Главная → Новости → Новости Культуры Александр Васильев - о балете "Лауренсия", "обрильянченных" женщинах и духовности в театре 30.05.2014 21:10 — Новости Культуры |   Размер текста: A A A Источник материала:

Татьяна Гулевич; Татьяна Васильева-Гулевич в роли Лотты в спектакле "Забытый блиндаж", ЦДТ.

- Среди многочисленных спектаклей, оформленных вами, немало балетных постановок, какие из них самые интересные и знаковые для вас?

- Очень часто я оформлял балеты "Ромео и Джульетта", "Щелкунчик", спектакли "Баядерка" и "Дон Кихот", не раз ставил "Жизель", "Лебединое озеро" и "Спящую красавицу". По праву могу считать себя специалистом еще и потому, что мне довелось поработать со многими знаменитостями в этой области и в различных странах.

- Эскизы костюмов к минскому спектаклю "Лауренсия" уже готовы, будет ли данный балет, основанный на старинном испанском сюжете, исторической реконструкцией или зрители увидят актуализированный спектакль?

- "Лауренсия" Александра Крейна базирована на пьесе Лопе де Вега "Овечий источник", действие которой происходит четыреста лет назад в небольшой испанской деревушке рядом с замком феодала. Крестьяне живут простыми радостями - собирают оливки, готовят вино, влюбляются, женятся. Деревенский парень Фрондозо влюблен в красавицу Лауренсию и собирается жениться на ней, но попадает в темницу за то, что пытается заступиться за свою невесту, которую обесчестил владелец замка командор Гомес вместе с его прислужниками и охранниками. В результате - народное восстание, поджог замка, уничтожение командора.

Балет этот был заказан в 1939 году в эпоху Сталина, одной из целей создания спектакля была поддержка антифранкийской войны, которая шла в это время в Испании. Там воевали интернациональные бригады, в составе которых были и советские патриоты, в СССР были эвакуированы испанские дети. Однако Франко оставался у власти в Испании до 1970-х, там царил очень жесткий тоталитарный режим.

Балет "Лауренсия" пользовался в свое время большой популярностью благодаря удачной хореографии Вахтанга Чабукиани и прекрасному составу исполнителей - Лауренсию танцевали Наталья Дудинская, Майя Плисецкая, Татьяна Терехова.

Но сегодня мы живем в 21-м веке, конечно, сюжет в стиле барокко нас отчасти волнует, однако мы больше ищем зрелища, а не политической и идейной подоплеки. Современная Испания - любимый курорт, и белорусов в том числе. Многие ездят отдыхать на Коста дель Соль, Майорку или в Барселону и вряд ли думают там об участи Лауренсии.

Моей задачей было воссоздать в балете испанский колорит, при этом не сходный с балетом "Дон Кихот" Людвига Минкуса, сюжет которого также был придуман в 17-м веке Сервантесом. Хотелось также, чтобы крестьяне, которые в спектакле только тем и занимаются, что танцуют на пуантах и крутят фуэте, не выглядели смешными и кукольными. Я постарался сделать костюмы летящими, воздушными, чтобы они не мешали движениям, прыжкам, арабескам и т.д., но при этом сохранить романтическую, историческую канву.

Это вторая "Лауренсия" в моей жизни, первую я делал в Тбилиси в 2007 году, и она была для меня как для художника большим испытанием, несмотря на то что у меня на счету около 120 оперных и балетных постановок в тридцати с лишним странах.

Хореографию в минском спектакле "Лауренсия" будет ставить Нина Ананиашвили. Совместная работа с Ниной всегда была успешной. Она в свое время училась актерскому мастерству у моей мамы, поэтому я знаю Нину почти с ее детских лет. В 1989 году в Лиссабоне мы впервые профессионально встретились на сцене. Она танцевала партию Китри в "Дон Кихоте" в Национальном балете Португалии, а я делал декорации и костюмы. Я считаю, что Нина Ананиашвили - одна из самых выдающихся балерин современности. Балерина русской школы, она имела потрясающих педагогов, она ученица Раисы Стручковой, она столько лет в Большом театре, она, наконец, народная артистка России, а это звание ни тогда, ни теперь так просто не выдавали - только за выдающиеся заслуги. Тот факт, что вы ее можете "получить" в минском театре оперы и балета как балерину и как постановщика, это прекрасно, а для меня большая радость вновь работать с ней и с Алексеем Фадеечевым, который будет ассистентом Нины. С ним я поставил "Спящую красавицу" - в ту пору, когда он был художественным руководителем балета в Ростовском музыкальном театре, у спектакля был большой успех. Поэтому постановка "Лауренсии" в Минске для меня - это, скорее, встреча друзей.

