Мама Лёдя

Так звезды театра называют женщину, которая пережила восемь директоров и ушла на пенсию только, когда Купаловский закрыли на реконструкцию

«Давайте встретимся около Купаловского!» — сразу предложила Леокадия Иосифовна Сорока (на снимке). «Но театр ведь закрыт на реконструкцию…» — попыталась я напомнить женщине. «Ничего страшного, погуляем около него, посидим в скверике…» — был ответ. Собственно, место нашей встречи было предсказуемо. Все-таки в девяностолетнем Купаловском театре Леокадия Иосифовна проработала, а точнее сказать, прожила почти половину его жизни и две трети своей. На пенсию она ушла только несколько недель назад, уже на восьмом десятке. Говорит, что с удовольствием бы работала там до конца своих дней, но в театре началась реконструкция. Касса закрылась…

Пока мы прогуливались около Купаловского, с Леокадией Иосифовной постоянно здоровались какие-то люди. «Большинство из них мне незнакомы, — честно призналась она. – Это, наверное, преданные поклонники Купаловского, постоянные зрители». Такие, действительно, хорошо знают Сороку. Ее ведь, наряду с такими заслуженными актерами, как Геннадий Овсянников, Мария Захаревич, Зинаида Зубкова, по праву можно назвать старожилом театра. Правда, тот факт, что актер на одном месте работает пятьдесят лет, уже давно ни у кого не вызывает удивления. Лишь восхищение! Но вот вопрос, что сорок четыре года держало Леокадию Иосифовну в окошке кассы Купаловского? Может, хорошая зарплата?

— Что вы! – она оценила мою шутку. – Получала я немного. Но меня это не смущало. Я просто очень люблю театр. С детства.

И полилась история ее жизни. Она уже не помнит, как назывался спектакль, на который учительница привела их всем классом. Но именно с тех пор юная Леокадия не пропускала ни одной премьеры в Купаловском. Об актерстве не мечтала, ей нравилось наблюдать за действом из зала. А когда пришло время выбирать профессию, она, дитя войны, выбрала медицину. В начале 50-х все девчонки мечтали ходить в белых халатах. Окончила школу медсестер, пять лет проработала в поликлинике. Потом вышла замуж за военного и уехала с ним в Германию.

Вернувшись в Минск, Леокадия стала искать работу. Дети тогда еще были маленькими, потому она хотела устроиться куда-нибудь на неполный рабочий день. Соседка, работавшая уборщицей в Купаловском театре, подсказала, что туда требуется гардеробщица. Это вполне подходило бывшей медсестре. Но оказалось, что Сорока опоздала, место заняли. Предложили ей другое – уборщицы. Она согласилась. Ведь, помимо прочего, это была отличная возможность бывать на репетициях, а может, даже и на спектаклях.

Леокадия Иосифовна вспоминает, что проработала там недолго. В один прекрасный день к ней подошел ревизор по фамилии Синица и с недоумением спросил: «Почему молодая и такая красивая девушка моет полы? У нее должна быть другая работа!» Женщину пригласили к руководству, где ей и предложили занять место кассира, уходящего на пенсию. Кстати, все сорок четыре года она просидела в одном и том же окошке за одним и тем же столом.

— Неужели никогда не хотели бросить эту нудную работу? – провоцирую свою собеседницу.

— Через две недели после того, как устроилась, готова была написать заявление об уходе, — честно призналась она.

Но дело было вовсе не в конфликте с руководством или зрителями. Работа оказалось сложнее, чем она предполагала. Приходилось засиживаться допоздна, и маленькие дети не ложились спать, пока мама не приходила домой. Но в этом отчасти была «вина» и Леокадии Иосифовны. Она с первого дня поняла, что должна пересмотреть весь репертуар театра. Зрители очень часто спрашивали у кассира, что она посоветует? Потому Сорока все сорок четыре года, как только в зале гас свет, брала любимую банкетку и занимала место в проходе. «За эти годы без меня не прошла ни одна премьера!» — с гордостью говорит она.

Зрители всегда любили сведущего кассира. Говорит, по молодости некоторые ее в кино приглашали, подарочки в окошко просовывали. Леокадия Иосифовна, действительно, очень милая женщина, со всеми может найти общий язык.

— Я никогда не пререкалась с людьми, которые покупали у меня билеты, не отвечала грубостью на грубость, — делится она секретом. – Если какой-нибудь студент мешкал, тем самым задерживал очередь, я к нему ласково обращалась «Деточка», если приходил мужчина с суровым лицом, я ему «Золотце, я дам вам лучшие места». Конечно же, все расплывались в улыбке.

— А как складывались отношения с руководством? Обычно каждый новый директор подбирает новый персонал…

— Что вы! Так вопрос никогда не стоял. Я восемь директоров пережила. Они все такие хорошие были! Запомнился Вашкевич. Он, кажется, дольше других руководил. После него был Еременко. Организатор он был слабый, но зато актер талантливый и человек приятный. С теплотой вспоминаю Геннадия Давыдько…

Кажется, Леокадия Иосифовна для всех может найти доброе слово. А как она восхваляет актеров! Говорит, никогда не панибратствовала с ними, в друзья не набивалась. Многие заслуженные и народные сами любили заглянуть к ней в окошко, поделиться последними новостями. Дружеские отношения у нее завязались с Марией Захаревич, Тамарой Николаевой, Аллой Долгой. Легендарные Станюта, Рахленко, Броварская всегда приветливо здоровались с кассиром, интересовались, много ли продано билетов? Молодая Леокадия о большем и мечтать не могла. Позже актеры стали называть ее мама Лёдя, что является лучшим подтверждением их хорошего отношения к ней.

Особенно трепетно Сорока вспоминает 60—70-е годы. Называет их золотыми для Купаловского театра. Тогда активно ставили пьесы Андрея Макаенка.

— Он был нашим кормильцем, — считает старожил. – На его «Трыбунал», «Зацюканы апостал» и «Таблетку пад язык» всегда были аншлаги. Люди занимали очередь за билетами задолго до открытия кассы. Мне даже пришлось завести папку, в которую я собирала заявки от предприятий. Конечно, во многом такой успех театр имел и благодаря приходу тогда еще молодого Валерия Раевского. Кстати, его «Чорная панна Нясвiжа» и по сей день идет с аншлагом.

Сейчас, говорит Леокадия Иосифовна, наблюдается возрождение Купаловского. С приходом нового директора Павла Полякова и особенно художественного руководителя Николая Пинигина жизнь снова закипела. Зрители вновь потянулись в театр. И Сорока теперь в их числе. Уверяет, что не пропустит ни одной купаловской премьеры. Она никогда не предаст свой театр. Ее несколько раз звали в кассы других учреждений культуры. И сейчас ее уговаривают перейти в музкомедию. Но она предана Купаловскому…

Фото: Наталья СТЕПУРО