Старость и стандарт

Источник материала:

ПОНОМАРЕВ Виктор

Точны лишь технические стандарты. Социальные — весьма относительны. Унификация тем более неприменима к пожилым людям в силу их возраста, набора недугов и достатка. Одни добродушны и даже счастливы уже тем, что живут, другие капризны и требовательны. Но каждый вправе рассчитывать на норму обязательной помощи, которую гарантирует государство в случае нужды. «Не гарантирует!» — утверждает в своем письме житель Бегомля Константин Гайдук.

«Помог я инвалидам, — пишет он. — Теперь не знаю, как избавиться от неприятностей и оскорблений». Константин Иванович помогал брату и сестре Ставер — Анастасии Павловне и Семену Павловичу. Она была партизанкой, он — солдатом. Сейчас оба инвалиды. Гайдук описывает, как старушка, у которой отнялись ноги, «ночью ползла через дорогу к брату». Чтобы его жена (старик тоже едва ходит) пошла к соседям и по телефону вызвала помощь...

«Свояки мои ничего не просили, но неужели само государство не знало, что этим людям нужна помощь?» — восклицал К.Гайдук. Он и за телефоны для стариков хлопотал, и на медкомиссию помогал попасть — чтобы группу инвалидности изменить, чтобы коляску получить.

А потом было вот что. «Начальник идеологии Каминский завез коляску Анастасии Павловне. А у брата, Семена Павловича, взял бумажку, что он всем доволен. И заехал ко мне. С ним были две дамы. Было поздно, я спал...»

Автор описывает, как гости ломились в дверь и почти ее сломали, как чуть ли не до смерти напугали жену и как Каминский ткнул в лицо ту самую бумажку. Инвалиды, мол, ни в чем не нуждаются: почему неправду пишешь? «Сейчас у них все есть, это верно! Но кто помог? Послушаешь: государство для народа, честь и слава защитникам отечества... А поглядишь на таких калек — иные мысли лезут в голову. Потому что на месте все же нет настоящей власти».

Мрачная картина, жесткая оценка. Гайдук описывает быт еще одного фронтовика–инвалида. «Он совершенно беспомощный: отнялась нога, угас глаз. Три дня в неделю прислуга приносит хлеб. Его дочь живет в Минске, она наняла человека, который топит печь и кормит инвалида. Я хотел помочь ему попасть на комиссию, чтобы повысить группу, чтобы прислуга каждый день глядела. У него есть телефон. Все, что он завоевал...»

Уже обобщение: безразличие власти предстает системным явлением. Что здесь правда и что преувеличение? Попробуем разобраться.

Начальник отдела идеологической работы Докшицкого райисполкома Иван Каминский моему визиту не удивлен. Письма Гайдука, как и официальные ответы автору (из Совета Министров, обл– и райисполкома...), так или иначе оказываются у Каминского.

Выясняется, что ранее К.Гайдук обращался и в Национальное собрание — как церковный староста. Просил помочь с восстановлением храма. Помог район, выделив сруб, цемент, стройматериалы... «Гайдуком движет обида за довоенные годы, за раскулачивание, ссылки и разрушенные церкви», — полагает И.Каминский.

Что телефоны Ставерам поставили, тоже заслуги Гайдука нет, считает И.Каминский. «Было указание Президента: поставить телефоны всем участникам войны — мы и поставили».

Каминский предлагает тут же отправиться в Бегомль — к Гайдуку. Прихватив с собой директора центра социальной защиты, с которой и навещал жалобщика. Чтобы на месте все прояснить. Я категорически идею отвергаю. Во–первых, не в том моя задача, чтобы выяснять: поздно ли навещали Гайдука, пострадала ли дверь, чем хозяина оскорбили. Во–вторых, в своем письме Гайдук трепетно просил: если журналист приедет, то пусть жене не называется. Или скажет, что по церковным делам. Иначе, мол, жена может не выдержать. А тут явится целая комиссия... Зачем грех на душу брать!

Лучше отправимся в центр социальной защиты.

«Мы ежегодно обходим каждый двор, проверяем, как живут люди», — говорит директор центра Мария Курдеко. В районе 724 человека обслуживаются только в отделении социальной помощи на дому. Как правило, это одинокие пенсионеры, инвалиды. Среди них есть, например, практически не видящие. Каждого нужно не только продуктами обеспечивать, но даже в туалет отводить. Имеется «хозяйственная группа», работники которой обрабатывают участки, пилят и колют дрова, ремонтируют печи и электропроводку...

Штат центра составляют 170 соцработников, из которых 119 заняты только обслуживанием на дому. На каждого приходится по 6 — 8 подопечных. Работа трудная и нервная. Каково, к примеру, оказывать «гигиенические услуги» немощному... Еще недавно склонных к этому специфическому труду найти было непросто. Но сейчас, по утверждению М.Курдеко, профессия стала престижной. Претендентов много даже среди молодежи, но приходится отказывать: все вакансии заняты.

В деревне Ситцы работает отделение круглосуточного пребывания. От него, напомню, отказалась Анастасия Ставер. Но живущие здесь 27 пенсионеров пребывают в чистоте, достаточном комфорте и круглосуточной заботе. Их опекуны планируют даже «приусадебное хозяйство» завести. Не ради экономики — чтобы желающие могли занять себя на грядках или при живности. Уже решено открыть такое же отделение в Крулевщине. Впрочем, рассказ о деревенском «пансионате для престарелых» — отдельная тема.

