«Все мы сейчас дети, которых поставили в угол». Ольга Улевич о жизни Испании после пика заболевания

Источник материала:

Мы разговаривали с Ольгой Улевич, белоруской, живущей в Испании, месяц назад. Тогда Испания только шла к пику заболевания — теперь, надеются жители и правительство, он уже пройден. 14 апреля в Испании ослабили карантин, и есть вероятность, что в конце месяца страна вернется к нормальной жизни.

Более 20 тысяч летальных исходов, обвинения в адрес правительства о нарушении прав человека, огромные финансовые потери… Испания долго будет набирать силы после труднейшего периода, в котором, признается Ольга, у каждого было много отчаяния, страха и боли.

Как пройти через это, сохранив ментальное здоровье, сблизившись с родными и сменив работу в 47 лет, — об этом Ольга рассказала LADY.TUT.BY.

«Появилось ощущение, что в стране идет война. Ну откуда иначе такие жертвы?»

— На тот момент, когда я давала вам интервью, умирало 300−400 человек в день. Меня спрашивали, каким я вижу прогноз по смертности — и мне трудно было произнести: «Пятнадцать тысяч». На сегодня уже более 20 тысяч смертей, и мне ясно, что к концу пандемии, после пересчета по новой системе число будет в два раза больше.

(В Испании учитывали лишь тех, кто сдал тест и умер в больницах, теперь же в статистику будут включены люди, которые скончались у себя дома или в домах престарелых с симптоматикой, соответствующей COVID-19. — Прим. редакции.)

Однако самый трудный период уже позади. Это происходит так: сначала тебе очень страшно, потом ты привыкаешь к страху, а потом не можешь уже бояться — надоело — и учишься жить по-новому.

Мой личный пик отчаяния случился на третью неделю карантина. Появилось ощущение, что в стране идет война. Ну откуда иначе такие жертвы? 700, 900 умерших за день…

И то, что ты никуда не мог выходить, прекратил общаться с людьми, закупился продуктами и сел у «тревожной точки» — телевизора, доказывало: да, война.

Эта ситуация пугает прежде всего тем, что мы никогда не переживали подобного. Да, в истории человечества пандемии были и более жестокими, умирало гораздо больше людей — цена человеческой жизни и уровень медицины были другими. Но мы-то никогда с этим не сталкивались. Не жили в режиме военного времени.

С этим режимом, делится Ольга, справлялись не все. Через некоторое время после введения карантина на смену трогательным роликам, в которых испанская полиция со слезами просит вернуться домой, пришли видео, где людям заламывают руки и укладывают лицом в асфальт. Ольга признает: меры были жесткими. Но, во-первых, по мнению испанских экспертов, без введения карантина число умерших могло быть в пять раз больше. А во-вторых, не все так однозначно, как кажется после просмотра таких кадров.

— Где-то спустя месяц после введения карантина оппозиция начала критиковать правительство за очень жесткое поведение.

Выскажу свою личную точку зрения: партии, которые недобрали пару процентов на прошлых выборах, нашли возможность отыграться. Опытные партийцы начали критиковать все действия власти и, конечно, молодого премьера Педро Санчеса, которого избрали осенью.

Меры действительно были серьезными. Минимальный штраф — 300 евро, штраф при злостном нарушении — 1500.

Под злостное нарушение может попасть вылазка с семьей на пляж. Или поездка на дачу: испанцы по многолетней привычке покинули городские квартиры и поехали в загородные дома — это у нас называется вторая резиденция. Так вот, если ты попался по пути из первой резиденции во вторую — плати 1500 евро: тебя предупреждали.

Конечно, это вызывало напряжение. Масла в огонь подливали видео, где людям скручивали руки, били дубинками. Фоном — истерические крики соседей: «Вы фашисты!». На улицах города даже появились граффити — «Франко». Как напоминание о диктаторе, который 40 лет держал Испанию под своей жесткой властью.

Реакция людей понятна. Но стоит также понять и то, что страна находилась в условиях чрезвычайного положения, а главные герои этих роликов не те люди, которые попали в беду случайно.

Например, молодой человек, который во время карантина гонял на мотоцикле, чтобы развлечься, выпустить пар и получить адреналин. Предупреждали его не раз.

И вот появляется видео, где полиция останавливает его, чтобы выписать штраф, а он швыряет в них этой бумажкой и отвечает, условно говоря: «Да засуньте себе этот штраф сами знаете куда».

