Пять сыновей матери, семь сыновей отца

Источник материала:

О  чем  писали  друг  другу  белоруска  Анастасия  Куприянова  и  итальянец  Альчиде  Черви 

Нынче исполнилось 135 лет со дня рождения Анастасии Фоминичны Куприяновой. В ее судьбе невыносимо больно, горько и печально отразилась трагедия наших матерей, у которых жестокая война отняла самое дорогое – их детей. В свое время я несколько раз встречался с ней и хочу рассказать о некоторых малоизвестных эпизодах жизни белорусской матери-патриотки. 

В  их  судьбах  —  много  общего 

Очень бережно храню небольшую, порядком истрепанную книжицу «Мои семь сыновей», изданную в Москве еще в 1959 году. Ее автор – легендарный итальянец Альчиде Черви. Простой крестьян и в то же время народный герой, член Итальянской коммунистической партии, большой друг Советского Союза. 

Я неспроста в своем очерке о белорусской женщине рассказываю и об итальянце Альчиде Черви. В их судьбах, трагических и героических, много общего. Пятерых своих сыновей потеряла в войну Анастасия Фоминична. Все семеро сыновей Альчиде Черви, активные участники партизанского движения, были схвачены и расстреляны фашистами. Величественный монумент воздвигнут в Жодино в честь советской матери-патриотки, прообразом которой стала Анастасия Куприянова. Семь сыновей Черви посмертно награждены серебряными медалями за героизм, проявленный в борьбе против фашизма. В 1954 году сам Альчиде Черви был удостоен золотой медали героя  Сопротивления. С особой гордостью носил он советскую награду – орден Отечественной войны первой степени. Так наша страна отблагодарила итальянского патриота, чья семья оказывала помощь советским воинам, бежавшим из гитлеровского плена и сражавшимся плечом к плечу с участниками Сопротивления. 

Петя  и  его  братья 

Сыновья Анастасии Фоминичны погибли в разное время. Трое – Степан, Михаил, Владимир — сражались в партизанском отряде. В 1943 году Михаил вместе со своими боевыми друзьями попал в немецкую засаду. Последнюю гранату он оставил для себя. Однако гитлеровцы взяли его, раненного в обе ноги, привезли в Борисов, в гестапо. Долго допрашивали, истязали, но ничего не добились. Здесь, в Борисове, Михаила и замучили фашисты. 

В декабре того же года фашисты схватили и Владимира. Посадили в ту же борисовскую тюрьму, что и Михаила. И его допрашивали, страшно пытали. Но партизан не выдал никого. Повезли Владимира гитлеровцы в Германию. Ему удалось бежать. Пробрался на территорию Польши. Дождался прихода Советской армии, вернулся домой. Но страшные пытки, перенесенные в тюрьме, тяжелые раны забрали у парня последние силы. Через три года после нашей победы не стало Володи, умер он на руках у матери. 

В боях за освобождение Польши пали Николай и Степан. А самый младший Петя вначале был разведчиком-связным у партизан. Когда Советская армия освободила Беларусь, стал солдатом. Сохранилось его последнее письмо к матери: «Привет всем родным из Латвии. Я ваше письмо получил 12.10.44 года, а также Генины, за которые очень благодарю и желаю вам всего хорошего в вашей жизни… Я уже побывал на берегу Балтийского моря и в Восточной Пруссии… Вы мне пришлите адрес Алешки. Новостей больше пока нет…» 

Простые, бесхитростные солдатские слова. Как и строго официальный скупой текст из наградного листа Петра Куприянова: «В боях с 27 октября по 2 ноября 1944 года Петр Иванович Куприянов показал образцы мужества и героизма. Батальону капитана Буторина была поставлена задача овладеть высотой 107,7. Батальон поднялся в атаку, когда снова затрещал немецкий пулемет. Ефрейтор Куприянов бросился к амбразуре дзота и закрыл ее своим телом, обеспечив продвижение батальона». 

Дом  папаши  Черви 

А сыновья Черви? В своей книге он рассказывает, как их семья прятала военнопленных: «Потом появился у нас один русский. Он тоже пытался запомнить несколько слов по-итальянски. Русский много работал в поле. Когда кто-либо шел мимо, он прятался за изгородь. 

Потом появились новозеландцы, канадцы. Дом Черви стал ячейкой интернационала. В полночь мы услышали по радио Москву: Гимн Советского Союза и «Интернационал». Как нам хотелось, чтобы там нас услышали тоже, чтобы в Москве знали, что существует дом Черви и что мы боремся против общего врага!» 

К началу ноября 1943 года в доме Черви скопилось слишком много военнопленных – 30 человек. Комитет национального освобождения дал указание не держать их здесь столько: слишком опасно. И вот роковая ночь 25 ноября. В дом Черви неожиданно нагрянуло 150 фашистов. Подожгли постройки. Сыновья и некоторые военнопленные начали отстреливаться, однако у них вскоре кончились патроны. Всех увезли в тюрьму. А  28 декабря 1943 года на стрелковом полигоне в Реджо Эмилиа фашисты расстреляли братьев Черви. 

«О последних минутах ваших нам ничего неизвестно, — горестно пишет папаша Черви. – До нас не дошло ни слова, ни взгляда, ни привета. Вы, все семеро, были вместе,  и перед смертью, я знаю, вы обнялись, поцеловались, а Джелиндо, перед тем как раздался залп, закричал: «Вы нас убиваете, но мы не умрем никогда!» 

