Местные бабушки плакали: "Оставьте нам церковь". Деревянные храмы Беларуси, которые нужно увидеть

Источник материала:

«Смотрите, какая она архаичная. Но насколько уникальная!» — показывает фото деревянной церкви академик Александр Локотко. Более 40 лет он изучает деревянную архитектуру Беларуси. Как ученый говорит: это феноменальное явление мировой культуры. Как обыватель добавляет: «Церкви на селе, несмотря ни на что — ни на войны, ни на социальные конфликты, — местные жители охраняли очень ревностно».

Мы попросили Александра Локотко объяснить, почему деревянные храмы — явление абсолютно уникальное, и выбрать церкви, костелы, синагоги, мечети, в которых должен побывать каждый белорус.

Александр Иванович Локотко — архитектор, доктор исторических наук, доктор архитектуры, профессор, академик Национальной академии наук Беларуси. Много лет он ездил в экспедиции по Беларуси, исследовал деревянное сакрально-монументальное зодчество. В результате написал несколько книг и создал музей народной архитектуры и быта, где хранится культурное наследие, которое в «природных условиях» могло бы исчезнуть.

Академик объясняет уникальность деревянных храмов в первую очередь тем, что по их разнообразию можно считывать историю Беларуси, особенности ее ландшафта и даже ментальности предков.

Тысячу лет назад (а именно к XI столетию относится упоминание о первой деревянной церкви в Друцке) территория Беларуси, как и сейчас, была покрыта лесом. Лес «пропитал» быт (из дерева вырезали ложки и делали колыбели) и формировал жилище (хаты и даже замки в раннеславянский период строили из дерева). Закономерно, что храмы в регионе тоже были деревянными.

— Деревянный храм — один из национально значимых, аутентичных объектов культуры славянских народов, — подчеркивает Александр Локотко. — Предполагают, что даже Полоцкая София изначально была деревянной. На эту мысль наводят фундаменты граненых апсид, не характерные для каменного зодчества.

Чтобы соответствовать местному ландшафту, на юге и севере Беларуси деревянные церкви строились по-разному.

На просторах Полесья с его просторными далями и отсутствием возвышенностей органично смотрелись горизонтальные, протяженные храмы, напоминающие силуэт кораблей в открытом море.

— Основные составляющие храма — притвор, неф (главный литургический зал) и алтарь — располагались под одной оси, друг за другом. То же самое наблюдалось и в развитии полесского жилища (хата, сени, клеть, поветь и т.д.), — рассказывает Александр Иванович. — Каждая из этих частей могла иметь различную вертикальную структуру. Завершалась она шатровой крышей. Получалась типичная полесская деревянная церковь. В ходе развития вертикальные составляющие обретали разнообразие. Главки (декоративное покрытие, расположенное над куполом храма. — Прим. TUT.BY) и другие элементы в 17−18 веках воспринимали и архитектуру барокко, которая присутствовала в каменных сооружениях, и элементы готики, классицизма.

В северных регионах строились церкви с вертикальной композицией, которая хорошо смотрелась на возвышенной местности. Такие храмы воспринимались как ориентиры в холмистом ландшафте.

— На севере сохранилась разнообразная деревянная архитектура. Она, как правило, компактная. Вокруг нефа формировались дополнительные срубы-пристройки — боковые нефы. В итоге получалась не линейная композиция, как на Полесье, а крестово-центричная. На основные срубы вертикально наращивались дополнительные, шестирики, восьмерики, которые переходили в главки. Таким образом создавалась вертикальная композиция.

С распространением каменных храмов строительство деревянных не прекратилось: слишком сильной была традиция. Деревянные церкви, костелы, мечети и синагоги вбирали в себя актуальные архитектурные традиции и ничем не уступали «каменному поколению».

На какие церкви стоит обратить внимание? Для удобства читателей мы поговорили о храмах каждой из конфессий отдельно.

Православные церкви: через юг на север Беларуси

По словам Александра Локотко, юг Беларуси в наибольшей степени сохранил свою аутентичную культуру, на него не так воздействовали социально-экономические перемены. Недаром западноевропейские ученые с таким интересом исследуют культуру белорусского Полесья. Поэтому в регионе сохранилось много деревянных храмов.

Чтобы убедиться в этом, достаточно отправиться на юг и пересечь регион с запада на восток вдоль реки Горынь. А точнее — съездить в Давид-Городок, Велемичи, Олпень или Рухчу Столинского района, Кожан-Городок, Большие Чучевичи Лунинецкого, Валовель Дрогичинского, Доропеевичи Малоритского. В Барановичском районе примером может быть церковь в деревне Городище начала 20 века, у берегов Сожа — церковь начала 20 века в деревне Красный Партизан Добрушского района.

