БИТКОИН — ЗОЛОТО НОВОГО СРЕДНЕВЕКОВЬЯ

Источник материала: Московский комсомолец

Михаил ДЕЛЯГИН, экономист, директор Института проблем глобализации

Потрясающий, более чем 10-кратный скачок котировок биткоина сделали криптовалюты самым актуальным термином, затмившим даже «русских хакеров», «санкции» и «допинг». Потому что он касается почти всех и открывает странную и пугающую возможность — в том числе и потерять все — перед каждым.

История существующих только в Интернете, в виде электронных записей, денег началась 18 августа 2008 года: за месяц до нового витка глобального кризиса, связанного с банкротством Lehman Brothers, было зарегистрировано доменное имя bitcoin.org. Но в качестве «Дня биткоина» можно отмечать и 31 октября того же года, когда был опубликован документ о создании первой в истории криптовалюты, и 3 января 2009-го, когда были сгенерированы первые 50 биткоинов.

12 января легендарный (и совсем не обязательно существующий на самом деле) создатель биткоина Сатоши Накамото перевел первые 10 «монет» программисту Хэлу Финни, а 5 октября 2009 года начались торги на электронной бирже. По начальному курсу на 1 доллар приходилось 1309,03 биткоина. А 22 мая 2010 года была сделана первая покупка — пицца обошлась в 10 тыс. биткоинов, что составляло тогда 25 долларов. Сегодня эта пицца представляется самой дорогой в истории человечества…

Уже 6 ноября 2010 года курс биткоина достиг полудоллара, а капитализация — 1 млн долларов. Через 2,5 года, 28 марта 2013 года, капитализация биткоина превысила 1 млрд долларов. В конце 2013 года, на пике популярности биткоина, его курс достигал 1147 долларов, но в январе 2015-го он рухнул до 210 долларов.

Одна из причин — кража у клиентов токийской биржи Mt Gox 850 тыс. биткоинов, стоивших тогда 450 млн долларов.

В начале 2014 года биткоин распространился в Ирландии, где множество компаний согласилось принимать его в оплату. В марте 2016 года виртуальные валюты (включая биткоин) были признаны платежными средствами наравне с обычными деньгами правительством Японии — третьей экономики мира; многие компании по всему миру (включая Uber в Аргентине, такси в Будапеште и железные дороги в Швейцарии) начали принимать биткоин в качестве оплаты.

К ноябрю 2016 года было произведено три четверти всех возможных биткоинов — 15,75 млн.

В январе 2017 года котировки биткоина вновь достигли 1 тыс. долларов, а с апреля уже не опускались ниже.

Во всем мире начались авральные скупки видеокарт и создание «ферм» — компьютерных мощностей для генерирования биткоинов (для их производства компьютер должен в соответствии с базовым алгоритмом решать непрерывно усложняющиеся задачи, а видеокарты оказались идеально подходящими для этого).

12 июня курс биткоина превысил 3 тыс. долларов, 1 сентября — 5 тыс., 29 ноября — 10 тыс., 6 декабря — 12 тыс.: в этот день биткоин стал шестой по капитализации валютой мира, обогнав рубль (правда, во многом — нашими усилиями: Россия еще полтора года назад стала пятой в мире страной по степени популярности биткоинов). В ночь с 7 на 8 декабря курс биткоина превысил 18 тыс. долл. И, несмотря на болезненность неизбежной корректировки, в начале декабря фьючерсы на биткоин стали официальным биржевым товаром в США.

Рост популярности (и котировок) биткоина привел к появлению других криптовалют, среди которых наиболее распространен эфириум, созданный выходцем из России Бутериным. И действительно, программисты говорят о многих сугубо технических недостатках биткоина, исправляемых в последующих проектах криптовалют, которые, однако, так и остаются «альтернативными».

Причина в том, что биткоин занял в мире криптовалют положение, которое в мире обычных денег занял доллар: все криптовалюты котируются в нем и оцениваются по отношению к нему. Ведь он стал первым и создал весь мир криптовалют, а техническое несовершенство не способно нейтрализовать это исходное преимущество и мешает ему так же мало, как мало мешала доллару низкая защищенность купюр до 2014 года.

