Спас «на бутылках»

Источник материала:

Спас «на бутылках»

Татьяна БАТЮК
Фото Тамары ХАМИЦЕВИЧ

Беден как церковная мышь… Эта поговорка невольно приходит на ум, когда переступаешь порог крошечного тесного храма на улице Стахановской. Не хочется обидеть прихожан – они любят и лелеют свою церковку, но… «Как вы тут помещаетесь?» – спрашиваю у настоятеля прихода в честь Рождества Иоанна Предтечи, иерея Павла Боянкова

– Один наш прихожанин сказал: «Такую маленькую православную церковь я видел только в Люксембурге». Священники не выбирают сами место для храма. Архитекторы, изучив карту района, указали на Пионерский скверик. А в народе прозвали этот сквер… Пьяным. Едва солнце садится, он превращается в злачное место. Потому с горечью шутим порой о нашем храме: «Спас на бутылках».
– Что же раньше было в домике, где сейчас ваша церковь?
– Стояла эдакая избушка на курьих ножках, где хранились метлы и прочий уборочный инвентарь. Но она была ориентирована правильно – почти на восток. И мы решили использовать ее под временный храм, пока будем заниматься большой стройкой. В дальнейшем выяснилось, что это разумное решение, поскольку избушка нигде не числилась, и районные власти передали ее нам. Сейчас за нее практически не приходится платить – только за электроэнергию. Перед заселением вывезли отсюда не меньше машины мусора. Да вдобавок выяснилось, что все деревянные части строения прогнили и косметическим ремонтом не обойтись. В тот момент нам помог деньгами тракторный завод. Пригласили бригаду каменщиков, снесли деревянную часть домика, поставили вместо нее кирпичные стены, возвели маленькую алтарную апсиду. Через пару лет добавили притвор, церковный киоск, колокольню. Причем было опасение, что в любой момент стройку могут запретить. Ведь все делалось без документации, на глаз. И, разумеется, не хватало средств.
Если бы мы тогда имели возможность увеличить домик раза в два-три, наверное, большую стройку и не затевали бы, потому что сегодня это нелегко. Строительные коэффициенты растут каждый квартал, и накопить денег нереально.
– На чью помощь вы могли бы рассчитывать?
– Когда создавался приход, была надежда на тракторный завод. К директору ушло письмо за подписью Митрополита Филарета с предложением стать почетным попечителем стройки. И оно было принято. Маленький храм и часть блоков, из которых сооружали цокольный этаж большого храма, появились благодаря пожертвованиям от МТЗ. Позже, к сожалению, во взаимоотношениях с предприятием засквозил холодок. Хотя задачу свою в тракторозаводском поселке маленький храм выполняет. На вечернюю субботнюю службу приходят не менее пятидесяти человек, в большие праздники – от полутора до трех сотен верующих, правда, три четверти стоят на улице. Слава Богу, если нет дождя… Совершаем больше ста крещений в год, венчаем пары. Все, что видите в храме, сделано руками прихожан.
– У вас резной иконостас…
– Иконостас «трофейный». В детском онко-гемотологическом центре была часовня целителя Пантелеимона. Когда центр переехал в поселок Лесной, священник, опекавший детей, передал нам церковную утварь. В память об этом служим молебны с водосвятием святому Пантелеимону. Интересно, что иконостас вписался между стенами церкви без всяких переделок, будто был специально для нее изготовлен.
– Отец Павел, движется ли новая стройка?
– Закладка большого храма произошла на наш храмовый праздник – Рождество Иоанна Предтечи – 7 июля 2003 года. В течение года сделали цокольный этаж, гидроизоляцию, чтобы он не раскисал. Понимали, будет пауза… Вот она и длится уже больше года. Когда мы соотнесли наши реальные доходы с нужным количеством кирпича, выяснили, что не наскребем и малой доли необходимого.
И второе. В течение нынешнего года приходится выплачивать земельный налог: миллион рублей ежемесячно. Причем платим за всю территорию Пионерского скверика. Но даже если бы нам вернули эти 12 миллионов, ситуация бы практически не изменилась. Сегодня для того, чтобы подвести храм под крышу, требуется не менее 500 миллионов рублей. Поэтому ничего дальше подвала я пока не вижу.
– Вы из семьи потомственных военных, почему же изменили традиции?
– Отец мой – «сталинградец», прошел всю Великую Отечественную. Старший брат – подполковник запаса, четверть века отслужил в ПВО. Я же закончил политехнический, работал в конструкторском бюро точного и электронного машиностроения. В свое время это была фирма, известная на весь Советский Союз, с прекрасным творческим коллективом. Работая в бюро, помогал священнику. Но поскольку предприятие считалось закрытым, «светиться» в минских храмах не хотелось. Уезжал на выходные в Логойск, был чтецом, нес клиросное послушание. Однажды священник спросил: «До каких пор собираешься сидеть на двух стульях? Пора определяться». В 1991 году я был рукоположен в диакона, а затем и во священника. Закончил духовную семинарию в Жировичах, занимаюсь в духовной академии.
– Не секрет, что сейчас почти все настоятели столичных приходов строят храмы. Может показаться, что священникам из потомственных семей труднее общаться с властями, чиновниками, спонсорами, подрядчиками, нежели тем батюшкам, которые потрудились в светских организациях.
– Все зависит от характера, наверное. Мне в период работы приходилось решать самые сложные вопросы – и в министерстве электронной промышленности в Москве, и на различных предприятиях. Так что определенный опыт был. Был опыт и в другом: это ведь для меня не первая церковная стройка. С 1991 по 1995 годы служил приходским священником в Плещеницах. Там мы за четыре года возвели деревянный храм. И еще два отремонтировали в соседних поселках.
– А в Минске вы давно служите?
– В 1995-м меня перевели в столицу и, если уместно так выразиться, решили по-армейски: «Построил церковь в Плещеницах – строй здесь!» Но за прошедшие десять лет ситуация с источниками финансирования изменилась коренным образом. Мало кто хочет быть благотворителем. В нынешнем году администрация Партизанского района устроила нам встречу с руководителями предприятий, по результатам которой мы направили порядка тридцати писем с просьбами о поддержке. Конкретная помощь поступила из одной-двух организаций, причем в размере 20 – 30 тысяч рублей…
– У экономистов есть понятие: «упущенная выгода, упущенная прибыль»… Что упущено в духовном плане оттого, что не строится храм?
– Там, где нет Бога, обязательно будет сидеть его враг. Сегодня Церковь нередко оказывается на обочине общественной жизни. Отсюда засилье всевозможных сект, калечащих психику людей, особенно молодых. У ребят попросту, как говорят в народе, съезжает крыша. И потом исправить это катастрофически сложно.
В нашу воскресную школу ходят сорок деток, а могло бы больше, но нет места…
Рассуждения о высокой духовности пора переводить на реальную основу. К примеру, возводится новый микрорайон, а в нем запланировано на такое-то число жителей – столько-то школ, поликлиник, магазинов и один небольшой храм. Сразу нужно выделять под него место и подыскивать типовой проект. Нынче же каждый батюшка пробивается практически в одиночку, словно экстремал.

Теги: Минск