Источник материала:

«Штрафбат» Чепурного

Нарушителей дисциплины воспитывают трудом

— Несколько лет назад Чепурный к нам пришел из «Социализма», так назывался соседний колхоз до присоединения, — готовит меня к встрече с местным Макаренко «для взрослых» Антонина Трегубова, заместитель по идеологии директора ОАО «Совхоз–комбинат «Сож» Гомельского района. — У него строго. Не забалуешь. На все участки таких бы специалистов — перевелись бы нарушители.

На территорию Кравцовского отделения совхоза Василий Чепурный, облаченный в куртку–«омоновку», влетает на санях в конной упряжке. Соскакивает лихо, как запорожский казак. Даром что скоро 60 лет. Поворот вправо — указание. Влево — замечание. Раскаты баса зычными кругами расходятся по окрестностям. Работники, появившиеся при виде нас во дворе фермы, рассредоточиваются мгновенно. Василий Викторович не похвалит за беспричинные моционы. А выбыть из «штрафной бригады» Чепурного — значит все: прощай, родной совхоз.

— Оно как получилось, — идеолог раскладывает схему воспитательного эксперимента. — Строже стали относиться ко всяким нарушениям трудовой дисциплины. Пришел выпившим на работу — увольнение по статье. Прогулял, украл — также наказание неизбежно. Но хозяйство здесь одно на несколько деревень. Другой работы местным не найти. Поэтому решили так: из совхоза этих людей увольняем, а в отделение Чепурного их принимаем. С одной стороны, тяжелый низкооплачиваемый труд, с лишением всех совхозных льгот. С другой — шанс исправиться и вернуться на прежнее место.

О том, что от Чепурного большинство нарушителей трудовой дисциплины возвращается к нормальной жизни, узнаю в деревне. Мол, к «дядьке» лучше не попадать. Как глянет, как громыхнет басом... Да и работой так загрузит, что дыхания не переведешь.

— Да, был у него на исправлении, — мужичок в телогрейке тормозит велосипед. — Перекурить не даст. Только присядешь. Откуда Чепурный берется? Говорю: «Только ж сел». А он: «Это я только приехал». Не, я больше к нему не попадал. Если хочешь нормально жить, надо работать, — назидательно сводит брови.

...В кабинете у Чепурного никаких призывов и лозунгов. Сплошь лошади — на календарях, картинах, рисунках. Гойко Митич вот в кинороли вождя индейского племени. Такая вот слабость у кравцовского управляющего. За спиной на гвоздике сувенирная сабля в ножнах висит:

— Это что, — спрашиваю в шутку, — для исправления особо трудных случаев?

— Обижаете, — Василий Викторович надевает очки и строго смотрит на меня в упор, как на свою подопечную. — Методы воздействия только психологические. Конечно, когда в драку лезут, а бывает и такое, то немножко и встряхнуть могу — сила есть. Но обычно обхожусь обстоятельной моралью. Главное — со всеми одинаково и обиды не держать. И говорить с людьми. Тогда будет толк.

Из 20 человек, которые работают в отделении, шесть — костяк. Люди верные и постоянные. Остальные — «штрафники». Переоценивать ценности здесь приходится кому на переборке картошки, кому на разборке буртов, а кому на погрузке навоза. Последний участок — для зимы самый актуальный. И тяжелый. Попробуйте перевернуть за день три тонны под всевидящим оком «дядьки» Чепурного! Одним для постижения смысла жизни здесь хватает месяца, а другим больше полугода требуется.

— «Штрафники» ведь разные бывают, — Василий Викторович строг, но справедлив. — Кто–то по глупой случайности попал. Таким — работу потяжелее, ответственности побольше, отношение помягче. Быстро улавливают разницу и идут на «поправку». А кому–то нужно время, потому что к выпивке уже пристрастился и дружки не отстают. Только зарплата — за углом собутыльники поджидают. А я так: беру людей, хлопца под руки и с ним — в магазин. Покупаем ему запас продуктов, одежду какую, если прохудилась. Иначе пропьет. Таким без коллективной подмоги не справиться.

За 35 лет крестьянских трудов у Чепурного набралось педагогических рецептов практически на все случаи. Кроме одного, пожалуй, — для обязанных родителей. При разговоре об этих перевоспитуемых управляющий кривится, как от зубной боли. Ни словом их, ни делом не проймешь. В одно бы поселение да под контроль! А так: сегодня — пришел. Завтра — прячется, причины придумывает. Пустышки–люди. Если бы раньше их рассмотреть, когда еще не пропились до последнего...

После юбилея, который в этом месяце, Чепурному можно и на пенсию. Но в дирекции совхоза от этих разговоров пока только отмахиваются. Мол, кто тогда будет с трудными работать? Не воспитали, говорят, еще того кадра, который заменит кравцовского Макаренко.

Фото автора.

Автор публикации: Виолетта ДРАЛЮК