В основе биткоина, как и любых иных валют, лежит доверие, но совершенно особого, нового вида: доверие отчаявшихся. Ведь людей, способных разобраться в программном коде и оценить достоверность связанных с ним обещаний (полная прозрачность в рамках технологии блокчейн, невозможность модификации без согласия большинства держателей, ограниченность выпуска — 21 млн — и прочее), неизмеримо меньше общего числа участников спекуляций. Большинство производителей биткоина и инвесторов просто слепо полагаются на «экспертов», многие из которых, как водится, тоже не могут разобраться во всех нюансах пропагандируемой ими темы.

Однако для десятков миллионов людей и тысяч компаний эта зыбкая неопределенность оказывается предпочтительнее традиционной, обычной реальности. И дело не в призраке наживы: большинство участников спекуляций с биткоинами понимают, что риски выше того, что они могут себе вообразить.

Они ничего не знают о биткоине и других криптовалютах и, как правило, сознают свое незнание. Однако они очень хорошо знают свои государства. Свои правительства, свои нацбанки, свои парламенты — их мотивы и их политику. И, зная свои государства, они решительно выбирают зияющую и пугающую неизвестность.

Биткоин — приговор не просто денежной политике либерализма, заведшей мир в слишком очевидный и слишком пугающий тупик. Биткоин — еще и приговор традиционной западной демократии: если люди и даже корпорации в ее рамках гарантированно не могут изменить неприемлемую для них политику государств — это не демократия, а конченая диктатура, пусть и в мягких постиранных одеждах.

Если не произойдет какой-либо катастрофы (от сегментации Интернета до изменения правил через незамеченную «кротовую нору» в программе), биткоин будет в целом дорожать — просто потому, что его объем, в отличие от противостоящей ему долларовой массы, ограничен. При этом из-за крайне резких колебаний он будет плохим средством сбережения и, по тем же причинам, идеальным инструментом для спекуляций (хотя другие криптовалюты могут быть более удобными в этом качестве).

Биткоин останется крайне опасным: по оценкам, около 6% всех выпущенных биткоинов было украдено, в основном из-за несовершенств программного обеспечения. Подозрения в воровстве касаются и работников крупнейших интернетбирж, подвергшихся атакам. 3,8 млн биткоинов (включая 1 млн легендарного создателя) никогда не участвовали в обращении и, похоже, потеряны навсегда — при перезаписи флешек или с выброшенными старыми компьютерами.

Но поразительная пассивность правительств всего мира (кроме запретившего криптовалюты Китая) в отношении неконтролируемых ими денег, по сути уничтожающих их экономический суверенитет, позволяет предположить: биткоин нужен тем, кто сильнее правительств.

Глобальные спекулятивные монополии, инвестиционные «фонды фондов», мощь и масштаб операций которых превосходят даже мощь американского государства, враждебно противостоят любой национальной обособленности как таковой.

Глобальным операциям нужны глобальные деньги, а ограниченный американским эгоизмом доллар исчерпал свои возможности: рождение биткоина будет описываться в учебниках будущего именно так.

Популярная гипотеза о причастности к криптовалютам ключевых спецслужб Запада не противоречит этому: по мере вырождения западной бюрократии они все ближе к служению глобальному бизнесу.

Биткоин создает огромные возможности для структур и даже целых стран, дискриминируемых в мире современных финансовых операций. Использовать криптовалюты для обхода санкций будет отнюдь не только заявившая об этом Венесуэла; возможно, экспансия Китая вскоре начнет опираться и на свою криптовалюту — при сохранении запрета внутри страны.

Возможно, процессы архаизации, парадоксально опирающиеся на новейшие технологии, столкнут мир в новое Средневековье — и в нем, как и в «обычном», для разных социальных групп будут существовать разные виды денег.

Криптовалюты (и в первую очередь биткоин) из-за своей дороговизны и сложности использования станут аналогом золота, доступным лишь новой, глобальной элите.

Свободно конвертируемые валюты, включая доллар и, вероятно, юань, станут аналогом серебра: в них будет вести свои дела новая буржуазия, лишенная доступа к власти и не способная защитить свои богатства от алчности глобальных элит. А все остальные национальные деньги станут аналогами меди, обслуживающей интересы бесправных бедняков.

Эта система вряд ли будет устойчивой, но ее перспектива способствует росту популярности биткоина уже сегодня.