- Каким был театр, когда вы начинали профессиональную карьеру, чем он отличался от театра современного?

- Старый театр был очень реалистичным, находился на государственной дотации, избегал всех острых углов и вопросов. Традиция правила русским и советским театром в годы моей молодости. Во время учебы во МХАТе я сотрудничал с "Современником" и с Театром на Малой Бронной и прекрасно помню, что все жили по системе Станиславского. Но тогда существовал и новаторский театр. Юрий Петрович Любимов, Анатолий Васильевич Эфрос, Георгий Александрович Товстоногов - это были удивительные имена. Они были магами, чародеями, их работами засматривались, восхищались.

С другой стороны, так как все спектакли были на госдотации, можно было оформить спектакль любой сложности, а цены на билеты не были высокими. Режим экономии пришел потом. В 1990-е годы начались разброд и шатания, когда не было денег на ткани, на реквизит, на освещение. Многие артисты ушли в антрепризы из больших театров по причине недостаточного жалования. Многие уехали искать заработок на Запад, особенно мужчины, потому что их всегда и везде не хватает, особенно в балете. Лично я работал с некоторыми солистами белорусского театра за границей - с Алексеем Овечкиным, звездой балета в Риге, в Варшаве с блестящим белорусским оперным певцом. С тех пор прошло немало времени, многое изменилось, пришли новые постановщики, художники, артисты. А я вот имею возможность сегодня поработать в Минске.

- Сегодня успехом у определенной части публики пользуются осовремененные классические сюжеты. Как вы относитесь к актуализациям?

- Очень хорошо, но все должно делаться со вкусом. Несколько раз мне довелось работать в Королевской опере Бельгии. И однажды "Лебединое озеро" в Антверпене ставил очень авангардный художник Ян Фабр. Ему предложили делать не сценографию, а хореографию в спектакле, естественно, дали помощников - хореографов. Первое, что он сделал, - сократил "весь туризм", то есть венгерский, польский, испанский и другие танцы в сцене на балу. Далее хореограф сказал: "Давайте переделаем все костюмы лебедей. Во-первых, всем надо снять колготки и трико, потому как естественные ноги лучше выглядят. Во-вторых, пачка не должна быть круглой, она должна быть овальной и заканчиваться хвостом. В-третьих, головной убор у лебедей должен быть другой - на головах танцовщиц должны быть длинные шеи, заканчивающиеся головкой лебедя с клювом". "И вообще", - сказал Фабр, - "я не хочу, чтобы они танцевали на сцене, надо поставить пластиковый бассейн и налить воду, пусть танцуют там".

Здесь я ему говорю: "Понимаете, пуанты имеют тенденцию разбухать в воде, они будут очень тяжелые, балеринам будет трудно танцевать и они не смогут делать движения". На что получил ответ: "Васильев, вы старомодны, вы отвергаете все новое. Делайте, как я вам сказал". Мы сделали на пробу овальные пачки - он был в восторге, на голые ноги надели пуанты, построили бассейн, налили воды, сделали на головах лебединые шеи. И когда маленькие лебеди начали танцевать, головные уборы стали биться друг о друга, это был страшный звук и очень некрасиво, как в мультфильме. Конечно же, пуанты набрали воды, лебеди не смогли делать необходимые движения, и у всех балерин оказались разные ноги - у одних посветлее, у других потемнее, у каждой были синяки и ссадины - это естественные травмы для балерин, которые в колготках не видны. Выглядело очень неэстетично. После чего хореограф мне сказал: "Васильев, а ты оказался прав, возвращаемся к твоей старомодной версии". Вот ведь, не верят люди на слово, им кажется, что они открывают Америку. Но, в общем, мне понравился смелый ход его мыслей, потому что, как он сам потом признался, он никогда не видел этого балета, но взялся его ставить. Прекрасно, когда есть деньги на такой опыт. Что касается меня, я "Лауренсию" видел, знаю и за свои слова отвечаю.

