"Не нужно заниматься тем, что не приносит денег". Сергей Шнуров о бренде в жизни и покупках в Минске

Источник материала:

Минск — третий город после Санкт-Петербурга и Москвы, где откроется выставка Сергея Шнурова «Ретроспектива брендреализма». В 2007 году музыкант провозгласил собственный стиль в искусстве — брендреализм. Его суть в том, что человек живет в мире брендов и подменяет им реальную жизнь.

Сергей приехал в столицу открыть выставку лично и после пресс-конференции пообщался с AFISHA.TUT.BY.

«Самый большой бренд — это дети»

— Я видела видео с выставки в Москве, где вы говорили, что художник создал — и все, а интерпретация — дело зрителей. Меня зацепила работа: ковер «Земфира-жив». Могли бы вы объяснить, что имели в виду?

— Не важно, что имеет в виду художник. Главное — как это откликается в зрителе. Самое важное, что работа должна вызывать некое интеллектуальное, эмоциональное напряжение. Если она вызывает у вас какие-то мысли и какую-то эмоцию, значит, она состоялась. Совершенно не важно, что я имел в виду.

— Когда вы что-то покупаете в повседневной жизни, обращаете внимание на бренд?

— Любой человек обращает внимание на бренд. Вы заходите в Youtube и видите, что у Кэти Перри вышел новый клип, но если вышел новый клип у Фани фо Фани, вы не обратите внимание на это.

Бренд, конечно же, влияет на ваш выбор даже в таком, казалось бы, бытовом деле, как заход в Youtube. Вы будете обращать внимание, сколько народа посмотрело, как это называется…

— Вот вы пришли в магазин и выбираете продукты или что-то еще, на какие бренды вы обратите внимание, а на какие — нет?

— Невозможно это разделить: сам продукт и бренд. Я не могу провести такую эмоциональную черту — в какой момент я, положим, выбираю икру. Вот я схвачу «Дальневосточную» или я возьму какой-нибудь «Невский берег».

— Как вам кажется, какой бренд сегодня больше всего правит миром?

— Лучше или сильнее?

— Сильнее?

— Самый большой бренд — это дети, конечно. Детоцентризм. Детей никто не победит.

— Бренду Сергей Шнуров легко жить?

— Конечно, потому что я осознаю себя как бренд. Я не нахожусь в сложной метафизической уловке, я не мыслю себя человеком, который является медиумом, который какие-то божественные смыслы прогоняет через себя и дает человечеству. У меня вот этого нет. Как и нет вдохновения. Я просто делаю то, что делаю.

«Я хожу в галерею „Ў“ и там затариваюсь»

— Понятно, что вам удается зарабатывать на музыке, но удается ли зарабатывать именно на выставках. Я имею в виду не продажу работ, а посещение экспозиций?

— Конечно. В принципе мир устроен очень просто. Не нужно заниматься тем, что не приносит денег, потому что, скорее всего, это никому не нужно. Вот и все.

— Вы говорили, что сложно оценить стоимость работ, представленных на выставке. Но во сколько бы вы оценили ковер «Земфира-жив»? Вдруг кто-то захочет его купить…

— У меня нет задачи продать. Если мой приятель Дмитрий попросит ее повесить у себя в туалете, я ему так отдам. А если ко мне подойдет какой-нибудь будущий олигарх, то я также заряжу цену.

— Слышала, что вы с группировкой закупаетесь в нашем ГУМе и в 2015 году купили классные рыжие перчатки.

— Они у меня есть. Я их не потерял, как ни странно.

— Но в последние поездки в Беларусь что вы себе купили?

— Я хожу в галерею «Ў» и там затариваюсь, и литературой какой-то. Там неплохой книжный магазин, кстати, с сувенирами. ГУМ как-то так уже потерял.

«Если тебя в 2017 году нет в социальных сетях, то ты и в реальности не очень есть»

— У вас в Instagram 2,8 млн подписчиков. Как вы относитесь к жизни людей в соцсетях, ведь она не всегда соответствует реальности?

— А что такое реальность?

— Но вы разделяете жизнь в социальных сетях и вне социальных сетей?

— Я думаю, они интегрированы и находятся во взаимодействии. Если тебя в 2017 году нет в социальных сетях, то ты и в реальности не очень есть.

— В Беларуси раньше был неофициальный запрет на выступление музыкантов, и на их концерты ездили в Смоленск и Вильнюс. Если бы такой запрет ввели в России и вы под него бы попали, что бы делали?

— Нас запрещали в 2003 году — Лужков в Москве. А потом и в Казани. Но мы точно так же выступали, но только не в тех городах, где нас запрещали. В Петербурге нас никогда не запрещали. А в Москве мы не выступали три года: с 2003-го по 2006-й.

— Но как вы чувствовали себя в тот момент?

— Ну, а какая разница? Ты выходишь на сцену, находится она в Нью-Йорке, Куршавеле, Смоленске или Витебске. Там одно и то же. Это свет прожекторов и люди, кричащие припев. Какая разница, где это?

— В этом году «Ленинграду» исполнилось 20 лет. Когда все начиналось, думали ли вы, что это история так долго продлится?

— Нет, конечно.

— Вы говорили, что публика в Минске вас очень хорошо принимает. И несмотря на то что вы приезжаете в Минск как турист, как вам кажется, чем люди в Беларуси отличаются от людей в России?

— На мой взгляд, он случайный и мимолетный, мне кажется, что здесь люди улыбаются больше.

Попасть на выставку «Ретроспектива брендреализма» можно с 1 декабря по 14 января по адресу ул. Некрасова, 3 (Национальный центр современных искусств). Стоимость — 20 рублей. С билетом на любой из концертов «Ленинграда» этого года (за 19 марта 2017 года или 1 декабря 2017 года) — 10 рублей).

Теги: Витебск, Минск