Хлеб с маслом, тыквенная каша, борщ. Некулинарная книга о еде, которая приносит радость

Источник материала:

В издательстве «Голиафы» в конце 2019 года вышла необычная книга — плод совместных усилий писательницы Зараславы Каминской и художницы Веры Дроздовой. Чем удивило это издание, рассказывает доктор филологических наук, критик Анна Кислицына.

О книге Зараславы Каминской «Калядны стол: некулінарная кніга» я узнала из интернета. Обратила внимание на иллюстрацию. На темном фоне — ладонь, а на ладони — золотая, будто изнутри светящаяся луковица. Вроде все просто, но этот внутренний свет притягивал, завораживал, интриговал. Уже позже прочитала в аннотации, о чем эта «некулинарная книга», и живо представила себе ее формат.

Мне она представлялась таким изданием-подарком. Книгой-настроением, книгой-открыткой. Такие часто появляются в зарубежных изданиях — красиво иллюстрированный пустячок, который приятно положить под елочку. Для атмосферы.

Кстати, именно это и написано на обложке: «Гэту кнігу можна пакласці пад ялінку, каб яе прачытаў нехта іншы, а можна пакінуць сабе. І чытаць у метро ці ў ложку. Ці зранку, запіваючы кавай, ці на абедзе, заядаючы бульбай, (калі вы, гэтаксама як і я, любіце чытаць, пакуль ядзіце). Чытаць, калі ёсць калядны настрой, і калі настрою няма, а толькі дождж, цемень і вецер. А яшчэ гэтую кнігу можна не чытаць, але калі ўжо пачалі, дык навошта спыняцца?»

Вот это «можно читать, а можно не читать» — оно как-то сразу настраивало на легкость и необязательность. Казалось, что вот вполне достаточно иметь такую книгу, чтобы листать в предпраздничной суете. Книга-дополнение, почему бы и нет? Такое хорошо покупать для подруг, таких современных, сидящих в кафе барышень, потягивающих латте.

Но оказалось, что все совсем не так, как представлялось! Да, в книге есть легкость письма, изящество слога, целиком и полностью соответствующее волшебным картинкам, которых практически столько же, сколько и рассказов. Вот только автор — несмотря на кокетство на обложке про «можно не читать» — явно ставила перед собой задачу куда более сложную, чем просто развлечь и развеселить.

Текст Зараславы Каминской — прежде всего попытка архивации счастья. Причем в самых хрупких, тонких, неуловимых его формах. Читая «Калядны стол», поневоле вспоминаешь высказывание Бернарда Шоу: «Если когда-нибудь, гоняясь за счастьем, вы найдете его, вы, подобно старухе, искавшей свои очки, обнаружите, что счастье было все время у вас на носу». Все так и есть, но мы редко задумываемся о том, что счастье может прятаться в цвете тыквенной каши, в пару картофельного отвара, в запахе грибной солянки.

Да, счастье неуловимо, если о нем не думать, и одновременно вполне себе реально и осязаемо — если научиться его фиксировать. Вот художественное слово Зараславы Каминской — легкое и прозрачное — идеальный фиксатор счастья. Стилеобразующие повторы в книге — они как раз и играют роль этих слоев-фиксаторов. Через эти фразы-повторы вроде «што ты сёння ела?» автор будто накладывает один слой рассказа на другой, дает закрепиться впечатлению. Благодаря им реальность и повседневность сплетаются с чудесным и сказочным, но это чудесное — тоже себе вполне знакомое. Вот, к примеру, истории про счастливое избавление от неминуемой смерти. Они просты и красивы одновременно.

Например, вот что рассказывает отец главной героини: «А яшчэ я аднойчы хадзіў па вялізным яблыневым садзе. І вырашыў на дрэва залезці, высока, на самую верхаліну: адтуль было ўсё відаць — і хаты, і шлях, і неба. І раптам штосьці трэснула — і паляцеў я з той верхаліны галавою ўніз. І, пашчасціла, патрапіў якраз у кратовую нару, дзе разрыта было, мякка. А каб не туды, дык шыю б зламаў, бо вельмі высокая яблыня, а зямля там цвёрдая». («Апавяданні пад парай»)

