Тайны поместья Сарья

Источник материала:

В ЭТИХ святых местах впервые в Беларуси по личной инициативе председателя Верхнедвинского райисполкома Игоря Марковича воссоздали уникальную традицию восхваления семьи, любви и верности. А святые Петр и Феврония, которым во дворе храма в этом году установили памятник, благословляют на это. В деревне Сарья сохранился один из немногих памятников седой старины — неоготический костел из красного кирпича, стремительные башни, фиады и шпили которого круто возносятся в небеса. Построенный в 1851—1857 годах, своим появлением он был обязан романтичной натуре Игнатия Лопатинского и несчастливой истории его любви.

К СОЖАЛЕНИЮ, сегодня не написана история рода Лопатинских — владельцев Сарьи и создателей этого уникального храма, — практически забыта и сама история деревни. Попробуем приподнять завесу тайны...

Деревня Сарья была наследной землей князей Сапегов — в 1506 году ее приобрел надворный литовский предводитель Иван Сапега. В начале XVIII века Александр Сапега отдал Сарью вместе с Идолтой в залог смоленскому подстолию Николаю Александровичу. А в 1713-м эта деревушка вместе с Росицей за 5500 толератов битых попадает в залог к Якубу и Елене Бенетам. Позже Николай Лопатинский — подчаший и староста Мстиславский — «заплатил Бенетам гарнизонов» и стал ее владельцем, полностью выкупив у Александра Сапеги. Так поместье Сарья перешло к Лопатинским. В конце XIX века в Сарье построили усадьбу с большим парком и оранжереями, а при старой дороге на Освею возвели костел имени Святой Марии. В барском доме имелись большой архив, библиотека из нескольких тысяч томов, фамильные портреты кисти Регульского, интересные рукописи и разные фамильные ценности рода Лопатинских...

В 1822 году в этой семье появился на свет маленький Игнатий, который стал мужем Марыси Шумской — одну только ее любил он в жизни и остался ей верным до самой смерти.

В браке Марыси и Игнатия родились двое детей: сын Станислав и дочка Софья. Годы проходили в светских забавах и семейных заботах. Однако 17 апреля 1851-го Марыся Лопатинская умерла. Игнатий глубоко переживал смерть жены и решил возвести в Сарье рядом с ее могилой костел. И уже в июле этого года был заложен его фундамент, обряд освящения места сделал викарий костела, что находился в соседней деревне Росица, священник Чулдо. Автором проекта костела и руководителем строительных работ стал архитектор Густав Шахт, который жил в то время в городке Освея. Неудивительно, что сегодня костел в Сарье — один из самых выразительных узоров архитектуры неоготики на Беларуси.

В 1840—1860 годы идеи польского романтизма в тогдашнем обществе были распространены необычайно, плюс национально-освободительное движение оживилось. Не случайно официальной архитектуре противопоставлялась экзотичность и живописность облика построек древнего стиля готики. Используя богатство изысканных, вертикально стремительных кирпичных тяг, ниш, шпилей, высоких стрельчатых проемов, Густав Шахт придал архитектуре Сарьянского костела воздушную легкость и изысканную графичность.

Кирпич для костела сделали на небольшом заводике, который принадлежал Игнатию Лопатинскому и находился в одной из его деревень. Кстати, история сохранила имена мастеров: главным мурщиком Сарьянского костела стал крепостной крестьянин городка Кублич Лепельского уезда Иван Шеремет. А помогали ему трое крестьян поместья Сарья — Александр Емельянов, Михаил Исаков и Иван Ледак. На стройке трудились денно и нощно поденщики, которых присылал Игнатий Лопатинский, сначала 12, а потом 16 человек. За выполнение всех работ заказчик брал на себя письменное обязательство заплатить Ивану Шеремету и трем мурщикам 750 рублей серебром.

Основные работы по возведению костела завершились в 1854-м. Построили его из красного кирпича, и очень хорошо он сохранился до нашего времени. Сегодня костел — самый выразительный пример архитектуры неоготики в Беларуси. Он удивительно похож на совершенный узор готики XV века — костел Святой Анны в Вильно. Много раз бывая в этом городе, романтик Игнатий Лопатинский давно влюбился в эти изящные, воздушно легкие формы «пламенной готики». По мнению хозяина, такая архитектура лучше всего подходила здешнему климату и была более дешевой, потому что не требовала штукатурки, которую почти ежегодно требовалось воссоздавать. Человек с тонким вкусом, Игнатий Лопатинский находил в строениях готической архитектуры сочувствие своему горю — натуральный цвет хорошо пережженного кирпича вызывал у него меланхолическое настроение, навевал воспоминания про любимую Марысю.