На севере страны восхитит своей архитектурой церковь начала 18 века в Смолянах Оршанского района. Она — синтез разнообразных конструкций и строительных культур: купольная, характерная для православия, но двухбашенная, что присуще католическим храмам. Также в ней можно распознать мотивы оборонного зодчества — такие же черты характерны для каменных церквей в Сынковичах и Мурованке, которые служили в том числе для защиты прихожан.

Прообразы оборонной архитектуры можно увидеть и в колокольне церкви в Черске Брестского района. Относительно неподалеку, в Збирогах того же района и Здитове Жабинковского, сохранились очень древние церкви: первая родом из 1610-го, вторая — из 1502-го года!

Костел — свидетель первого раздела Речи Посполитой

В Ивьевском районе сохранился уникальный деревянный костел в деревне Дуды. Именно туда Александр Локотко рекомендует ехать, чтобы познакомиться с деревянным обаянием католических барочных храмов. Костел — свидетель первого раздела Речи Посполитой: его построили в 1772 году.

Костел Святой Девы Марии. Дуды, Ивьевский район

За примером католического храма, в котором можно найти черты архитектуры готики и классицизма, стоит отправиться в Холхлово Молодечненского района. Его построили в 1738 году на месте прежнего костела, тоже деревянного. Правда, позже он изменился за счет пристроенного 4-колонного портика. К слову, после восстания Кастуся Калиновского храм был передан Православной церкви, но в 1919 году вернулся к католикам.

Костел Святой Девы Марии. Холхлово, Молодечненский район

Униатские храмы — выжившая редкость

После ликвидации Брестской унии многие деревянные греко-католические церкви стали переделываться в православные, рассказывает Александр Локотко. К ним пристраивались колокольни, менялись формы самого здания.

По словам исследователя, их вид (как внешний, так и внутренний) был весьма специфический. Это проявлялось не только в архитектурных формах, но и в оформлении интерьера, где преобладали сакральные атрибуты на основе народного декоративно-прикладного искусства: царские врата, плетенные из соломки, обилие цветных гирлянд, иконы простого сельского письма на дереве по специальной грунтовке.

После 1839 года — ликвидации униатства под девизом «Отторгнуты насилием, воссоединены любовью» — униатские церкви начали существенно перестраивать. Пристраивались ярусные, с шатровым завершением колокольни, переделывались формы главок, изменялись интерьеры.

Примеры перекроенных униатских церквей можно найти в Олтуши Кобринского района, Хотиславе Малоритского и Бездеже Дрогичинского.

За мечетями — в Новогрудок, Ивье и Ловчицы

Деревянные мечети — явление для Беларуси практически утерянное, говорит Александр Локотко. Но не совсем. Увидеть их (правда, в восстановленном виде) можно в Новогрудке, Ивье и Ловчицах Новогрудского района. В Смиловичах бывшая деревянная мечеть воссоздана в каменных формах.

Первые мечети в ВКЛ появились после похода Витовта в Крым и Золотую Орду. Первое же упоминание о татарах на территории Беларуси относится к началу 14 века. Чтобы начать строительство мечети, требовалось разрешение самого великого князя и «добро» католического бискупа. Известно, например, что виленский бискуп разрешал строить исключительно деревянные, «убогія і невялікія» здания.

Накануне Второй мировой войны на территории Беларуси функционировало 17 мечетей и 2 молитвенных дома. У каждой — своя, уникальная история. К примеру, дерево на строительство мечети в Клецке подарили князья Радзивиллы. Мечеть в Ляховичах, разрушенная в 1924—1928 годах, восстанавливали на деньги татар-эмигрантов, виленского муфтия и… египетского короля.

Правда, финал мечетей практически всюду был одинаковый: сожжена и отстроена вновь, но чаще — сожжена и не восстановлена.

Мечеть в Ловчицах, которую можно увидеть сегодня, была заложена в 1688 году (а приход и вовсе появился в 1420-м). Она — единственная сохранившаяся джама-мечеть: такое название носили мусульманские сооружения в крупных приходах.

Возможно, скоро можно будет увидеть и несохранившуюся мечеть из Долбучек Сморгонского района. Сейчас она в разобранном виде лежит в музее народной архитектуры и быта.

Синагоги: ехать, чтобы посмотреть, некуда

Сохранившихся деревянных синагог еще в начале ХХ века было около 30. Но грянула Вторая мировая, которая безжалостно сожгла их без остатка. По данным Александра Локотко, уцелела лишь одна — в деревне Бильдюги Шарковщинского района.

— Я обследовал ее в начале 1980-х годов. Она еще стояла, но в совершенно ветхом виде и не функционировала. А потом, в конце 1990-х, мне сообщили (правда, я эту информацию не проверял), что местный священник разобрал ее на бревна, из которых сложил церковь в одной из окрестных деревень.

