Как фотограф из Вилейки получил 8 лет лагерей за съемку польского президента

Источник материала:

16 мая 2009 Культура
Людмила СЕЛИЦКАЯ, Рэспубліка Ретроспектива одной жизни в десяти кадрах формата 9 на 13 "…Фотограф щелкает - и птичка вылетает!" Нет, птичка не выпархивала, не было птички. А вот обходительно-улыбчивый фотограф был! Берка Берман, которого знала вся довоенная Вилейка. Да и как не знать, если именно в его дом № 47 по улице Пилсудского любили завернуть стар и млад. Чтобы заказать снимки. На фоне красивой декорации, изображающей античные колонны. А можно просто — на венском стуле.  Кадр первыйИз Ивья в ВилейкуОн появился в Вилейке до революции. Перебрался из Ивья, где родился в 1881-м и где остались его многочисленные братья, продолжавшие заниматься традиционным семейным промыслом - торговлей лошадьми. А его потянула другая страсть - фотография. Во имя нее он, поднатужившись, купил два фотоаппарата "Вельта". А когда собрал денег на дом - ладный, шестикомнатный, в самом центре Вилейки, с каменным первым этажом и вторым, надстроенным из дерева, оборудовал фотоателье. В нем колдовал сам, а через стену, в аптекарском магазине, хозяйничала жена Гита. Подрастающие сыновья в меру сил помогали отцу.  Кадр второй Снимок для семейного альбомаФотограф в западно-белорусском местечке - это, считай, местная интеллигенция. В костюме, с карманными часами, грамотный. Мало того, что умел фотографировать, так еще держал дома бинокль и радиоприемник "Телефункен". Берка любил свою работу. Любил шумные компании принаряженных окрестных крестьян, приезжавших в Вилейку по большим престольным праздникам. Целыми семьями они сворачивали к его калитке. Мужья скрипели новыми яловыми, а то и хромовыми сапогами. Жены поправляли нарядные батистовые кофточки. Доверчивая же детвора старательно таращилась в объектив круглыми глазами, ожидая птичку.  Даже с придирчивой "шляхтой" Берка знал, как находить общий язык. А что тут сложного — приветливо улыбнуться красивой паненке? А та и без него знает, как принять грациозную позу и изящно надуть губки. Главное, чтоб не моргнула в ответственный момент магниевой вспышки. Но для этого у него наготове свои секреты.  А еще он любил не только салонную съемку, но и выходы с аппаратом в народ. На пленэр. Треногу таскать не так уж и тяжело. А с выдержкой и диафрагмой он научился управляться. Да и недаром же газеты читает и радио слушает. В действии, при большом стечении публики снимают все хорошие фотографы мира.  Кадр третийПортрет президента МостицкогоВилейка - старожилы подтвердят - жила до войны насыщенной общественной жизнью. Свадьбы-венчания, парады-собрания. Велосипед не роскошь, а средство передвижения; для мужчин - своя модель, для женщин — своя… Пусть и малый городок, а расположен на перекрестке больших путей: по железной дороге хоть в Берлин, хоть в Вильно можно прямо отсюда доехать.  Берка, как заправский папарацци, бегал на все городские парады и праздники. И щелкал, щелкал затвором. Издавайся здесь местная газета - мог и озолотиться: целую хронику местечковой жизни накопил.  В 1930 году в Вилейку приехал высокий гость - президент Польши Мостицкий. Берман проявил расторопность, запечатлев почетного визитера. Красиво запечатлел, авантажно. Потому, недолго думая, решил отправить портрет оригиналу. Засвидетельствовав таким образом, во-первых, свое почтение. А во-вторых, чего лукавить: уповая не только на славу, но и материальную благодарность. Ведь фотография для своего развития денег требует.  Бедный провинциальный фотограф, знал бы ты, чем обернется для тебя твоя фоторасторопность!  Кадр четвертый АрестБерман Берка Генделевич был арестован органами НКВД 18 октября 1939 года - через месяц после того, как в Вилейку пришла советская власть. При личном обыске у него были изъяты два фотоаппарата "Вельта", бинокль, радиоприемник "Телефункен", часы карманные, 900 рублей денег и медаль под номером 1203. И под названием "3 мая", о чем сохранилась в следственном деле № 51996 соответствующая квитанция.  Если судить по документам, следователи достаточно объективно записывали то, что подсудимый сообщал о себе: в царской и белой армиях не служил, в бандах не участвовал, под судом не состоял, к антисоветским партиям и организациям не примыкал. Вот разве что в 1925 году вступил в организацию "Хис-Астус", просуществовавшую немногим больше двух лет и ставившую своей целью привлечь евреев к занятию земледелием.  Кадр пятый За что медаль?Тем не менее следователи свое дело знали туго. И хотя фамилию польского президента писали неправильно: Мощицкий вместо Мостицкий, про отправленный из Вилейки в Варшаву портрет выспрашивали Берку Генделевича особенно дотошно.  Портрет польского президента - это уже компромат. Особенно вкупе с обнаруженной при обыске польской медалью. За что еврея-фотографа польские власти уважили такой наградой? Вот что ответил на этот вопрос сам Берман: "В 1925 году польским правительством я был награжден медалью "3 мая" за хорошую работу как фотографа, который своей работой помогал польскому фашистскому государству в укреплении польского фашистского государства. Эту медаль я получил по ходатайству местной полиции и старосты города Вилейки".  Даже беллетристу с непомерно разыгравшейся фантазией не придет в голову приписать обычному человеку столь заковыристо-мудреную фразу. Нормальные люди так не выражаются.  