В поисках утраченного

Источник материала:

ПУСИКОВА-ГАЛИНОВСКАЯ Ольга

Огонь — явление магическое. Изменчивый, словно настроение молоденькой девушки, он то обогреет и накормит, то невежливо выставит за двери в одном исподнем... Научиться разжигать пламя мало, гораздо важнее уметь его погасить, ибо, вырвавшись на свободу, оно уничтожает все на своем пути... Из года в год вот уже 130 лет подряд в Беларуси нелегкую миссию укрощения огня выполняют вместе с пожарными и пожарные охотники-добровольцы. О том, как все начиналось, нам рассказал начальник музея пожарного и аварийно–спасательного дела МЧС Андрей Готин.

Еще по пути в музей поняла: спрашивать о том, когда именно появились первые пожарные, поистине странно: сразу после того, как человек научился разводить огонь. Но вопрос все же задала.

— Действительно интересно! — подхватил Андрей Александрович. — Что могу сказать точно: как свидетельствует Радзивилловская летопись, в ХV веке люди умели уже не только поджигать города — для этого в каждом войске были специально обученные люди, но и тушить!..

Сам того не ведая, летописец с пророческой точностью отразил на 6 миниатюрах те бедствия, с которыми шесть столетий спустя приходится бороться сотрудникам МЧС: засуху, лесные и торфяные пожары, жадное поглощение огнем городов...

Именно частые неукротимые и разрушительные пожары вынудили городские власти создать в 1803 году первую пожарную команду, а в 1876–м, видя, что она не в силах противостоять необузданной стихии, — Минское вольное общество пожарных охотников. Туда вступали судьи, купцы, железнодорожники, торговцы, врачи — все, кто не хотел однажды утром увидеть пепелище на месте родной улицы... Их девизом были слова: «Богу — хвала, царю — слава, ближнему — защита!» Едва только по городу разносился тревожный сигнал «Горим!», как охотники устремлялись на Соборную площадь. На все про все отводилось ровно 4 минуты и ни секунды больше!

Чтобы одеться, брандмейстеру отводилось... 14 (!) секунд, еще чуть меньше минуты — на экипировку лошади. Два отточенных до миллиметра шага из стойла — и уже одет хомут, еще 2,5 — прилажена сбруя. Правда, обучение пожарному ремеслу каждого коня занимало ни много ни мало 2 года: он должен не только четко выполнять упражнения, но и — кажется почти невероятным! — преодолев свой инстинкт самосохранения, смело шагать в огонь и дым...

На всякий — вот уж действительно! — пожарный случай кучер должен знать 33 вредные привычки лошади и 48 болезнеопасных точек на ее теле, возить в рундуке всевозможные инструменты и запчасти к колеснице, чтобы ни на миг не задержать тушение огня.

Обоз, который старше автора этих строк раз в пять, был найден сотрудниками музея на обочине проселочной дороги под Раковом. Долгих четыре года заняло у историков его восстановление, зато теперь — почти как новый! В глаза сразу бросается 40–ведерная бочка, которую в смертельной спешке раз за разом наполняли речной водой и через шланг подключали к ручному насосу. «Раз–два, раз–два!» — отсчитывали срывающимися от напряжения голосами 12 трубников, приводя его в действие. Щедрая ледяная спасительная влага вынуждала огонь отступать...

Чтобы вызвать пожарную бригаду, в наше время потребуется меньше минуты: телефонная связь доступна практически всем. То ли дело было сотню лет назад: обнаружившему огонь человеку нужно было со всех ног бежать в условное место — на один из оживленных перекрестков, где находились сигналы тревоги, и что есть силы звонить в колокол, оповещая о беде не только «охотников за огнем», но и всю округу. Когда в 20–х годах прошлого века «рынды» заменили таксофонами, городским властям пришлось даже провести с местными жителями ликбез по обращению с новой техникой.

Кстати, как теперь правоохранительные органы страдают от «шуток» телефонных террористов, так и раньше пожарных нередко отправляли по «ложному следу». Наказание за подобные шутки было предусмотрено суровое: мужчин пороли розгами, а женщин ссылали в Сибирь. Вот бы так припугнуть и современных «шалунов»!

Из–за широких очков взгляд незнакомца в модном цилиндре задумчив и дружелюбен, он словно приглашает к разговору о суровых буднях. С раннего утра до глубокой ночи трубочисты переходили из дома в дом, не уставая носить с собой непреложные атрибуты профессии: стремянку в человеческий рост, метлу из березовых прутьев, ершик и зеркальце. Последнее не ради самолюбования — хотя в черном сюртуке с золотистыми пуговицами «санитары» выглядели весьма импозантно, — а для проверки целостности стенок дымохода.

Хроника гласит: основная причина пожаров в те годы — «дурное устройство печных труб». В них скапливались сажа и копоть, день и ночь угрожая взрывом. Причем надуманной опасность не была: ежедневно в Минске случалось по 3 — 4 пожара, каждый из которых превратил бы город в горы пепла, не вмешайся отважные брандмейстеры. Предотвращать подобные чрезвычайные происшествия должны были трубочисты, но они не справлялись: 35 специалистам нужно вычистить 55 тысяч дымовых труб 865 тысяч раз в год — в день по 67 штук на каждого...

И напоследок — поистине парадоксальный факт. Вопреки эгоистичному обывательскому мнению, водопровод в Минске провели не ради улучшения бытовых условий жителей, а... чтобы огонь тушить сподручнее было! Слишком дорогой ценой — опустошительные пожары регулярно наносили городу баснословный ущерб в миллионы рублей — обходились долгие поездки к естественным водным источникам. В 1872 году по всему Минску появились диковинные пожарные гидранты, а в сквере у нынешнего театра имени Янки Купалы — памятник водопроводу.

Открытки из коллекции Владимира ЛИХОДЕДОВА.