А вот бабушка: «У лес заўсёды рушыла адной і той самай сцежкай — праз ручай, а там крыху трэба было ногі намачыць, каб перайсці на другі бераг. І вось іду і бачу: ляжаць у ручаі двое мёртвых коней. І да мяне чалавек бяжыць: „Жыначка, не йдыць туды, жыначка, не йдыць!“ А гэта провад высакавольтны ў ручай зваліўся. Коні нахіліліся папіць, а іх і забіла. А каб не яны, дык я б у ваду, як звычайна, палезла. Гэта лес мяне выратаваў». («Варэнікі з чарніцамі»)

Вот такие чудеса. Простые и жуткие, как любое напоминание о хрупкости жизни. И очень живописные, если вы любите представлять то, о чем читаете. И этот яблоневый сад, и мертвые лошади в воде — одноразово в своем моменте и одновременно монументально, но особенно поражает то, как вплетены эти по-своему эпические истории во вполне себе современные рассказы о еде.

Несмотря на то, что книга названа некулинарной, еда в ней присутствует не только как упоминание, повод поговорить, но и как реальное блюдо со своим способом приготовления, цветом, запахом, консистенцией. Читаешь — и будто сам чистишь картошку, как бабушка учила: тонко до прозрачности. Или отщипываешь кусочек от душистого липкого дрожжевого теста. Или сыплешь хрустящую крошку на верхний слой пирога, смазанного сладким сливочным кремом.

Тут, кажется, собран весь ароматный мир твоего собственного детства. Здесь и пасхальный кулич, и творожный пирог, и наполеон. И совсем незамысловатые блюда — хлеб с маслом, вареники с черникой, борщ. И надо признать, что, архивируя свою память, свое детство и юность, Каминская ухитряется раскрыть нашу собственную память и сделать это очень ненавязчиво, найдя и описав вещи простые и архитипичные, нащупав какие-то базовые ценности, о которых ты в общем-то и не помнишь в суете повседневности. Раздумывая над тем, как ей это удалось, мне вспомнилось где-то прочитанное: мол, в борьбе с амнезией используют запахи, которые как нельзя лучше восстанавливают утерянные памятью моменты жизни.

А еще это книга о страхе потерь, о стеклянности бытия, где то, что по-настоящему близко и дорого, — хрупко и уязвимо.

«Штогод столькі нерваў і хваляванняў, — маці перадае мне нож, і працягваю шкрабаць я. — І штогод думаю, што наступным разам куплю булкі ў краме. Але ведаеш, такія кулічы пякла твая бабуля.

Так, ведаю. І зараз выпытваю, запамінаю, занатоўваю, запасаюся на чорны, невымоўна чорны дзень, які павінен настаць па законах Сусвету, і я не ведаю, як падрыхтавацца да яго, бо немагчыма падрыхтавацца, таму я запасаюся, каб я таксама магла ўваскрэсіць сваю маці - хаця б на Вялікдзень. Праз гэты смак, гэты пах, гэтую цеплыню. Праз спечаны ўласнаручна хлеб.

— І было б добра, калі б мы на самой справе сустрэліся там, пасля.

Так, было б добра.

«А хлеб, які Я дам, гэта цела Маё дзеля жыцця свету». («Вялікодны куліч»)

Книга «Калядны стол» — о празднике жизни в той же мере, сколько и о горе утраты, ведь «страчаны смак — яго больш ніхто не паўторыць, і страчаны Дом — туды ўжо не вярнуца». («Салянка з грыбамі»)

Книга «Калядны стол», как оказалось, совсем не сувенирная безделушка. Она глубокая и серьезная, и по-своему торжественная, как рождественский хорал. Это книга о взрослении и мудрости, которая передается в том числе и через семейные традиции. Но прежде всего — это яркое напоминание о том, как важно ценить момент. О том, что счастье — всегда «на носу». В повседневных делах и хлопотах. В новогоднем снежном утре. В тепле и уюте родного дома. В ярких деталях и незаметных мелочах. В долгих задушевных разговорах с близкими людьми и друзьями. Главный месседж книги мудр и прост: не стоит ожидать будущего, веря в то, что оно будет лучше, чем теперь. Потому что самое главное в жизни происходит с тобой здесь и сейчас.

Купить книгу Зореславы Каминской можно на сайтах halijafy.by и lohvinau.by.