Здесь вот что важно. Докшицы и район в целом по внешним признакам небогаты. Улицы райцентра разбиты выбоинами, архитектурными шедеврами не изобилуют, зато много зданий требует срочной реконструкции. В районе нет крупной промышленности. РУП ЖКХ имеет четыре сотни работников, ПМК–52 — 350. Еще есть хлебозавод (меньше сотни), молочный (75) — вот и вся «индустрия».

При этом из проживающих в районе 31.600 человек работают лишь 9.600. Уровень безработицы невысок — 1,7 процента. Все это значит, что треть граждан «содержит» остальные две трети: детей и молодежь, неработающих земляков и тех самых пенсионеров, инвалидов и больных.

Председатель Докшицкого райисполкома Виктор Апанасевич мои наблюдения подтвердил. Район на Витебщине входит в число базовых по производству зерна и молока, убыточных предприятий (включая агропром) здесь нет. Но бюджет дотируется на 51 процент! Подчеркну: валового производства на 30 млрд. рублей в сельском хозяйстве и на 9,4 млрд. в промышленности при неплохой средней рентабельности (7,8 процента) недостаточно, чтобы район себя обеспечивал! При этом 80 процентов бюджета расходуется именно на социальные нужды: образование, медицину, культуру, социальную помощь... Они приоритетны и в повседневных председательских заботах.

И последние цифры. В январе средняя заработная плата в промышленности составляла 346 тыс. рублей, в сельском хозяйстве — 224 тыс. Пенсии супругов Ставер даже в прошлом году (напомню: 406 и 298 тыс. рублей) были заметно весомее.

Меньше всего хотелось бы написать пропагандистскую агитку. Деревня, в которой живут Ставеры, практически примыкает к Бегомлю. Дорожного указателя нет. «Это Морговица?» — спрашиваю встречную старушку. «Она, чтоб ей пусто было!» — звучит в ответ. Селение производит унылое впечатление: домики стоят вкривь и вкось, есть пустующие, попадаются пепелища... Ставеры живут в самом конце, это километра полтора. Я представил соцработницу, бредущую здесь ночью, по колено в снежной каше... А если деревня отдаленная?.. Ясно, что реальность гораздо жестче и суровее картины, которую нарисовала директор М.Курдеко.

Наше государство не идеально. Главный его «недостаток»: оно пока недостаточно богато, чтобы каждого нуждающегося пенсионера, инвалида обеспечить безупречным круглосуточным уходом, да еще на дому. Но знаю не понаслышке, что пенсионеры сопредельных государств завидуют нашим «социальным стандартам старости».

Да, старики бывают ворчливы и недовольны. У них есть на то причины. Распавшийся Союз и правившая в нем партия обманули многие их ожидания — насчет коммунизма, всеобщего равенства, братства и счастья... Но белорусское государство делает для пенсионеров максимум возможного — факт. Чтобы делать еще больше, есть только один рецепт. Те, кто работает, должны делать это напряженнее и эффективнее. Спокойной жизни нам, работающим, не обещало ни Всебелорусское собрание, ни предвыборная программа Президента. Чтобы старым и слабым жилось спокойнее.

А супруги Ставер и впрямь довольны жизнью. Нас, мол, не обижают. Трижды в неделю приходит соцработник, приносит продукты. Пенсии хватает — даже внукам помогают. Меня Семен Павлович встретил, опираясь на палочки. Но и коляску–«ходуны» использует регулярно: на улице очень удобно. Все приглашал к столу на угощенье, но я гостеприимством не злоупотреблял: приехали сын с внучкой. Жене Галине Григорьевне забот хватало и без меня.

«Семен Павлович, а как же «бумажка»? Сами, по доброй воле написали или?..» Отвечает: «Дожал Каминский меня, старика...» Смущенно отвечает, никому не хочет неприятностей. Да, отчасти прав Гайдук. После его письма, мол, к сестре Анастасии врачи наехали, в больницу забрали и целый месяц лечили. А прежде, бывало, и обругают слепую старушку, и нагрубят. «Как–то выписали ее больной, с температурой под 39. У меня долечивалась...»

Прав К.Гайдук или нет в своих обвинениях — полагаю, читатель может судить сам. Описанная им картина едва ли уникальна. И таких ходатаев по чужим нуждам (реальным, а порой и мнимым) немало среди наших читателей. Главное их орудие — письмо, жалоба в орган власти или редакцию. Если обращение имеет успех, ободренный автор берется за очередное дело. Бывает, что преувеличивает, сгущает краски. Я бы не осуждал. Уж в чем в чем, а в заботе о стариках, право, лучше перестараться, чем недоглядеть. Гайдук фактически берет на себя функции почившего с тем же Союзом народного контроля. Иному чиновнику он уж точно не повредит!

Вот ответ автору из комитета по труду и социальной защите облисполкома. Ваше обращение рассмотрено. Сообщаем, что С.П.Ставер имеет четверых детей и проживает с женой. Размер пенсии составляет 406.680 руб., у жены — 298.100 руб. Сестра А.П.Ставер как участница войны имеет пенсию 477.220 руб. Ей выделена инвалидная коляска–ходуны, медобследование проводится регулярно. От санаторно–курортного лечения отказывается. Медобслуживание производит врач такой–то. Все льготы предоставлены в полном объеме. От неоднократных предложений быть помещенной в центр социального обслуживания отказывается...

А вот и злополучная «бумажка». «Я, Ставер Семен Павлович, заявляю, что письмо в Совет Министров не писал и никого не просил. Претензий к соцслужбе райисполкома и местным властям не имею. Наоборот, всем благодарен».