В сухом остатке — газ?

Источник материала:

РОМАНОВА Нина

Массовые беспорядки в Венгрии, референдум в Швейцарии, скандал с Тони Блэром — а это все новости прошедших дней — как–то отодвинули на второй план еще одно событие, которое по достоинству оценили те, кто пристально следит за равновесием американо– российско–евросоюзовских отношений. А ведь это вовсе не рядовое событие: на саммите «евротройки» в Париже Президент Владимир Путин предложил переориентировать гигантский проект «Газпрома» — Штокмановское месторождение — с Америки на Европу, хотя до сих пор его разработка считалась российско–американским проектом.

Любопытно, что президент Франции обставил все дело по–королевски, принимая гостей в старинном королевском замке в Компьене. Жак Ширак даже снял с себя знак ордена Почетного легиона и приколол Президенту России. Движение по оси Париж — Берлин — Москва, которую в Москве называют системообразующей связкой мировой политики, всегда становится более оживленной, когда Европа испытывает проблемы. Бунтующие толпы на улицах Будапешта только подтверждают, что бывшие соцстраны Центральной и Восточной Европы вступили в фазу первого серьезного, всеобъемлющего кризиса, который не может не сказаться на всем Евросоюзе. Британского премьера Тони Блэра «снимают с работы» не в последнюю очередь за то, что он очень уж послушно придерживался команд из Вашингтона во время начала иракской войны. Можно называть еще и еще причины, заставляющие «машинистов» локомотива европейской интеграции, Германию и Францию, искать если не запасные пути, то твердую почву под ногами уж точно.

Одна из таких твердынь сегодня — Европейская хартия энергетической безопасности. Россия — если ей удастся не просто снабжать Европу газом, но и дойти до потребителя, — присоединится к хартии. По сути, это проект века, который надолго свяжет европейские страны с Москвой. Задача трудная, потому что европейцам надо избавиться от подозрительности и боязни перед «монополистом «Газпромом»...

Как известно, любую проблему, какой бы трудной она ни была, всегда можно решить — вопрос лишь в цене вопроса. Путин ее назвал: если сейчас в Германию поставляется примерно 55 млрд. кубометров газа в год, то один Штокман может дать от 25 до 45 млрд. кубов.

«Если это случится, то нанесет серьезный удар по усилиям американских энергетических компаний, стремящихся получить доступ к одному из самых крупных в мире газовых месторождений. Этот преднамеренный выпад в адрес американских интересов — дальнейшее свидетельство нарастающей напряженности в отношениях между Вашингтоном и Москвой по вопросам торговли», — пишет «Таймс».

Это также свидетельствует о желании Кремля использовать свои энергоресурсы в качестве политического рычага, подчеркивает в свою очередь Би–би–си.

И к этим словам следует прислушаться тем местным аналитикам, которые считают «Газпром» чуть ли не вторым Кремлем и трактуют высказывания третьеразрядных менеджеров чуть ли не как давление на Беларусь. Это раньше, во времена «слабой России», «Газпром», РАО «ЕЭС России», «ЛУКойл» и т.п. диктовали Смоленской площади, что делать. Я до сих пор помню, как по–барски газпромовский король Рэм Вяхирев отчитывал молодого премьера Сергея Кириенко, дескать, без «Газпрома» Рэфэ (так и было сказано — «Рэфэ», что значит Российская Федерация) — ничто... Сегодня российская внешняя политика также развивается в логике прагматизма, и прежде всего в экономической и оборонной сферах, но при этом приходит понимание, что сила России не только и не столько в объемах поставок газа, сколько в способности удержать в поле своего влияния реальных и потенциальных союзников.

Фото РЕЙТЕР.