Автора!

Источник материала:

КОРБУТ Виктор

Кто написал «Пинскую шляхту»?

Нина Мечковская на досуге просматривала хрестоматию по белорусской литературе и вдруг поймала себя на мысли: как непохожа «Пинская шляхта» на остальные творения Дунина–Марцинкевича. Нину Борисовну Мечковскую, доктора филологических наук, профессора кафедры теоретического и славянского языкознания филологического факультета БГУ осенило: а что если фарс–водевиль писал другой человек?! Оставалось его найти...

Посмертная рукопись

Сам Дунин–Марцинкевич, перечисляя свои творения, о «Пинской шляхте» как о собственном сочинении ни разу не упомянул. Он лишь однажды между строк заметил, что посылал пьесу с таким названием некоему пану Вишневскому, но... Судя по всему, не как свое произведение, а как работу другого, неизвестного литератора.

Рукопись пьесы обнаружилась лишь после смерти писателя в 1884 году, в архиве Александра Ельского — коллекционера древностей, первого биографа нашего писателя.

Также странно, что в 1867 году, отправляя в газету «Виленский вестник» кое–что из «проб пера» десятилетней (!) давности, Дударь Белорусский даже не обмолвился о знаменитом водевиле, написанном буквально накануне, в 1866 году. Нина Мечковская склонна считать это свидетельством того, что не Дунин–Марцинкевич автор «Пинской шляхты». Но есть и другое мнение.

— Комедия появилась сразу после восстания Калиновского, — рассуждает исследовательница Любовь Тарасюк. — Дунина–Марцинкевича тогда подозревали в авторстве агитационной антиправительственной литературы, в пособничестве мятежникам. Он даже отсидел в тюрьме — с октября 1864 по декабрь 1865 года. А в 1866–м пишется «Пинская шляхта» (нынешним летом ей — 140). Наверное, писатель, выйдя из заключения, не хотел афишировать свое явно антиправительственное произведение...

Нина Мечковская тем не менее настаивает, что рукопись «Пинской шляхты» была чужим сочинением, лишь переписанным Дуниным–Марцинкевичем для себя.

— То, что сохранился его личный автограф пьесы, еще не говорит о том, что это творение Дунина–Марцинкевича. После подавления восстания 1863 года литераторам стало сложнее издаваться. И тогда стали чаще распространять произведения, скопированные от руки. Списками затем обменивались. Так оказалась в архиве писателя и одна из копий «Тараса на Парнасе», которую даже некоторое время публиковали под его именем.

Действительно, пока литературовед Геннадий Киселев в 1973 году доказал, что «Тараса на Парнасе», скорее всего, сочинил Константин Вереницын, прошло почти столетие.

Язык до Пинска доведет

Оппоненты Нины Мечковской, надо сказать, не единодушны. Любовь Тарасюк оговаривается:

— Я не решила для себя окончательно, был или не был Дунин–Марцинкевич автором «Пинской шляхты». Сначала захотелось поспорить с доводами коллеги, «защитить» классика. А сейчас мне кажется, что разгадки мы вообще не получим. Бесплодный это спор...

Дискуссия тем временем продолжается. А Нина Борисовна добавляет аргументы:

— Самое главное замечание к комедии — она написана на диалекте окрестностей Пинска, языком, которым Дунин–Марцинкевич не владел.

На самом деле лишь в 1918 году «Пинская шляхта» впервые вышла на белорусском на страницах газеты «Вольная Беларусь». А первоначальный текст сохранился на пинском говоре. Но коль мы имеем его в рукописи Дунина–Марцинкевича, какие тогда вообще могут оставаться сомнения?

— Хоть родом писатель с Бобруйщины, — продолжает линию «за» Дунина–Марцинкевича Любовь Тарасюк, — Полесье ему было знакомо, в своих произведениях он упоминает Припять, Мозырь, деревню Ольпень (в Столинском районе). Он здесь бывал, хорошо знал эти места, водил дружбу с тамошними шляхтичами Липскими еще с 1830–х годов.