- Как вы считаете, в чем феномен успеха таких кампаний, как "Русские сезоны" Дягилева? Есть и сегодня в русском искусстве, культуре что-то, чем можно поразить мир?

- Россия была в ту пору светочем культуры, чего сейчас не наблюдается. У Дягилева были прекрасные художники. В том числе Леон Бакст, кстати, белорусский еврей, родом из Гродно. Дягилев понимал, как соединить гении воедино и как создать такие группы талантливых людей, чтобы поразить Париж - город, который удивить очень трудно. Дягилев - это гордость России, а отчасти - через Бакста - гордость Беларуси.

Дягилев работал в ту эпоху, когда о России знали очень мало, не было таких форм передачи новостей, как телевидение, видео, интернет, где можно все увидеть одним глазом. Сегодня мы живем в глобальном интернет-пространстве, где уже выложено все, что было сокровенного. Если бы русское искусство было сегодня таким передовым, то русский павильон на выставке биеннале современного искусства в Венеции был бы самым посещаемым и самым любимым. Однако это не так. Если говорить правду, на мой взгляд, живопись как форма искусства сегодня почти исчезла, то же самое могу сказать о скульптуре. Искусство перешло исключительно в другие формы воплощения - я имею в виду инсталляции, всевозможные уродопредметные композиции, видеоряд, ряд освещений, которые меня лично не радуют. Я часто бываю в Венеции и часто бываю на современных выставках. Сегодня провести грань между тем, что такое, в нашем представлении, искусство и что не искусство - очень трудно. Мы не имеем права критиковать то, что признано сегодня во всем мире, но мы имеем право иметь свое мнение. Искусство, действительно, ушло вперед, это не значит, что оно нас не нагонит, но я очень рад, что мы при этом имеем возможность творить на сцене Большого театра Беларуси в жанре классического балета - его тоже никто не отменил.

- Вы считаете, что балет - явление уходящее, исчезающее или наоборот?

- Элитарное. Я бы сказал, что скорее уходящее - из-за дороговизны постановок. Они требуют пуантов, которые стоят денег, балерина иногда до трех пар снашивает за постановку - в "Лебедином", например, в "Спящей красавице". Затем, чтобы танцевать на сцене, надо восемь лет отучиться в хореографическом училище. Плюс к этому, сколько занятий, экзерсисов, классов. Чтобы быть балетным танцовщиком, надо иметь потрясающую балетную подготовку. А чтобы быть танцором модерна - не обязательно.

Вот и мы с вами можем сейчас организовать танцевальную группу - снимем обувь, переоденемся в трико. Неважно, сколько мы весим, но под музыку и световые эффекты мы ведь выйдем на сцену, сделаем руками все, что требуется, и скажем: а мы себя проявляем, это наше видение. Я хочу сказать, если раньше все было гиперпрофессионально, то сегодня элемент любительщины уровня кружка самодеятельности так вторгся в большое искусство, что мы без него не можем жить. Однако есть области, где этого не происходит - симфоническая музыка, например, - никто не может стать гобоистом, флейтистом, скрипачом, если он не выучился, потому что у него ничего не получится, но зато петь рэп может каждый и утверждать, что это тоже музыка и поэзия. А как объяснить, что это не так? И стучать по кастрюлям может почти каждый, я вижу иногда таких музыкантов, которые бьют неизвестно по чем. Но также сегодня нет никакой любительщины в такой области, как зубоврачебная техника. Почему-то никто из любителей не лезет в чужие зубы ставить пломбы, но мы с удовольствием обращаемся к художникам-любителям и доморощенным балеринам.