Кадр шестойКонфидент - звучит грозноШестой месяц, если судить по протоколам допросов, сидит бедный фотограф в тюрьме и отвечает на простые и коварные вопросы следствия. Простые - это про биографию и семейное положение. Коварные - про сотрудничество с польской полицией. Оказывается, был в его биографии такой факт: вызывали единственного на весь город фотографа для съемки арестованных лиц. Берка как на духу доложил чекистам и еще одну подробность: "После этого ко мне пришел комендант полиции, фамилию его я не помню, и предложил мне научить полицейских фотографировать. Я дал согласие и… двух полицейских научил, за что получил сто злотых". Похоже, откровенность фотографа воодушевила следователей на самый главный для обвинения вопрос: "Когда вы были завербованы конфидентом тайной полиции и на кого доносили в полицию?"Однако начитанный фотограф - недаром выписывал газеты и слушал "Телефункен" — прекрасно знает, что на самом деле означает мудреное слово "конфидент", и упорно доказывает обратное: "Конфидентом полиции я никогда не вербовался и в полицию ни на кого не доносил". Тем не менее его пытаются уличить в том, что он помогал полиции без вербовки, а заодно работал для польской "разведпляцувки", но арестованный начисто отрицает и эти обвинения. Кадр седьмой А что соседи? Довоенное следствие, конечно же, не преминуло допросить соседей и знакомых семьи Берман. И услышало незатейливую правду о скромном вилейском фотографе. Мол, политикой не занимался, жил тихо и увлекался лишь своей фотографией. Снимал шествия, парады, почетных гостей города, поскольку до 1925 года был единственным в Вилейке фотографом. А когда появился у него польский конкурент, да еще поселился с ним на одной улице, то дела Бермана пошли хуже. Приходилось ему и деньги одалживать по знакомым, причем возвращать быстро не всегда получалось. А потом Берка Генделевич и вовсе заболел чахоткой.  Все опрошенные дружно подчеркнули: местное население к фотографу настроено положительно. Кадр восьмойАкт национализации В апреле 1940 года дело обвиняемого по ст. 74 УК БССР Б. Бермана было направлено на рассмотрение Особого совещания при НКВД СССР со следующей формулировкой: "Виновным себя признал частично, но достаточно изобличается материалами следствия". И лишь 10 августа 1940 года Особое совещание вынесло, наконец, обвинительный приговор. "Социально опасного элемента" Бермана следует заключить "в исправительно-трудовой лагерь сроком на восемь лет, считая срок с 18 октября 1939 года".  Есть в деле и еще один любопытный документ: акт национализации дома Берки Генделевича, датированный 5 января 1940 года. На основании постановления Вилейского областного исполнительного комитета комиссия городского Совета оценила особняк фотографа по Советской улице (так стала называться ранее носившая имя Пилсудского улица. - Авт.) в 40 тысяч довоенных рублей и произвела его национализацию.  Кадр девятый Куда ведут следы?После прочтения хранящейся в Вилейском краеведческом музее копии дела, конечно же, возникают вопросы: что стало с семьей Берки Генделевича? Куда после ареста главы семейства подевались его жена и трое сыновей?  По одной из гипотез, оставшись без крова и средств к существованию, они уехали на родину, в Ивье, но соответствует ли это действительности, музейщикам, как сказала мне старший научный сотрудник Вилейского краеведческого музея Ольга Колосова, доподлинно неизвестно. В Вилейке после войны ходили разные легенды, в том числе и такая: вернувшийся в родной город из заключения фотограф приходил смотреть на свой реквизированный дом. Впрочем, все это больше смахивает на народный эпос, чем на реальность. В настоящее время в Вилейском краеведческом музее хранится свыше 20 фотографий Бермана, благодаря которым мы можем судить об истории и тогдашней архитектуре города. Во всех смыслах замечательную эту коллекцию удалось пополнить благодаря альбому семьи Курилович, который был найден самым чудесным образом на одном из старых чердаков и принесен в музей на экспертизу. В черно-белых снимках есть шарм ушедшего серебряного века. А может, и целой эпохи. Я сама долго не могла оторвать глаз от магической, пророческой фотографии, также сделанной Берманом. Ее мне показала жительница Вилейки Лариса Романовна Малиновская. Пять человек: двое взрослых и трое детей — грустно смотрят в объектив из далекого 1935 года. И лишь одна девочка улыбается - восьмилетняя Лариска. Она единственная чудом и уцелела в годы войны из всей большой семьи.  Кадр десятый Музей!У Ольги Колосовой, как и у остальных вилейских летописцев родного края, есть заветная мечта: сделать в бывшем доме Бермана музей истории фотографии. Ведь особняк практически полностью сохранился — в войну сгорела лишь его деревянная надстройка, а каменная основа цела по-прежнему.  — А есть чем пополнить музейные полки?  - Знаю лично вилейчан, которые готовы предоставить для экспонирования коллекции старых фотоаппаратов. Во временное, так сказать, пользование, — говорит Ольга Александровна. — Ну и потом, в нашем краеведческом музее имеется полная коллекция всех фотоаппаратов, которые выпускались на местном заводе "Зенит", а это тоже кое-что значит.  Вилейские энтузиасты без дела не сидят: свое предложение об открытии музея они уже отправили местным властям. И очень надеются на их поддержку. Потому что районная власть в Вилейке неравнодушна к истории родного города. За последние годы в райцентре и окрестностях по инициативе снизу поставили столько памятников знатным землякам. Значит, дело за малым. И новый фотограф в старых стенах щелкнет затвором…