«Красная зона» на карте столицы

Источник материала:

«Красная зона» на карте столицы

Ольга КОСТЮКЕВИЧ
Фото Вадима ЗАМИРОВСКОГО

Звонок в милицию. Взволнованный голос: «Вы знаете, на Кальварийской заключенные побег из колонии готовят. Слышны дикие крики, свист. Пока еще не поздно, срочно примите меры!» Эта курьезная история приключилась в апреле прошлого года, когда на территории исправительной колонии номер один проходило самое обычное состязание по волейболу. Впрочем, оговоримся, обычное - для самих участников

Исправительную колонию на Кальварийской сами осужденные называют красной зоной. Это определение означает, что жизнь ее обитателей подчинена строгим, установленным законом правилам, а все попытки так называемых блатных «расшатать режим» жестко пресекаются администрацией. Корреспондентам «МК» удалось побывать в этом учреждении усиленного режима и выяснить, как живут здесь граждане, преступившие черту закона. Обязанности нашего экскурсовода согласился исполнить заместитель начальника колонии по исправительному процессу и работе с личным составом подполковник внутренней службы Алексей Синица. Сдав на входе мобильные телефоны и паспорта, следуем за ним.

Опять по пятницам пойдут свидания - В любой колонии даже расположение зданий и помещений тщательно продуманы. Так, в ближайшем от входа корпусе, как правило, обустроены комнаты свиданий. Сделано это для того, чтобы ограничить родственникам доступ на территорию колонии, - поясняет Алексей Дмитриевич. - Нашим осужденным в год полагается три краткосрочных свидания, каждое до четырех часов, и два длительных. На втором этаже расположена так называемая гостиница для длительных свиданий от суток до трех. Свидания разрешены только с близкими родственниками, чьи данные указаны в личном деле «колониального жителя».
В гостинице - 26 комнат. Система напоминает студенческое общежитие с общей кухней на несколько комнат. Родственникам разрешено привозить продукты. Посуду и спальные принадлежности выдают на месте. Плата за проживание - от 13 до 20 тысяч рублей. Кстати, если осужденный зарегистрировал брак на территории колонии, молодоженам предоставляется трое суток дополнительно к положенным свиданиям.
- Обыск гостей проводите?
- А как же. Всякое бывает. Тщательно осматриваем продукты, особенно домашние консервы. Однажды родственники хотели передать под видом компота трехлитровую банку подкрашенного спирта. Несколько лет назад одному осужденному брат пытался передать наркотики в сигаретах. Этот брат уехал отсюда в наручниках. Запрещено передавать фотоаппараты, карты, радиоприемники, мобильные телефоны, наличные деньги, колющие и режущие предметы. Все это необходимо сдать на хранение перед свиданием.

Свободу нужно заработать Мы выходим на улицу и попадаем на территорию производственной зоны, где расположены цеха.
- Пойдемте, покажу вам образцы нашей продукции, - Алексей Дмитриевич ведет нас в просторный зал, где выставлены столы, шкафы, мягкая мебель. - В основном наши изделия расходятся по Беларуси, хотя буквально на днях отправили в Узбекистан большую партию письменных столов с ламинатным покрытием. Большое количество мебели идет на нужды силовых структур, милиции. Кстати, за пределами колонии у нас есть свой магазин и, несмотря на высокую конкуренцию на мебельном рынке, наша продукция охотно раскупается.
Что касается трудоустройства, из 1.630 осужденных 150 человек занимаются хозяйственным обслуживанием, например, санитары, дворники, дневальные. Около 1.400 трудятся на производстве - столяры, слесари-ремонтники, электрики, операторы котельной. Рабочий день - восемь часов, заработки - от 10 до 100 тысяч рублей в месяц.
«Колониальное» общежитие Дальше наш путь - в жилую зону. Территория возле каждого корпуса разбита на локальные секторы: небольшие дворики с высоким ограждением, входная калитка открывается изнутри. На заборе каждого сектора - ящик для посланий на волю. Кстати, все письма обитатели колонии должны отправлять в незапечатанном конверте. Дело в том, что почту «подневольных» выборочно читают инспекторы по досмотру корреспонденции.
- Отряды у нас комплектуются независимо от возраста и состава преступления. Большинство сидит за кражи, процентов двадцать - за умышленные убийства, остальные - за грабежи, изнасилования и торговлю наркотиками. Бывшие сотрудники силовых структур, в частности, работники милиции, содержатся вместе со всеми, и никаких привилегий у них нет, - подчеркивает Алексей Дмитриевич.
В самом здании окна без решеток. Осужденные проживают в больших помещениях наподобие армейских казарм. Кровати двух- и даже трехъярусные. У каждого «жильца» - тумбочка для личных вещей. В семи отрядах есть комната, где можно отдохнуть, посмотреть телевизор, написать письмо.
- Порядок поддерживают дневальные. Постельное белье меняется раз в 10 дней. Раз в неделю - баня. Подъем в шесть утра, отбой - в 22 часа, - разъясняет заместитель начальника колонии.
Беседуем с одним из осужденных. Николай Васильевич моложавый, улыбчивый человек.
- Мне 49 лет. Сам из Могилева. Здесь уже седьмой год, всего дали 15 лет за убийство соседки. Раньше работал в органах МВД.
- Не задумывались, что будете делать, когда выйдете на волю?
- Скорее всего, стану больше общаться с внуками и помогать своим детям.
Выходим на улицу и с изумлением замечаем паренька лет двенадцати.
- А разве у вас и подростки сидят?
- Ему 23 года, - усмехается Алексей Дмитриевич. - Хотите, пообщайтесь, занятный парень. Сидит уже второй раз.
Молодой человек и впрямь только с виду напоминает мальчика. Алексей - инвалид детства, с внешностью ребенка и голосом взрослого. Рассказал нам, что первый раз сидел за грабеж, был досрочно освобожден. Не сдержался и вскоре снова попал в переделку, на сей раз посерьезнее. Ударил ножом человека, якобы защищая друга. Сейчас хочет выучиться на программиста и, отсидев, начать новую жизнь.
Пока мы общались с «малышом», к нам подошел еще один осужденный, убиравший неподалеку снег. Даже по другую сторону высокого забора колонии не так часто встретишь представителя знойного континента - Африки. А тут зек-негр!
- Эрих Нденгхо Абонгхо, - представился жизнерадостный иностранец, вполне прилично изъясняющийся по-русски. - Я камерунец. Мне 34 года. Осудили на 15 лет, шесть уже отсидел. Убил своего соотечественника за то, что он украл у меня деньги. Раньше учился в Могилеве на химика. Есть жена в России. Здесь чувствую себя нормально. Никакой дискриминации по цвету кожи.