Это уже статья: неповиновение органам правопорядка в условиях чрезвычайного положения. Да — сбросили с мотоцикла, заломили руки. Случилось бы это, если б человек искренне извинился и пообещал, что подобного не повторится? Думаю, нет.

Тяжелее всего заключение в домах переживали люди, у которых есть особенности развития, психические расстройства. Им очень трудно объяснить, что происходит. Некоторые начинают бросаться на своих близких, выходят на улицу, ведут себя вызывающе. А потом приезжает полиция — и начинаются целые спектакли. С криками, размахиванием подручными предметами, драками. И в этот момент кто-то по соседству выходит на балкон, снимает ролик и заливает его в Сеть.

Это внесло в общество ненужную истерию. Плюс то, что обещанные компенсации тем, кто потерял работу, выплачивают очень медленно. Чтобы получить финансовую помощь или заморозить выплату по кредиту, нужно сначала обратиться к юристу, предоставить документы, подтверждающие, что дела ваши плохи, и… ждать.

Конечно, когда объявленной помощи нет, а налоги списали с карты автоматически, у многих заканчивается терпение. Но министр экономики попросила им запастись. Пообещала, что помощь постепенно получит каждый, кто о ней попросил. Просто страна еще ни разу не оказывалась в ситуации, когда эта самая помощь одномоментно нужна миллионам людей.

«Благодаря карантину у меня изменились отношения с моей взрослой дочерью. Мы заново знакомимся друг с другом»

По мнению Ольги, ситуация обострилась до предела у тех, кто жил в тяжелой экономической ситуации и был в разладе с собой и до пандемии. Если же до этого в жизни все было в порядке — можно выстоять. И даже открыть в себе что-то новое:

— Народные недовольства я вижу по телевизору. Ну а там, где я живу, все спокойно, — рассказывает Ольга. — Нет, мои соседи-каталонцы тоже сходят с ума по-своему, но делают это гораздо тише. Например, один сосед с утра до ночи крутит велотренажер — в каком-то рваном, бешеном ритме. Покрутит 10 минут на безумной скорости — уйдет. Прошло еще 10 минут: о, снова слышу жужжание через забор. Мечется, как тигр в клетке. (Улыбается.)

Ольга подчеркивает: она как никто понимает простое человеческое желание «вырваться на волю». Но это, по ее мнению, совершенно не оправдывает людей, которые бравируют тем, что они, не боясь коронавируса, гуляют по улицам и ведут обычную жизнь.

— Я читала посты минских знакомых, людей молодых, о том, что коронавирус не страшнее гриппа, а им уж точно не навредит. Поэтому они могут ни в чем себе не отказывать.

Причем это люди нашего с вами круга: журналисты, блогеры, которые претендуют на то, чтобы быть лидерами мнений. По-моему, это преступление. Это значит, что человек, не изучив вопрос, делает заявления о важнейшей проблеме на широкую аудиторию. А ведь каждый должен сейчас отвечать себе не только на вопрос «как мне себя вести, чтобы не заразиться?», но и на вопрос «как я должен себя вести, чтобы не заразить других?».

Ведь что мы, молодые и здоровые, для вируса? То же, что такси. Да, возможно, ты перенес его легко или вовсе не заметил. Но для бабушки, у который ты купил огурчики в переходе, твоя пятерка может оказаться последней прибылью в ее жизни. Ты подумай об этом, пожалуйста.

В свободной продаже нет тестов на коронавирус, чтобы каждый мог быть уверен, что он не болен. Ну а раз ты не уверен, воздержись от лишних социальных контактов. Не надо тусоваться, ходить в рестораны, бесцельно шляться по магазинам.

У меня вот уже больше месяца никакого шопинга, кроме покупок в продуктовом, не было. И я не могу сказать, что почувствовала себя хоть в чем-то обделенной. Да, думала о том, чтобы заказать себе что-то вроде настольного тенниса на террасу, но потом отказалась от этой мысли. Денег-то нет и в ближайшее время не появится.

(Ольга работала гидом, а так как Испания уже объявила, что летом граница для туристов будет закрыта, наша героиня осталась без работы. — Прим. редакции.)

Да, я начала во всем себя ограничивать, но это отсутствие лишних действий и вещей освободило огромное количество времени для того, чтобы подумать. Это как с ребенком, которого поставили в угол: «Вот постой и подумай о своем поведении».
Все мы сейчас такие дети.

И я, пока стояла в моем углу, поняла, что была чрезмерно расточительна: не думала, что покупала, зачем и за сколько. И даже переставала получать удовольствие от этой сытой жизни. А теперь я радуюсь, когда в ближайшем продуктовом вдруг оказывается тот сорт сыра, на который я раньше вовсе не обращала внимания.