Язеп Янушкевич, ведущий научный сотрудник Белорусского научно–исследовательского института документоведения и архивного дела, первым, еще в 1984 году, опубликовал оригинал «Пинской шляхты», найденный в Вильнюсе, в Государственном историческом архиве Литвы. Янушкевич готов оспорить доводы коллеги Мечковской:

— Во–первых, нет такого пинского диалекта — язык своих героев Дунин–Марцинкевич просто спародировал, блестяще разыграл!

У Нины Борисовны припасен еще один «козырь».

— О чем «Пинская шляхта»? Это пародия на судебную тяжбу. Выписанная с профессиональным знанием процедуры и языка судопроизводства. Высмеять все это в водевиле мог лишь тот, для кого судебные заседания были службой, профессией. Как известно, Дунин–Марцинкевич не служил в земском суде и был далек от казенных учреждений.

— Да не совсем так, — стоит на своем Язеп Янушкевич. — В юриспруденции его натаскал еще в 1830–е годы Юзеф Барановский. Барановский владел частной нотариальной конторой в Минске, и пан Винцент у него подрабатывал. Позже писателя было обвиняли в подделке документов — Барановский его и такому обучил. Так что в юриспруденции он кое–что смыслил, хоть и не имел диплома.

Код Дунина–Марцинкевича

...Спор об авторстве «Пинской шляхты» давний. Еще в 1996 году, пожалуй, первым эту проблему публично озвучил Игорь Запрудский, доцент кафедры истории белорусской литературы филфака БГУ, исследователь отечественной словесности XIX века. Он так же, как и Любовь Тарасюк, вообще считает, что найти в документах имя настоящего автора «Пинской шляхты» нам вряд ли повезет.

— Одно ясно, инкогнито был моложе Дударя Белорусского и должен был иметь отношение к судебному делу. Вполне вероятно, им являлся... Франтишек Богушевич или кто–то из его сверстников. В то время Богушевичу исполнилось 26 лет, он учился в Нежинском юридическом лицее в Украине. И по дороге домой, под Вильну, вполне мог заезжать к Дунину–Марцинкевичу в гости. Тот после восстания 1863 года жил в своем фольварке Люцинка под надзором полиции почти как легендарный шляхтич Завальня. Выбраться он никуда особо не мог, поэтому друзья, знакомые сами наведывались к нему в гости. А пан Винцент чужие рассказы о жизни не только слушал, но и записывал. Вот и автор «Пинской шляхты» мог обратиться за советом к Дунину–Марцинкевичу как к известному писателю того времени. А классик наш взял «Пинскую шляхту», почитал и скопировал. Когда переписывал, то еще, как правило, и правки какие–то вносил от себя. Так что перо Дунина–Марцинкевича не механически переписало «Пинскую шляхту», а творчески обработало. И какая бы роль при этом ни отводилась Дунину–Марцинкевичу, не надо бежать от проблемы, нужно пытаться ее решить.

Да и анонимность, говорят ученые, это нормальное явление в нашей литературе того времени.

Однако, например, Геннадий Киселев, авторитетный знаток белорусской литературы позапрошлого века, главный научный сотрудник Института литературы Национальной академии наук, «вычисливший» автора «Тараса на Парнасе» и «лишивший», кстати, в том числе Дунина–Марцинкевича прав на знаменитую поэму, доводы сторонников безымянности «Пинской шляхты» считает сомнительными.

— Аргументы против Дунина–Марцинкевича мне кажутся слегка надуманными. А новых фактов я пока не услышал, интерпретируются лишь уже опубликованные документы. Чтобы спорить, необходимо иметь на руках свежие материалы.

Но зерно сомнений посеяно. Остается ждать, вырастет ли на нем имя нового автора «Пинской шляхты». А пока «код Дунина–Марцинкевича» так и остается до конца неразгаданным...