Тюрьма в тюрьме Переходим в следующее здание, где расположены штрафной изолятор, кратко - «шизо», и ПКТ - помещения камерного типа. Сразу ощущается атмосфера тюрьмы. Длинный коридор, разбитый на сектора. Слева и справа - камеры. Вдоль стен - узкие вертикальные цилиндры. Как оказалось, ключеуловители. В случае попытки побега охранник должен выбросить в любой из цилиндров ключ от своего сектора.
- Сюда попадают так называемые отказники, то есть те, кто отказывается выполнять законные требования администрации, и нарушители режима содержания, - продолжает экскурсию подполковник. - В штрафной изолятор можно угодить на срок до 15 суток. Это полная изоляция от внешнего мира - ни посылок, ни передач, ни свиданий, ни газет. Кроме того, здесь нельзя курить, нельзя днем лежать на нарах. Словом, нельзя ничего. Что называется, сиди и думай над своим поведением. Несколько попаданий в «шизо», и можно лишиться права на досрочное освобождение. Но нарушителей порядка мало. Весь второй этаж занимают пустующие который год камеры: за январь в них побывали всего 10 человек.
Мы входим в камеру, где только один отказник. Он стоит спиной к нам, руки подняты вверх и прижаты к стене. Ему разрешают повернуться. Невысокого роста человек, упрямо сжатые губы и страшные пустые глаза.
- Дмитрий, 23 года, учился в академии физвоспитания. Отбывает срок за вымогательство и изнасилование. Прибыл к нам из бобруйской колонии, привез с собой кучу нарушений. Пытался там сколотить преступную группу, предлагал жить по воровским понятиям. Сразу попал в изолятор. Не хочет выполнять требования режима, - комментирует заместитель начальника и обращается к осужденному. - Ну что, исправляться думаешь?
- Я полы мыть не собираюсь, не мое это дело, - лениво цедит Дмитрий.
- У вас семья есть?
- Да, я женат. Она любит меня и ждет.
Алексей Дмитриевич, не сдержавшись, вмешивается:
- Говорю ему: давай в отряд свожу на экскурсию, не хочет.
Мы заглядываем в глазок еще одной камеры. Это уже ПКТ. Здесь срок содержания до шести месяцев. Сюда попадают те, кто уже неоднократно посещал штрафной изолятор, и никакие меры воздействия не помогают. В ПКТ осужденные имеют право получать письма, бандероли раз в полгода, курить, заваривать чай. Им разрешена переписка, прогулки, обмен книг в библиотеке.

