом, я сразу честно сказала Валерию Золотухину, что он — лучший.

— Вы лучший вампир всех времен и дозоров.

— Комплимент принимается.

— И все–таки, Валерий Сергеевич, как вас занесло в эту оголтелую компанию талантливых, но молодых неврастеников? Бекмамбетов, Хабенский, Лагутенко, Фриске...

— Первое, что меня заинтересовало, — это коммерческая составляющая проекта. Наше поколение артистов — те, кому за 60, — имеет очень мало работы в кино. В любом сценарии вы не найдете роли для пожилого человека. Искусство вообще — дело молодое. После я поговорил с Тимуром Бекмамбетовым, и меня в принципе заинтересовал его режиссерский взгляд на «добро» и «зло». Ведь художественное произведение Лукьяненко «Ночной дозор» — это всего лишь условия игры, понимаете? В картине речь идет только о двух категориях: добре и зле.

— Я знаю, что вы терпеть не можете смотреть фильмы, где сами играете. Например, «Бумбараша» смотрели только спустя 25 лет после премьеры. «Дозор» тоже не видели?

— Как ни странно, «Ночной дозор» я посмотрел в день премьеры. Меня приглашали все участники съемочной группы: приходи, будет все суперинтересно... А мне особенно нечем было заняться, и я пошел. Как сейчас помню, на входе в кинотеатр меня встретил с объятиями Никита Михалков: «Валера, потрясающая работа!» А я посмотрел картину и... ничего не понял. Первое, чем был ошарашен, — моя роль в этом фильме ничего не решает по существу (у меня там очень маленький эпизод, а снимали вроде долго и много). Это потом мне объяснили: не волнуйтесь, мол, все, что наснимали, не пропадет — будет в следующей серии. И только с третьего просмотра картины я все–таки понял концепцию режиссера. Два дня назад я был на озвучании «Дневного дозора» (второй серии) — мне очень понравилось. Такая динамика, ритм, многослойность... Я впервые с этим сталкиваюсь. Хотя в кино снимался, казалось бы, так много. Но в моей практике «Дозор» — это что–то совершенно новое: картина смонтирована так, что я не помню, когда и как я играл те или иные сцены. Это ловко!

— А многие ветераны искусства бранят дозор позором, да и вас наверняка «ревнуют»...

— Да, я часто это слышу: «Валера! Ну как ты мог? Сыграть вампира!» И я отвечаю: «А что такого? Я не по своей профессии выступил что ли?» Как будто я в Думе или украинской раде заседал...

— Может быть, к термину «вампир» мы пока не привыкли...

— Ага, значит, Баба–Яга — это наше, а вампир — это не наше. Мне жалко времени на такие пустые занятия.

— А на что не жаль потратить время?

— На репетиции. Режиссер Любимов однажды сказал мне: «Не репетируют только бездари и лодыри». Я тоже считаю репетицию одной из главнейших форм существования актера, которая позволяет ему совершенствоваться.

— А почему вы не хвалите молодых талантливых актеров? Хабенского, например.

— Вопрос таланта, на мой взгляд, тоже праздный. Идет жизнь, и каждое последующее поколение рождает не меньше талантливых людей, чем предыдущее. Меняются лишь условия жизни — экономические и социальные...

Мне часто задают вопрос: «Почему советское кино было таким положительным? И нам так нравится его смотреть до сих пор». Да потому что советское кино наполовину было сказкой. Цензура запрещала делать трагические финалы в картинах. Возьмите фильм «Единственная», где я играю шофера Колю Касаткина. Сколько Хейфец мучился с финалом, ведь в рассказе Коля от любви к Тане, теряя ее, погибает, спивается...

— А советский человек спиться не может!

— Смейся не смейся, а на самом деле финал нам велели переделать, якобы на партсобрании Колю вылечили коллеги.

— А сейчас что? Тоже нюансы есть. Взять хотя бы сериалы. Вам комфортно в них играть, кстати?

— Не во всех. Например, в «Участке» было комфортно. И в «Адъютантах любви» у меня прекрасный текст Суворова, крепкие ролевые эпизоды. Я долго готовился к этой роли. Мне было интересно сыграть ее. Что на выходе получится, не знаю. Актер — это ведь всегда в производстве кино промежуточная субстанция.

— Вы построили храм?

— Я его строил 12 лет. В селе Быстрый Исток Алтайского края, на моей родине. И построил: два года назад храм был освящен, и теперь каждый год с 12 по 14 октября я провожу там Покровский фестиваль.

— А как ваш сын ушел в церковь?

— Однажды он позвонил мне и сказал: «Отец, благослови». По православному канону только отец может дать благословение на служение. Я был счастлив. Конечно, отпустил его. Главное, что этот путь он избрал сам. Всю молодость он делал то, что мы ему с Леней Филатовым (отчимом) советовали: играл на рояле, ходил в армию, поступил во ВГИК... Мы его везде опекали... Но парень вырос и принял первое в своей жизни серьезное решение. Сейчас у него пять детей: первые три — доченьки и последние два — сыновья.

— На премьеру «Дневного дозора» пойдете?

— Она уже назначена! В два часа ночи 1 января в московском кинотеатре «Октябрь» соберутся все черти. (Смеется.) Мне очень хочется туда пойти. Свою роль вампира я же развил, понимаете? Мой персонаж ведь не гордится тем, что он вампир. Он понимает, что это плохо... Ладно, Виктория, давайте закончим наш разговор. А то я уже сам начинаю себе нравиться.