В остальном сейчас деревянные синагоги можно увидеть исключительно на фотографиях или зарисовках. Носельск, Заблудово (теперь это территория Польши), Гродно, Россь, Волпа, Наровля — монументальность дерева и непохожесть ни на что другое действительно впечатляют. Но, увы, лишь на картинках.

«Когда приспосабливали храм под библиотеку или дом гражданских обрядов, местные ходили и плакали: „Навошта нам гэта трэба?“»

Интересуемся, об утрате каких деревянных храмов белорусы могут сожалеть. По мнению Александра Локотко, делать этого не стоит. Вернее, можно, но лучше решать более важные проблемы — сохранять в первозданном виде то, что есть.

— Поскольку более 100 лет церковь отделена от государства, то главы приходов, особенно в конце 1980 — начале 1990-х годов, начали самостоятельные обновления, стройки и перестройки. Многие деревянные памятники утратили свой исторический облик.

Например, деревянный костел в деревне Дойлидки Сморгонского района. Это уникальное однобашенное сооружение было оштукатурено и потеряло свою деревянную красоту на все 100 процентов.

Башни костела в Кемелишках Остовецкого района в те времена были обшиты цветным шифером. Такая же участь постигла костел в деревне Руда-Яворская Дятловского района.

Но еще хуже дела обстоят на Полесье. Чтобы усилить сакральные акценты, местные священники достраивают главки, перестраивают шатры, безбожно красят дерево, употребляют при «реконструкции» жесть, шифер и иные современные материалы. Вид становится эклектичным, неэстетичным, дисгармоничным.

Но еще хуже то, что переписываются иконостасы и иконы. Наиболее вопиющий пример — это обновление иконостаса 18 века в Давид-Городокской Георгиевской церкви. Эти дорисовки приводят к стопроцентной утрате аутентичного облика. Попробуйте восстановить писанный на дереве иконостас! Все это гораздо печальнее, чем воспоминание о том, что когда-то что-то сгорело.

Можно ли остановить этот процесс? У академика Локотко есть предложение.

— Раньше государство проводило инвентаризацию историко-культурных ценностей, расположенных в церковных сооружениях. Это, на мой взгляд, было правильно. И я полагаю, нужно бы возобновить эту практику — создать программу фиксации памятников истории и культуры в храмах. Найти соглашение с церковными иерархами (думаю, это вполне возможно) и провести системную инвентаризацию.

В свое время власти внимательно смотрели, что происходит с церковными художественными ценностями. Составлялись описи, устанавливались охранные знаки. Этот контроль, может быть, сохранился только над теми объектами, которые когда-то получили статус памятников истории и культуры.

Примеров, когда культовую постройку сельчане растащили бы на бревна, распилили и сожгли, у профессора Локотко нет (тем не менее, такие примеры известны: среди версий, почему сгорела церковь в деревне Хотляны Узденского района, значился поджог. — Прим. TUT.BY).

— Скажу больше: деревянные церкви на селе, несмотря ни на что — ни на войну, ни на социальные конфликты, — местные жители охраняли очень ревностно. В одной из экспедиций в конце 1970-х мы забрались на колокольню рядом с церковью в деревне Дивин Кобринского района, что вызвало не только любопытство, но и неподдельную тревогу местных жителей.

Или еще пример. В 1980-х Александр Локотко работал в реставрации: обследовал памятники, внесенные в список историко-культурных ценностей, и занимался их перепрофилированием. Местные жители были крайне против, о чем открыто, порой агрессивно говорили ученым и реставраторам.

— В деревне Молодово я работал над проектом приспособления церкви под дом гражданских обрядов. Так местные бабушки ходили вокруг и плакали: «Не делайте этого ради Бога — оставьте нам церковь». В деревне Лясковичи Ивановского района мы проектировали приспособление деревянной церкви под библиотеку. Местные жители тоже ходили и плакали: «Навошта яна гэта трэба?» Но этого мы сделать не успели. Союз рухнул, а вместе с ним — планы про библиотеку и дома гражданских обрядов. Местные жители сами сделали то, что им нужно.

Любимые деревянные храмы от Александра Локотко

Спасо-Преображенская церковь в деревне Смоляны (Оршанский район)

Церковь из деревни Барань (находится в музее народной архитектуры и быта)

Георгиевская церковь в Давид-Городке (Столинский район)

Костел в Дудах (Ивьевский район)

Костел Девы Марии в Холхлово (Молодечненский район)

Мечеть в Долбучках Сморгонского района (находится в музее народной архитектуры и быта)

Теги: знакомства, Гродно