Однако перед самым окончанием стройки костела Лопатинского настигли большие неприятности. Дело в том, что в XIX веке на территории Российской империи существовала жесткая регламентация католической жизни — открытие новых костелов было, по сути, невозможно. Охваченный отчаянием и тоскою после смерти любимой жены, Игнатий Лопатинский не желал ждать разрешения властей на то, что считал своим долгом христианина. И вот Витебское губернское управление против хозяина Сарьи возбудило дело. В поместье Сарья направили комиссию для проведения специального «дознания». Игнатий Лопатинский начал убеждать ее членов в том, что возведенная на его средства постройка — никакой не костел, а просто специфичного вида памятник рядом с могилой его жены, в котором будут размещены бюсты умерших предков, фамильный архив, библиотека и разные древности. Комиссия сквозь пальцы посмотрела на «вредные замыслы» помещика и в официальном рапорте ограничилась только замечанием об ограниченности его умственных способностей.

Чиновному человеку и впрямь тяжело было понять страсть хозяина к строительству. К тому же пивоварни, ледники, разнообразные хозяйственные строения, даже сооружения для дворовых птиц — все это в поместьях Игнатия Лопатинского приобретало форму готической архитектуры.

Если притупить бдительность губернских властей Лопатинскому удалось, то пользоваться культовой постройкой без освящения он никак не мог. На помощь сыну пришла мать Игнатия Дорота Лопатинская, которая жила в Вильно и имела обширные связи в высшем свете. Выдавая новый костел за фамильную часовню, сделанную вместо старой запущенной, что издавна стояла у дворца Лопатинских в Сарье, она наконец добилась освящения божницы. Разве могли в далеком Петербурге знать все обстоятельства следственного дела Лопатинских? Вот так и получилось, что в 1857 году митрополит всех римско-католических костелов в Российской империи выдал специальное разрешение на освящение храма в Сарье. Костел сразу освятили именем Святой Марии, в нем начались регулярные богослужения.

Во время национально-освободительного восстания в Польше, Литве и Беларуси 1863—1864 годов против российской власти Игнатий Лопатинский стал его активным участником. В Вильно он работал в «Отделе руководства провинциями Литвы» и стал автором большинства прокламаций и воззваний с призывом к борьбе жителей бывшего Великого Княжества Литовского. После подавления восстания долго жил под наблюдением полиции в семейном поместье под Вильно. И лишь в 1867 году Игнатий смог вернуться в Сарью, где уже произошли значительные перемены.

В качестве наказания за участие в восстании Сарьянский костел Лопатинского в виду… «привлекательности вида» был конфискован и в 1865 году закрыт. Строение храма передали в православное ведомство. Лопатинский невероятными усилиями пытался вернуть костел — этот самый дорогой сердцу памятник в честь любимой жены. Он даже предлагал властям жертвовать гроши на построение новой православной церкви — но все впустую. И в 1869 году прежний костел был переосвящен как православная церковь имени Успения Богородицы.

Последнюю часть своей жизни Игнатий Лопатинский провел в Сарье. До конца жизни он оставался верным своей любимой Марысе. Никогда более он не женился. Умер Игнатий Лопатинский 11 мая 1882 года в Сарье, похоронен рядом со своей женой, первым рано умершим сыном Юзефом и матерью на фамильных погостах напротив чудесного готического храма — бывшего костела Святой Марии.

История костела продолжилась. В 1935-м храм закрыли, а после Второй мировой войны в нем находился склад. В конце 80-х храм восстановили, хотя некоторые фрагменты внешнего вида строения в его верхней части были утеряны. В 1989 году костел вернули католикам, а в 1990-м передали православному приходу Успения Пресвятой Богородицы.

Время и бесконечные «страдания» оставили свой след на облике храма: разрушена колокольня, утеряны фрагменты внешнего вида строения в его верхней части. Потускнела и кладка из характерного красного кирпича, не было православного иконостаса в его стилизованной готической традиции. Реставрационные работы требовали значительных финансовых затрат и усилий специалистов разного профиля.

Возрождение святыни началось в 2008 году по инициативе и при помощи председателя райисполкома, уроженца Сарьи Игоря Марковича. Провели мелиорацию, снесли ветхие строения, разбили цветники, проложили дорожки, благоустроили внутренний дворик, сделали фонтан... К благому делу подключились многие коллективы, трудовые организации, местные жители, сам приход и его настоятель отец Василий. В общем, всем миром обустроили это удивительное и возвышенное место. В богоугодном деле никто не остался в стороне. Помощь в приобретении иконостаса оказала Полоцкая епархия. В дар храму преподнесли икону благочестивых Петра и Февронии с частицами мощей святых.

В этом году около Сарьянского храма появился первый в Беларуси бронзовый памятник святым Петру и Февронии — место стало центром благословения семьи.

Сарьянскому кристаллу уже более 150 лет. Храм занесен в государственный список историко-культурных ценностей Республики Беларусь как памятник сакрального зодчества республиканской значимости.

Ксения ЯРОШЕВИЧ, «БН»