Таможенный союз "тройки" и поход на ВТО

Вчера в "Президент-отеле" после двух заседаний членов бесконечно долго создаваемого Таможенного союза между Россией, Белоруссией и Казахстаном и после заседания премьер-министров стран ЕврАзЭС было решено, что таможенные тарифы между тремя странами урегулированы на 100% и что этот союз начнет действовать с 1 января 2010 года и так же, единым фронтом, будет вступать в ВТО. Кроме того, будет создан антикризисный фонд, на который претендуют все страны ЕврАзЭС, кроме России, чья доля в нем — три четверти.

Специальный корреспондент Коммерсанта Андрей Колесников разбирался в том, кому выгодно сенсационное решение о создании Таможенного союза, в реальность которого давно отказались верить, кажется, даже сами политики, и пришел к выводу, что не только Белоруссии.

После утренних переговоров премьер-министров России, Казахстана и Белоруссии, которые входят в оргкомитет Единого таможенного союза, Владимир Путин заявил, что таможенные тарифы согласованы на 95%.

Это была сильная новость: так далеко премьеры еще не заходили. На прошлой встрече они остановились на цифре 70%. Причем каждый следующий процент давался намного труднее предыдущего, и казалось, что это уже предел. Так что цифра 95 с непривычки резала слух.

Более того, через несколько минут первый вице-премьер правительства России Игорь Шувалов заявил, что согласованы 97% тарифов. Сотрудники информагентств по крайней мере трех стран ломали голову над тем, какую цифру брать за основу. Вторая была интереснее, зато первую озвучил господин Путин.

Между тем все объяснялось, на мой взгляд, совершенно просто. Я своими глазами видел, откуда взялись эти 2%. В бар "Аврора", где пили зеленый чай члены казахстанской делегации, пришел господин Шувалов и присел к ним за стол. Разговор продолжался минут пятнадцать и был лихорадочно оживленным. Я слышал: "по первому тарифу", "чувствительная область", "возможна рассрочка"... И наконец, прозвучало: — Ну ладно!

Их произнес один из членов казахстанской делегации.

И через полминуты Игорь Шувалов уже поднялся, унося с собой еще 2% согласований, и каждый из этих процентов был на вес не то что даже просто золота, а на вес золотовалютного запаса по крайней мере Казахстана.

Несмотря на то что трехстороннее заседание с участием премьер-министров давно закончилось и что они ушли на переговоры в рамках ЕврАзЭС, кулуарные двух- и трехсторонние встречи насчет тарифов активно продолжились. Игорь Шувалов неожиданно отменил общение с журналистами: он должен был сделать заявление для прессы по итогам заседания участников Таможенного союза, но несколько десятков журналистов напрасно прождали его больше часа.

Было ясно, чем так занят в это время господин Шувалов: он добывал недостающие 3%. По информации "Ъ", господин Путин намерен был именно в этот день довести до конца эти переговоры во что бы то ни стало и поставил такую задачу своим подчиненным. Очевидно, что для этого господин Путин должен был решиться на какие-то уступки, к которым раньше не был склонен.

Между тем появилась информация, что министр финансов Алексей Кудрин сказал кому-то из журналистов, что в результате заседания ЕврАзЭС может быть создан антикризисный фонд в размере нескольких миллиардов долларов США и часть из этих денег, а именно $500 млн, при хорошем поведении способна получить Белоруссия.

Так стало более или менее понятно, какой может быть одна из уступок за 100-процентное согласование единых таможенных тарифов, которые, впрочем, Белоруссии нужны уж по крайней мере не меньше, чем Казахстану или России. Белоруссия, например, сможет без помех залить своим молоком бескрайние просторы России и распахать ее своими тракторами, никому, похоже, кроме российских фермеров, которые не могут брать кредиты для покупки западной техники, не нужными.

На расширенном заседании ЕврАзЭС выступили все премьер-министры, Игорь Чудинов, премьер Киргизии, утверждал, что, "несмотря на всю непредсказуемость финансово-экономического кризиса, хочется верить, что страны мирового сообщества начинают выходить из кризиса".

На собственные усилия и усилия своей страны у него, видимо, уже не было никакой надежды.

Премьер Таджикистана Акил Акилов выступал дольше всех. Похоже было, что положение его страны — самое отчаянное. Он оговорился, конечно, что "президент Таджикистана Эмомали Рахмон сформулировал основные меры по выходу страны из кризиса". Но, судя по всему, оказалось, что этого недостаточно.

Акил Акилов рассказал, какую жестокую нехватку электроэнергии испытывает его страна зимой: только три часа в день в домах есть электричество. Кроме того, "из-за длительных ливневых дождей и селевых потоков этой отрасли нанесен значительный ущерб, потому что прошли сроки посева хлопчатника и других сельскохозяйственных культур".

Он рассказывал, как "за счет привлеченных западных инвестиций приобретаются семена, которыми потом можно засеять площади, отведенные под хлопчатник", а также ядохимикаты, которыми будут травить насекомых-вредителей. Вредителям, впрочем, по-моему, неоткуда будет взяться, так как вреда они никакого нанести не смогут: там же ничего не растет.

И только в конце стал вдруг понятен яростный пафос доклада Акила Акилова. Он сказал, что "программы создаваемого антикризисного фонда ЕврАзЭС должны быть выделены в отдельные пункты для помощи самым бедным странам сообщества".