- Напоминает ли вам начало нынешнего века в сфере искусства начало века двадцатого?

- Ничего общего. Я считаю, что начало 20-го века было великим Ренессансом в области живописи, архитектуры. Тогда же появилось искусство кино. Возник стиль модерн. Сегодня у нас нет лидирующего художественного стиля, который был бы заметен в обществе в таких проявлениях, как архитектура, декоративно-прикладное искусство, мебель, мода. Нынче развивается дизайн, возможно, возникает некий техногенный стиль, который ярче всего проявляется в автомобилях, технике и т.д.

- Мода отражает время и во все века владеет умами молодежи, театр - не всегда. Как сделать модным театр?

- И умами женщин. После ремонта Большого театра в Москве стало модно ходить на балет, все билеты всегда проданы. Эта мода связана с тем, что в России появился целый класс очень богатых женщин, как мы называем их - "обрильянченных", которых надо выгуливать после пяти вечера. А некуда. А здесь - вечер, театр. И стало модно показывать наряды, новые прически, украшения в оперном театре. Сегодня в Большом расцвет посещаемости. Появился такой термин "светская красавица", "светская дама", "светская львица" - они приобретают красивые дома в Монте Карло, в Лондоне и ориентируются на поведение современных монархических особ в Европе. Не знаю, насколько в Минске это бытует.

- Как насчет духовности в театре?

- Я не думаю, что сегодня это самое актуальное. Раньше люди жили без материальных соблазнов, потому что у всех была небольшая зарплата в районе 100 рублей советскими деньгами, на эти деньги особенно ничего нельзя было купить, но на жизнь хватало. И соблазнов не было никаких, потому что знали, квартиру не купишь, шубу тоже, поехать за границу - не поедешь и т. д. Поэтому все жили в своем кругу - разговорами на кухне, записями на магнитофонах. Были такие вещи, как самиздат, а также самастрок - сама сшила себе из лоскутов. Общество было закрытое, как в консервной банке, и самодостаточное, поэтому духовность процветала. Люди искали духовное начало в музыке, поэзии, классической литературе. Мы жили тогда все еще на базе Серебряного века - Блок, Мандельштам, Цветаева, Гумилев, Ахматова и т. д. Потом хлынули сериалы и прочее, где проблемы мужчин и женщин, находящиеся ниже пояса, стали считаться самыми главными в жизни. И появилось очень много новых кумиров, которые эту пошлость превознесли. Сегодня многие артисты работают в театре (я ничего не знаю про ваш театр, поэтому ничего не могу сказать о нем) только потому, что им платят деньги, но они не живут этим, они работают от звонка до звонка. А в свободное от работы время они готовы ехать на рыбалку и смотреть футбол. И часто они одеты, как спортсмены.

- В числе ваших знакомых и друзей во Франции и других странах немало русских аристократов и их наследников. Актуален ли аристократизм сегодня?

- Я очень хорошо знаю балерину девяноста восьми лет - Ксению Триполитову, имение которой находилось в Глузске под Бобруйском. И даже написал книгу ее воспоминаний "Маленькая балерина". Когда аристократизм ценился другими членами общества, он был актуален, ведь дело не в том, что вы будете аристократичны и у вас будут прекрасные манеры, важно чтобы кто-то это мог оценить. А когда вам говорят: а чего ты манерничаешь, будь проще, ты водку будешь пить из пластмассового стакана? Это ведь ужасно, когда в обществе ты не находишь отклика. Поэтому умные люди стараются быть максимально понятными окружающим людям. Но мода преходяща - она тем и прекрасна, что всегда направлена на забвение. Стиль смотрит в вечность. Мода - моя тема, но смотрю я на нее глазами историка.

- Что вас радует в сегодняшней действительности?

- Мои коллекции костюмов, мои путешествия, я очень люблю свою работу. Я позитивный человек. Поэтому я советую держать уши востро, глаза открытыми, наблюдать, развиваться, не оставаться в состоянии стагнации, наслаждаться каждым днем нашей жизни.

Ольга Савицкая

Блог журнала "Партер" >>> Теги: Новости, Гродно