Не впрок. Новые отрасли теснят традиционные, но ресурсов последним достается явно больше

Источник материала:

В Беларуси распределение ресурсов в пользу традиционных отраслей, вроде сельского хозяйства и обрабатывающей промышленности, тормозит развитие более перспективных секторов экономики, констатирует кандидат экономических наук Максим Власенко в статье в августовском номере «Банковского вестника».

Создатели ВВП или проедатели ресурсов?

Экономист отмечает, что производства, которые не могут возместить свои затраты по установленной рыночной цене, должны постепенно вытесняться с рынка, и рассчитывает для четырех традиционных отраслей экономики Беларуси (сельское хозяйство, обрабатывающая промышленность, строительство, оптовая и розничная торговля) ряд относительных показателей, отражающих значимость отрасли в образовании доходов, ее ресурсоемкость и долги.

Доля отрасли в ВВП — один из самых репрезентативных показателей, позволяющих оценить размер отрасли. На четыре традиционные отрасли приходится 45% ВВП, причем их доля уменьшилась на 10 процентных пунктов за последние 7 лет. Соответственно, на 9 пунктов возрос удельный вес прочих отраслей, среди которых доминируют отрасли сферы услуг (например, доля «информации и связи» возросла на 3 процентных пункта с 2011 года). «Такие изменения, безусловно, носят прогрессивный характер, так как отрасли сферы услуг имеют гораздо более низкую материалоемкость по сравнению с традиционными секторами, функционируют, как правило, на рыночных принципах и менее чувствительны к кризисным явлениям», — отмечает Власенко.

Уровень материалоемкости по экономике в целом за 2011−2017 годы снизился на 34 копейки, в то время как по четырем традиционным отраслям остался практически неизменным. То есть произошло опережающее снижение материалоемкости в прочих отраслях (во многом за счет роста значимости высокотехнологичных услуг).

Аналогичным образом обстоят дела с кредитоемкостью отраслей, то есть относительным количеством новых кредитов банков, выданных за год предприятиям отрасли. Кредитоемкость экономики в целом существенно не менялась на протяжении 2011−2017 годов и оставалась на уровне 62 копеек; в то же время кредитоемкость четырех традиционных отраслей за 7-летний период возросла на 17 копеек. То есть снова речь идет об опережающем снижении кредитоемкости в других отраслях.

«Обращает на себя внимание факт роста кредитоемкости при неизменной материалоемкости в традиционных отраслях. Он является следствием сложного финансового положения предприятий, занятых в традиционных видах деятельности, которые испытывают острый дефицит собственных оборотных средств, восполняемый активным использованием краткосрочных кредитов», — констатирует автор. По данным Белстата, порядка 30% организаций не имеют собственных оборотных средств (также весьма значима доля предприятий, обеспеченных оборотными средствами ниже норматива).

Особенно он отмечает рост кредитоемкости в обрабатывающей промышленности на 27 копеек за 7 лет при заметном сокращении значимости отрасли в структуре ВВП. Это, считает эксперт, две взаимосвязанные проблемы, ведь недостаточная обеспеченность оборотными средствами — один из основных факторов, влияющих на загрузку мощностей и создание добавленной стоимости. Во всех отраслях, за исключением сельского хозяйства, кредитоемкость превышает показатель задолженности по кредитам банков к добавленной стоимости. Это следствие высокой оборачиваемости кредитов, и хотя в структуре остатка кредитной задолженности на краткосрочные кредиты приходится всего порядка 25−30%, именно краткосрочные кредиты, обусловленные дефицитом оборотных средств, доминируют в кредитных потоках. «Тем самым временно свободные ресурсы экономики перераспределяются не в пользу долгосрочного инвестирования в основные фонды, повышающего их производительность, а на покрытие затрат недостаточно эффективной текущей деятельности традиционных производств», — пишет Власенко.

