Ватерлиния тела

Источник материала:

ПОПОВА Виктория

На XX фестивале современной хореографии в Витебске царил аншлаг

В понедельник в полупустом Дворце Республики пели свои фонограммные песни группы «Корни» и «Фабрика». В выходные в КДЦ «Витебск» на концертах фестиваля современной хореографии в залах царил аншлаг. Вот так, как говорится, на данном этапе распределились зрительские симпатии. На ступеньках витебского дворца, дрожа от холода, просветленные юноши и девушки спрашивали: «Нет ли лишнего билетика?» Потому что лозунг «Попса умерла!» звучит сегодня как никогда убедительно. Наша новая национальная валюта — танец модерн. Молодежь выбирает contemporary dance.

Протрите сцену

В этом году IFMC (Международный фестиваль современной хореографии) отметил юбилей. Как у прекрасного 20–летнего юноши–танцора, у IFMC сложилась своя романтичная биография: были несомненные удачи, трагические ошибки, провалы, разочарования, велись бесконечные поиски, разговоры в кулуарах. На мой взгляд, главное — за 20 лет у фестиваля появилась совершенно уникальная история отношений с публикой. Организаторы IFMC даже в самые трудные для себя годы всегда настаивали: искусство должно быть понято народом (не понятно, а именно понято). И зрители откликнулись. Об аншлагах я уже сказала. Роман с публикой у фестиваля сложился скоро... Но не скоро дело делается. В зале КДЦ «Витебск», куда приезжают на фестиваль коллективы современного танца с мировыми именами, где формируется лексика отечественного contemporary, так вот здесь до сих пор нет профессионального покрытия на пол (попросту, черного линолеума). Он стоит примерно 10 миллионов белорусских рублей, казалось бы, сумма для фестивального Витебска удобоваримая. И — никак. Я бывала на репетициях: каждый коллектив требует от дизайнера по свету абсолютного затемнения, в отдельных участках спектакля черные провалы сцены необходимы как данность. И каждый раз художник по свету Семен Давыденко (к слову, лауреат российской премии «Золотая маска») кричит из своего окошка хореографам: «Ну нет у нас профессионального пола!» Хореографы в ответ задумчиво чешут подбородки, по ходу репетиции меняют рисунок балета, наверняка в ущерб постановкам. Тем более на репетицию каждому коллективу отводится максимум минут 20, и если труппа замешкалась, помощник режиссера безжалостно выпускает на сцену уборщиц со швабрами и командует: «Протрите сцену!»

Береги руку, Сеня

Хотя тот же титулованный дизайнер Давыденко утверждает (и здесь я с ним полностью согласна), что свет в спектакле абсолютно не поможет хореографу, если в его произведении отсутствует главное — мысль. Кризис идей в современной хореографии особенно отчетливо проявился в работах белорусских трупп. Из пяти фестивальных вечеров концерт белорусской хореографии был признан (в кулуарах) самым скучным. Меня весь вечер преследовала угнетающая мысль: наши хореографы освоили язык танца, выучили жест, движение, но сказать им пока нечего. Не выстрадали они свои произведения.

Мухи у нас

Впрочем, и откровенно в этом признаются. Я разговаривала с руководителем театра современного танца «D.O.Z.S.K.I.» Дмитрием Залесским. Было приятно узнать от него: после прошлогоднего фестиваля IFMC у «досок» в Минске началась комфортная для танцевального коллектива жизнь. Их заметили спонсоры из шоу–бизнеса, и теперь каждый месяц в клубе имени Дзержинского труппа «D.O.Z.S.K.I.» дает спектакли (тоже, к слову, аншлаговые). В этом году они привезли на фестиваль работу «Мухи на солнце», точнее, ее фрагмент.