Это правда, дети мои, ваш отец был прав, мой внутренний голос, голос крови, не обманывал: вы не можете умереть. Это сознание дает мне силы жить, не поддаваться горю, иначе я скоро ушел бы вслед за вами, как ваша мать». 

Поистине  святое 

Есть в Жодино, у самой магистрали Минск — Москва, и памятник Петру Куприянову. Мать-патриотка стала первым почетным жителем этого города. Так материнский подвиг простой белорусской женщины стал широко известным в СССР. Представители многих зарубежных стран, приезжающие в Беларусь, сердцем прикоснулись здесь к этому подвигу, почувствовали безмерное материнское горе, глубоко осознали, какой ценой для нашего народа досталась победа над фашизмом. 

Мужество и стойкость итальянца Альчиде Черви снискали ему восхищение, уважение и любовь как на его родине, так и далеко за ее пределами. Потеряв своих сыновей, этот престарелый, но несгибаемый человек обрел огромную семью – всех тех, кому дороги свобода, мир и справедливость на земле. Недаром в народе его любовно называли папаша Черви. Его имя, имена его героев-сыновей стали одним из самых волнующих символов итальянского Сопротивления. 

Больше века прожила Анастасия Фоминична. На 95-м году ушел из жизни Альчиде Черви. Будто сама судьба распорядилась так, чтобы эти два удивительных человека, белоруска и итальянец, как можно дольше были среди нас. Чтобы мы, и особенно молодое поколение, воочию видели, слышали тех, для кого понятия любовь к Родине, материнский и отцовский долг сошлись вместе, стали органически едиными, поистине святым. 

«Вы  стали  для  меня  близким…» 

Сейчас, пожалуй, о самом значимом и волнующем в этой истории. В названной книге приводятся выдержки из писем Анастасии Фоминичны в Италию, Альчиде Черви. И от него – в Беларусь, Анастасии Куприяновой. Вот как происходила эта переписка. Анастасия Фоминична, прочитав книгу, захотела поделиться своими мыслями и через нашу «Звязду» и итальянскую «Униту» отправила письмо Альчиде Черви. 

«Дорогой Альчиде! Я хочу, чтобы это письмо дошло до вашей солнечной Италии, до Вас… После того как я прочитала Вашу книгу «Мои семь сыновей», которая написана кровью Вашего сердца, Вы стали для меня не только знакомым, но и близким, дорогим человеком…» 

Далее Анастасия Фоминична подробно рассказывала  о своих сыновьях. Как они росли, трудились. Как сражались с фашистами и погибли. 

«…Я не хочу, чтобы другие матери и отцы оплакивали своих сыновей, не хочу, чтобы были новые вдовы и сироты. А есть еще такие люди – да их и людьми нельзя назвать, — которые жаждут войны и готовят человечеству новую бойню. За лишний миллиард долларов они готовы пролить реки человеческой крови, бросить в огненный смерч миллионы людей. Известно, что их дети воевать не будут, а до чужих — какое им дело. Дорогой Альчиде! Ни я, ни Вы – я знаю это – не желаем войны, не хочет ее и мой народ, ибо ведает, какие муки и горе несет она с собой… Приезжайте к нам в гости. От всей души, от всего сердца желаю Вам, далекий дорогой друг, вашим невесткам и внукам доброго здоровья, многих-многих лет жизни и наилучших успехов. Поцелуйте внуков за меня…» 

«Мы  восхищались  вашим  народом» 

«Дорогой далекий друг! – писал в ответ Альчиде Черви. – Благодарю от всего сердца за Ваше письмо. Оно дало мне прилив мужества и силу духа. Я еще раз почувствовал, насколько легче переносить горе, даже очень большое, когда знаешь, что ты не одинокий. 

Трагический и славный пример моих и ваших сыновей, дорогая Анастасия, в некоторой степени символизирует историю наших двух народов. Они не похожи друг на друга и теперь, и в прошлом, как в своей исторической судьбе, так и по форме их нынешнего государственного строя, но одинаково сильные, славные и глубоко преданные делу мира. Мои семь сыновей очень любили все народы и страстно желали для всех их длительного мира и прогресса. Но особенно восхищались они вашим народом и вашим великим Советским Союзом. Во время не такой далекой партизанской войны я видел, как вместе с моими сыновьями и со всеми нашими славными итальянскими бойцами сражались многие парни вашей страны. Я их принимал в своем доме, провожал их в  бой вместе с моими сыновьями, и теперь мне кажется, что в них, без сомнения, я мог бы узнать также и ваших мужественных сыновей. 

Желаю много-много здоровья и новых больших успехов вашему великому народу. Мои невестки и внуки горячо обнимают свою далекую бабушку, а я крепко жму руку дорогому человеку». 

До  встречи  с  синьором  Никколо 

Эти письма, как и многие другие ценные экспонаты, посвященные матери-патриотке, хранятся в Музее боевой славы имени Петра Куприянова. Он создан ровно тридцать лет назад в детском саду-школе № 1 города Жодино. И школа носит имя Петра Куприянова. Ее директор Руслан Мозоль рассказал мне и прислал в редакцию нашей газеты исключительно интересную информацию о том, какое важное место занимает музей в патриотическом воспитании молодого поколения города. Но это – отдельная тема, к которой автор вернется. В свое время я привозил из Могилева в школу Николая Фролова, участника итальянского Сопротивления. Тогда ему было всего шестнадцать лет, и в партизанской бригаде имени Гарибальди его ласково называли синьор Никколо. Много интересного поведал он жодинским школьникам. 

Словом, уважаемые читатели, до встречи с синьором Никколо.