Относительная задолженность экономики перед банками, как и в предыдущих случаях, снизилась за семь лет исключительно благодаря прочим отраслям. То есть в обрабатывающей промышленности растут кредитоемкость и относительная задолженность перед банками, но снижается доля в ВВП. В строительстве все показатели имеют тенденцию к снижению. Оптовая и розничная торговля — единственная отрасль, в которой материалоемкость меньше кредитоемкости. Экономист отмечает, что парадоксальное на первый взгляд явление объясняется гораздо более высокой оборачиваемостью ресурсов в торговле, а также активной экспансией отрасли, расширением розничной сети и связанным с ним капитальным строительством. То есть в торговле ресурсы используются именно в целях повышения будущего потенциала.

В прочих отраслях (в которых, как уже указывалось выше, доминируют отрасли сферы услуг) растет удельный вес добавленной стоимости в структуре ВВП, снижаются материалоемкость, кредитоемкость и уровень относительной задолженности перед банками. «Исходя из этого можно заключить, что в экономике Беларуси рост эффективности в использовании ресурсов не ведет за собой повышение эффективности в их распределении», — констатирует экономист.

Цена сохранения статус-кво

Эта проблема тесно связана с другим краеугольным камнем белорусской экономики — общей низкой инвестиционной отдачей вкладываемых финансовых ресурсов. Показательный пример — сельское хозяйство (автор предупреждает, что в таблице 1 данные о его кредитоемкости и относительной задолженности искажены из-за постоянной реализации различных схем реструктуризации и передачи долгов).

Доля сельского хозяйства в структуре ВВП по видам деятельности на протяжении последнего десятилетия колебалась в диапазоне 7−8%, причем в последние годы она снизилась. В то же время удельный вес предприятий сельского хозяйства в остатке задолженности корпоративного сегмента экономики по кредитам банков и Банка развития (с учетом передачи части задолженности в ОАО «Агентство по управлению активами» в 2016—2017 гг.) в разные периоды составлял от 13 до 14,5% (имея при этом возрастающий тренд), что практически в два раза выше, чем участие сельхозорганизаций в ВВП. С другой стороны, на протяжении 2011−2016 гг. доля проблемных активов банков в активах, подверженных кредитному риску и размещенных в сельхозотрасли, была в среднем в 1,5 раза выше, чем в целом по корпоративному сегменту (в 2016 году превышение было практически двукратным; 2017 год не показательный из-за передачи проблемных долгов в местные органы власти), притом что процентные ставки по рублевым кредитам банков для этих организаций были всегда существенно ниже (в отдельные периоды — практически в два раза).

«Учитывая доминирующую в сельском хозяйстве форму собственности, вышеуказанные факты еще раз подчеркивают необходимость повышения эффективности функционирования государственных предприятий как основного фактора поддержания финансовой и экономической стабильности в стране», — констатирует автор.

Развитие экономики должно вести за собой прогрессивные структурные изменения, под которыми обычно понимают постепенный переток труда и капитала с производства аграрно-сырьевой продукции в промышленное производство, а затем в сферу услуг, отмечает автор. Многие страны с низким уровнем доходов имеют высокую долю сельского хозяйства в структуре экономики, характеризующегося низкими темпами роста производительности труда, что сдерживает их инвестиционные возможности и внедрение технологических изменений.

Экономист обращает внимание на явный дисбаланс в распределении ресурсов в пользу традиционных отраслей материального производства, в то время как новые отрасли сферы услуг характеризуются гораздо большей эффективностью в использовании ресурсов. «Имеющаяся в стране рабочая сила практически не перетекает в сторону более производительных секторов экономики, то есть структурные преобразования осуществляются очень медленно. Представляется, что доминирование государственных предприятий вкупе с медленным прогрессом в их реформировании, а также отсутствие динамичного рынка труда являются фундаментальными причинами, существенно снижающими эффективность распределения ресурсов в экономике и ограничивающими потенциал экономического роста в Беларуси», — резюмирует он.