Если не думать об умерших людях, карантин — это хорошая пауза. Правда, хорошая.

Например, у меня благодаря ей изменились отношения с моей взрослой дочерью. Мы сейчас живем вместе и видим друг друга постоянно. Но не ругаемся, а как будто заново знакомимся друг с другом. Начали делать вещи, до которых руки не доходили.

Вот разговорились недавно о том, чем будем заниматься, пока у нас не появится работа. И дочка говорит: «Мам, давай я тебе помогу с инстаграмом. Ролики будем снимать — все равно делать нечего». Я так ждала от дочки этой помощи!

И этой близости, которой давно не было, и этого тепла.

Раньше каждая носилась по своей орбите: мы не углублялись в жизнь друг друга, задавали дежурные вопросы и получали такие же дежурные ответы. А теперь мы опять чувствуем родство — и в этом огромная сила.

А еще сила в работе под собой. Пока я была гидом и ездила по стране — то 300, то 500 км от дома, — это меня выматывало, я возвращалась домой без сил. А теперь я сама себе хозяйка. Не переедаю — раньше от стрессов или во время обедов с моими туристами такое случалось. Гуляю с собакой по лесу, занимаюсь йогой, делаю самомассаж. Чувствую себя гораздо лучше и здоровее, чем до пандемии. Потрясающее время, чтобы переформатировать, очистить, «перепридумать» себя — такую паузу никто бы себе добровольно не позволил, согласитесь.

«В моей жизни это не первый кризис, и есть понимание: надо жить дальше»

Тем не менее Ольга понимает, что не может, да и не хочет долго сидеть без настоящей работы: той, которая приносит пользу не только тебе, но и другим. Поэтому она решилась на кардинальную смену сферы деятельности: в прошлом журналист и редактор, консультант по имиджу и гид, она готова попробовать себя в сельском хозяйстве.

— Не будет чартеров, очередей в аэропортах, горящих путевок, забитых отелей и пляжей. Не могу сказать, что меня это печалит. Да и гонка, в которой я провела последние годы, пусть и многого добившись, меня утомила.

Дело в том, что в этой гонке ты теряешь не только себя, но и время, и деньги. Сейчас пришло время для более спокойной и скромной жизни — почему бы и нет.

Правительство объявило, что ищет людей для сельскохозяйственных работ: марокканцы, румыны и украинцы в этом году к нам не приедут, а значит, стране нужны руки. Документы в срочном порядке дадут даже нелегалам, чтобы у них была возможность работать на земле.

Я подумала, что это отличный шанс заняться тем, чего я давно хотела: оформила анкету, отправила по трем адресам и теперь жду решения.

В Испании любая работа ценна: водителя, официанта, нянечки. Про учителей, врачей и говорить не приходится. Тут нет «престижных» работ: эстрадные звезды по известности стоят в очереди после поваров, медиков и писателей.

Так и я: иду работать на земле не от безысходности, а потому что планирую получить от этого огромное удовольствие и эмоциональную подпитку. И представляете, какими станут мои туры, после того как я подержу эту землю в руках: не метафорически, а буквально.

Ольга признается, что проходит через время перемен не первый раз. А поэтому научилась находить радость и поддержку для себя в мелочах.

— В какой-то момент чашка кофе стала для меня символом нормальной, свободной жизни. Я загадала, что когда все начнет налаживаться, я смогу выпить ее на площади.

Две недели назад я почувствовала, что это возможно. Набралась смелости — и дошла до любимой булочной. И так как очереди не было, позволила не только купить вкусную выпечку, но и задать вопрос: «Можно взять кофе навынос?».

И выпить этот кофе на площади! Пусть и не на террасе прекрасного ресторана, а облокотившись на капот чьей-то пыльной машины. (Улыбается.) В этот момент пришло понимание: даже в этой новой системе координат есть место для внутренней свободы и кайфа от жизни.

С того дня мне стало радостно и как-то легко. Возможно, потому что в моей жизни это не первый кризис, и есть понимание: надо жить дальше.

Когда я рассталась с работой редактора крупнейшего издания, полгода сидела без денег, а следом за этим похоронила маму — думаете, это был не кризис?

Для меня лично — страшнее, чем пандемия. Но закончился он приглашением в Москву на очень интересную для меня работу. Мне предложили контракт, полный социальный пакет и своего рода творческую реабилитацию.