Щи да каша – пища наша Двигаемся дальше. Здание столовой. Неподалеку установлены три ящика для жалоб в администрацию ИК: начальнику колонии, заместителю по режимно-оперативной работе и начальнику спецотдела.
В столовой нас встречает ее заведующий Виктор. Ему 30 лет, сидит за убийство жены, здесь уже седьмой год, общий срок - 18 лет. Первые три года отработал кухонным рабочим. На воле работал электриком, немного занимался частным предпринимательством. Жену, говорит, убил случайно, в состоянии аффекта, к тому же был нетрезв. Мы осматриваемся. Обычная столовая, чем-то напоминает заводскую.
Обслуживают ее 35 осужденных, из них 6 поваров. Просторные залы, длинные столы на 10 человек, рядом скамейки. На стене меню. Деликатесов в нем, конечно, нет, но обитатели колонии получают все необходимые для нормального существования калории. Для тех, у кого проблемы со здоровьем, - диетическое питание.
- Кроме казенной пищи осужденные как-то могут разнообразить свой рацион?
- Конечно. У нас есть магазин. Отовариться можно по безналичному расчету четыре раза в месяц на общую сумму, не превышающую пять минимальных заработных плат. Деньги на лицевой счет присылают, как правило, родственники.
«Миллион, миллион алых роз» В колонии свой культурно-массовый сектор. Директор кружков самодеятельности, также осужденный, в прошлом - выпускник института культуры, рассказал, что у них есть вокально-инструментальный ансамбль, оркестр духовых инструментов и духовный хор.
- Осужденные оплатили услуги настройщика пианино, теперь вот музицируют, - добавляет Алексей Дмитриевич. - Кстати, в самодеятельности с удовольствием участвуют иностранцы. Вы бы слышали, как вьетнамец поет «Миллион алых роз» на своем языке! Заслушаешься. У нас нередко выступают известные белорусские артисты: оркестр под управлением Финберга, Александр Тиханович с Ядвигой Поплавской, театр «Христофор», Александр Солодуха, Владимир Ухтинский.
- Мы стараемся вовлекать осужденных в общественную жизнь, помогаем решать личные проблемы. В колонии работают три психолога, которые постоянно следят за психологическим климатом в отрядах, проводят анкетирование, тестирование. Также устраиваем спартакиады. Сейчас у нас команд по волейболу больше, чем отрядов. Отряд, набравший большее количество баллов, в том числе и за спортивные достижения, получает право на день открытых дверей. Родственники «подневольных» приезжают на целый день в колонию, для них проводится экскурсия, концерт.
Есть и домовая церковь. За ней присматривают трое осужденных. Службы проходят каждый день утром и вечером. Церковь находится под патронатом храма «Всех скорбящих Радость», обитателей колонии навещают священники, в январе приезжал Митрополит Филарет.
- В целом народ у нас исправляется, - сказал Алексей Синица в завершение нашей экскурсии. - Обязательство о правопослушном поведении не подписали всего восемь человек. Еще три года назад у нас ежемесячно выходили на свободу 20 - 30 человек, полностью отсидевшие срок. Теперь - два - три человека. Остальные освобождаются досрочно (только за январь - 81 человек). В прошлом году освободили условно и заменили наказание на более мягкую форму 495 осужденным.
Бытующее в обществе мнение, что человек, однажды попавший в колонию, становится ее постоянным гостем, в корне неверно. Главное, насколько он сам осознал свою вину и стремится вернуться к нормальной жизни.

Справка «МК» Исправительная колония усиленного режима № 1 в столице существует с 1944 года. Колония была и до войны, но официально отсчет времени здесь ведут с момента освобождения Беларуси. Тогда она называлась «лагерное отделение номер три». Самое первое здание в колонии - бывшая кузница, в которой сейчас располагается цех по производству мебели.
На сегодняшний день в ИК-1 отбывают наказание 1.630 осужденных. Из них 28 - иностранцы - граждане Вьетнама, Индии, Камеруна, Нигерии. Сидят здесь и бывшие сотрудники силовых структур - 140 человек. Все осужденные разделены на 22 отряда, от 80 до 100 человек.
В колонии есть свое ПТУ, в котором 240 осужденных получают специальности столяра-станочника, электромонтера по обслуживанию промышленного оборудования, сварщика ручной сварки и автослесаря. Действует центр социальной реабилитации, где 50 человек учатся по двум направлениям - бизнес-маркетинг и культурология. Причем лекции читают осужденные с высшим образованием. Центральная библиотека ИК располагает семитысячным фондом, ее регулярно посещают 500 «подневольных». Здесь также находится республиканская больница на 340 коек, куда для лечения направляются осужденные из всех колоний, расположенных на территории Беларуси.
В январе текущего года в колонию поступили 53 человека. Содержание одного осужденного обходится в среднем в 160 тысяч рублей ежемесячно. Для сравнения: в США эта сумма равняется трем тысячам долларов.

Теги: Могилев