В том, что такой страной является прежде всего Таджикистан, к концу его выступления не осталось уже совсем никакого сомнения.

Впрочем, премьер-министр Белоруссии Сергей Сидорский намерен был поспорить с ним. Он рассказывал о резком замедлении темпов роста промышленности, о том, что "проведение политики внутреннего спроса требует ресурсов".

— А таких у нас нет,— признался он.— Мы нуждаемся в иностранных заимствованиях.

Так выяснялись очевидные вещи, в которых отказывается признаваться, по крайней мере в своих публичных выступлениях перед соотечественниками, президент Белоруссии Александр Лукашенко: эта страна не может существовать без внешних заимствований. Ее экономика рухнет.

До сих пор она держалась на плаву благодаря российским кредитам. Теперь по инициативе господина Путина создавался антикризисный фонд ЕврАзЭС, из которого у Белоруссии есть шанс получать желанные кредиты. Таким образом, Россия, как и в случае с Украиной, отказывается в одиночку нести это бремя. Только Украине она предложила разделить его с ЕС, а Белоруссии — с ЕврАзЭС.

— Я надеюсь,— заключил премьер Белоруссии,— что сегодня будет принято взвешенное, правильное решение.

То есть что деньги из антикризисного фонда уйдут к Белоруссии.

Остальные премьеры выступали гораздо короче. Затем генеральный секретарь ЕврАзЭС Таир Мансуров объявил, что премьеры удаляются для подписания документов.

Но далеко они не ушли. Выяснилась катастрофическая подробность: председательствующий Сергей Сидорский забыл дать слово Владимиру Путину, человеку, который тут и распоряжался, собственно говоря, всеми деньгами.

Заседание возобновилось с новой силой. Господин Путин не выглядел обиженным. Было такое впечатление, что обижаться ему и не на что. Он рассказал, что сальдо торгового баланса России осталось положительным; что серьезно укрепился рубль; что "резервы Центробанка России выросли на 1 июня до 404 млрд руб."; что прекратился отток капитала из России; что "существенное подспорье — выросшие до $67 за баррель цены на нефть, тем более что бюджет был пересчитан из расчета в $41"...

— Рассчитывать будем на лучшее, а исходить из худшего,— заключил он.

Этот доклад настолько радикально отличался от всего, что говорили его коллеги, что казалось, будто российский премьер, который мог воспользоваться и не такими демонстративно оптимистическими показателями стремительного экономического возрождения России (еще только вчера он с сарказмом спрашивал у активистов "Единой России", откуда они взяли, что Россия выйдет из кризиса окрепшей и обновленной), решил лишний раз показать, кто будет решать проблемы стран ЕврАзЭС и кого тут следует считать начальником.

— Та информация, которая прозвучала, та стабильность российской экономики, ее уверенное развитие, безусловно, определяют и развитие наших экономик,— мгновенно откликнулся быстрей всех сориентировавшийся, а вернее, купившийся на все это Сергей Сидорский.— Поэтому желаем вашей экономике развития и стабильности!

Через час премьеры сделали заявление по итогам заседания. И оказалось, что все было не зря.

Господин Путин заявил, что утвержден план антикризисных мероприятий и антикризисный фонд ЕврАзЭС в размере $10 млрд, при этом $7,5 млрд — вклад России.

— С учетом этого обстоятельства,— проинформировал господин Путин,— председателем фонда выбран министр финансов России Алексей Кудрин.

После этого многочисленным российским лоббистам, которые пытались потревожить резервный фонд РФ, останется только порадоваться, что не одним им теперь страдать от прижимистости господина Кудрина, которая в итоге в один прекрасный момент, в точнее, в момент мирового экономического кризиса позволяет спасти от разрушения одну отдельно взятую экономику (в данном случае — России).

После этого прозвучала гораздо более громкая новость: проект Таможенного союза согласован полностью. Он будет направлен на утверждение межгосударственного совета ЕврАзЭС и начнет действовать с 1 июня 2010 года. А все необходимые юридические процедуры будут завершены до 1 июля 2011 года.

Более того, страны Таможенного союза уведомят ВТО "о намерении начать переговорный процесс по присоединению к Всемирной торговой организации (ВТО) Таможенного союза России, Белоруссии и Казахстана как единой таможенной территории".

Таким образом, обнуляются все переговорные процессы, которые каждая страна вела с ВТО по отдельности (Россия, например, последние 16 лет).

— Распался СССР,— сказал разволновавшийся по всем признакам господин Масимов, премьер Казахстана,— это казалось так необычно для того времени... А сегодня появилась новая таможенная территория с населением 180 млн человек, от белорусско-польской границы до казахстано-китайской... Там не будет таможенных постов... Во многом вы его приняли, Владимир Владимирович, на себя решение это взвалили...

В том, что господин Путин это решение взвалил, господин Масимов был прав.

Но зато теперь все знают: ЕС ему, конечно, друг, а Белоруссия дороже.

В том числе и обойдется дороже: господин Путин долго не хотел принимать Белоруссию в свои объятия при вступлении в ВТО, хотя господин Лукашенко много говорил про это, так как понимал, что такой груз может потянуть на дно и саму Россию.

То есть это еще одна жертва со стороны России. Во имя, очевидно, того, что плата Белоруссии за этот союз будет в итоге по крайней мере не меньше, чем плата России.

И может, конечно, сгоряча задушить в объятиях.

Андрей Колесников, 9 июня 2009 года, Коммерсант