— Не потому, что весь спектакль у нас не взяли. Просто он еще недоработан, — спешит объяснить хореограф Дмитрий Залесский. — Лексику спектакля я стараюсь брать из себя. Откуда она прорастает во мне? Только благодаря фестивалю. IFMC для меня — самый главный учитель. И это не пафос. Я с десяти лет смотрю этот фестиваль, здесь были представлены, пожалуй, все существующие стили и направления современной хореографии. В Витебске впервые я увидел постановки Евгения Панфилова. Недавно думал о нем. Мне кажется, Панфилов, как и многие хореографы из жанра contemporary, опережал свое время. Он делал гламурную хореографию, такую нам в Минске заказывают только сейчас. Недавно крупный минский салон красоты отмечал свой юбилей, нас с Ольгой Скворцовой пригласили в качестве режиссеров–постановщиков праздника. И вот «панфиловские дела», все эти гламурные мужики в юбках, накачанные, фактурные, — это то, что сейчас нужно и востребованно. Наш спектакль «ДР» тоже пользуется успехом у публики, проходит всегда на бис в любом зале и с самой разной публикой. И я знаю почему: «ДР» — это модерновая попса, хотя, возможно, я и не должен так говорить о своей постановке. В «Мухах» мы постараемся поговорить со зрителем о духовности. У нас в коллективе теперь танцуют девять человек: думающие «народники», «эстрадники» из университета культуры, они очень хотят танцевать contemporary и приходят к нам, в «D.O.Z.S.K.I.».

Стадия зеркала

Панфилов погиб. И несколько лет фестиваль IFMC осиротело существовал «без божества, без вдохновенья». Факт всем известный: хореограф Евгений Панфилов буквально влюбил в себя Витебск 20 лет назад, и главным фаворитом фестиваля всегда оставался его пермский балет. Мне показалось, в этом году имеет смысл говорить о новом кумире фестиваля. Им стал танцовщик и хореограф из Москвы Денис Бородицкий с захватывающим дух красивым телом и европейским бэкграундом (танцевал 7 лет в ирландском «Ривер Дансе»). На фестиваль Денис привез соло без названия. Я бы назвала это танцем–импровизацией на тему «Стадии зеркала» французского философа Лакана. Мы беседовали с Денисом сразу после спектакля, о трудах Лакана он прежде не слышал, хотя и был польщен: в его хореографии «очкастый критик» обнаружил некое философское зерно. В самом начале своей соло–миниатюры Денис появляется перед зрителями, выйдя спиной из огромного зеркального шкафа. Он долго рассматривает отражение, пытаясь осознать границы своего тела. После приближается к зрителям, в луче света танцуя перед публикой все, что в нем накопилось за долгие годы поисков в жанре contemporary. А танцует Денис виртуозно, его телесные возможности не знают границ, рамок и линий. И заканчивает он соло вполне адекватно: «уходит» снова в зеркало, где, возможно, и встретится с самим собой воображаемым. По крайней мере, Бородицкий сам признает, что последние полгода пребывает в творческом застое. Он говорит: «В России современная хореография никому не нужна. По–моему, у вас в Беларуси ситуация намного лучше. Ваши коллективы, тот же гродненский «Тад», например, имеют своего зрителя, площадки для выступлений. Это ведь замечательно. В России, думаю, тоже когда–нибудь наступит такое время, когда публика обратит на нас внимание. Я знаю, в современной хореографии есть проблемы и о них нужно говорить, но как об этом говорить? Это ведь тоже важно. Я не люблю, когда хореографы или критики ставят точку: «Все плохо, ребята. Модерн должен умереть». Всегда нужно оставлять какое–то «окошко». Я сейчас преподаю современную хореографию для разных групп людей: для начинающих, подготовленных танцоров, для артистов классического балета. И знаете, мой мозг просто разрывает от идей и мыслей, когда я работаю с «классиками». У балетных артистов прекрасные телесные возможности, но они не умеют ими пользоваться, зажаты штампами, не умеют чувствовать свое тело. Я хочу вдохнуть в них жизнь, поэтому планирую преподавать танец и дальше. И как можно дольше».

Любопытно, артисты балета Валентина Елизарьева тайком ходят на концертные вечера IFMC, с любопытством посещают спектакли театра «D.O.Z.S.K.I.» в Минске и потом в своих дневниковых записях в Интернете делятся впечатлениями: оценки встречаются как самые положительные, так и резко отрицательные. Очевидно, в Беларуси классическая и современная хореографии продолжают присматриваться друг к другу на расстоянии. Но у меня такое ощущение, что процесс затянулся: давно пора знакомиться, осваивать новую для себя лексику и двигаться вперед, навстречу зрителю. Из вневременной хореография снова должна переродиться в современную.

Фото Ивана АСТАШОНКА.