Так что я точно знаю, что после мрака всегда наступает свет. Не надо бодрить себя и радоваться искусственно! Нужно просто пережить всю эту тяжелую гамму чувств и дождаться рассвета.

Жалко только стариков, которые ушли и унесли с собой много света. Ведь мы же, когда приезжаем в Испанию, чему особенно умиляемся, чем восхищены? Не архитектурой даже, а вот этими стариками: как они элегантно одеты, с каким достоинством себя несут, как весело они разговаривают друг с другом, какой свет лучится из их глаз. Это счастье! И мне очень жалко, что уходит это счастье.

Молодые люди в Испании, Франции, Австрии такие же, как мы, и варятся они в том же: ипотеки, кружки, парковки, зарплаты, налоги. А эти старики были квинтэссенцией Европы — интеллигентной, теплой, счастливой, куда мы так хотели попасть и по которой будем скучать.

«Фразы „не беспокойся“, „все будет хорошо“, „я с тобой“ в испанском обществе звучат всегда»

Ольга говорит, что даже после огромных потерь испанцы находят поводы для улыбок и поддержки друг друга — возможно, это то, чему стоит учиться.

— С пика заболевания мы сходим очень медленно. И наверняка еще с месяц будем в напряженном состоянии: после выхода из карантина мы прошли короткую дистанцию и пока рано делать выводы о том, как это скажется на проценте заболевших. Но пока отмена карантина не дала увеличения числа новых зараженных.

Не подумайте только, что нам все разрешили. Нет! Первый шаг по выходу из карантина очень осторожный: можно работать всем частным предпринимателям и перемещаться без ограничений именно по работе.

В основном это строители, ремонтники, доставка чего-либо. В автобусах и метро люди сидят на большом расстоянии друг от друга, в машине можно ездить только по одному.

На входе в магазин надо стоять в очереди: кто-то вышел — ты зашел, потому что есть нормы, по которым единовременно находиться внутри может ограниченное количество человек.

Следующее послабление — с 9 мая разрешат выходить на прогулки с детьми. Сейчас вы можете выходить из дому только в одиночку, и только в магазин, аптеку или банк, соблюдая дистанцию. Никого не волнуют твои желания — только насущные потребности.

Если после введения первых послаблений зараженных не станет больше, карантин еще больше ослабят. Когда я говорю с друзьями из Минска, вижу: люди не понимают, что такое испанский карантин. Это действительно трудно объяснить. Нельзя ничего.

А выход из этого карантина такой осторожный, будто приоткрыли закрытое уже 2 месяца окно на микропроветривание и ждут, не вырвет ли раму порывом ветра.

При этом испанцы не теряют оптимизма. Такие уж они люди. Мне кажется, даже система обучения в школе построена таким образом, чтобы этот ген оптимизма развивался. Фразы «не беспокойся», «все будет хорошо», «я с тобой» в испанском обществе звучат всегда. А сколько шуток, сколько смеха над собой. И сколько простых слов поддержки.

Они звучат от каждого. Начиная с продавщицы, которая особенно усердно протирает транспортерную ленту и говорит: «Ставь, не бойся, все чисто». Заканчивая священником, чьи слова я часто вспоминала в последние недели: «Не думайте, что вы не можете помочь, если вы бедны. Любой человек в любой момент времени может помочь: у вас есть маленькая толика чего-то, чем вы можете поделиться с другим — и это окажется для него богатством. Это может быть вопрос, совет, тарелка горячего супа или просто одобрительная улыбка. Для вас — малость, а для другого это открывает огромное количество возможностей и дарит веру в себя самого».

Или вот фраза другого священника, что служит в монастыре на горе Монсеррат: «Надеюсь, что вы обрели в своей душе покой и мир, который всем нам так необходим».

Так и есть: нам всем сейчас нужен покой и мир. Именно это нам сегодня и пытаются предложить многочисленные онлайн-тренеры, коучи и психологи. (Смеется.)

Только когда у нас мир в душе, мы можем быть хорошими людьми: не обороняться ложью, агрессией, подлостью.

Ведь чем благополучнее общество, тем меньше его интересуют утилитарные вещи. Когда мотив выживания отходит на второй план, главной ценностью становится тот самый покой в душе: когда тебе с самим собой комфортно и ничто тебя не гложет. Это самая большая роскошь, самый большой комфорт. Только нас всех обманули переоцененной значимостью денег, статуса и престижа, поэтому мы обычно стремимся к другой роскоши, к другому комфорту… Что ж, сейчас у нас есть возможность расставить все по своим местам.

Теги: Минск