«Главное, чтобы про любой инцидент люди узнали от нас». Чему венгров научили 36 лет жизни возле АЭС

Источник материала:

«Что-то скрывать бесполезно. Информация должна идти от нас. Мы должны информировать население первыми — в течение часа после инцидента на АЭС все получат СМС-сообщение. В течение часа на сайте будет информация о неполадке», — рассказывает директор коммуникаций АЭС «Пакш» Антал Ковач. О том, что открытость — основа нормального восприятия атомной энергетики общественностью, в 25-тысячном венгерском городке в 100 километрах от Будапешта говорят и представители станции, и мэры городов по обе стороны Дуная. Про самый серьезный инцидент на здешней АЭС, случившийся в 2003 году, здесь молчать не принято.

Жизнь с АЭС: главное — честно и быстро

«Дежурство по коммуникации у нас круглосуточное. Даже если информация в какой-то момент неполная, ее надо донести до населения и всех средств массовой информации. Когда случилась в 2003 году серьезная техническая неполадка, мой предшественник в этой должности дал 76 интервью в первый день», — говорит Антал Ковач, сам уроженец Пакша, известный здесь каждому — и по работе на АЭС, и как олимпийский чемпион по дзюдо.

24-часовой срок оповещения рекомендован МАГАТЭ для всех аварий выше 2-го уровня опасности, когда имеются хотя бы незначительные выбросы радиации за пределы производственной площадки. Авария на Пакше получила 3-й уровень из 7 по Международной шкале ядерных событий. Впрочем, МАГАТЭ рекомендует оповещать население и в случаях событий 0-го и 1-го уровней, если того требует общественный интерес. Так что даже мелкие инциденты, не достигающие и 1-го уровня, «Пакш» ежеквартально размещает на сайте.

Решение о строительстве в Венгрии атомной электростанции принималось в 70-е годы прошлого века. Вопрос это политический, так что население тогда 10-тысячного городка никто не спрашивал. В итоге были и трения приезжих с местными в начале стройки, и серьезное напряжение в начале 80-х, когда встал вопрос о размещении хранилища отработавшего ядерного топлива, и демонстрации «За будущее без саркофага». Около 20 лет потребовалось на преодоление противоречий и выстраивание системы коммуникаций и консультаций с населением.

К примеру, хранилище отходов низкой и средней активности создано и благополучно работает, а для дополнительного контроля создана местная контрольная комиссия, у нее есть свои приборы, они сами измеряют каждую емкость с отходами. «Полная открытость. Результат — 90% населения поддерживает атомную энергетику», — отмечает Ковач. И к попыткам сыграть на страхах вокруг АЭС здесь готовы, заверяет он. Очередной всплеск интереса был после выхода сериала «Чернобыль».

— Мы собрали здесь все проявившие интерес СМИ Венгрии и показали, почему такая авария не может произойти с нашим типом реактора. 194 публикации за три дня вышло, — улыбается Ковач.

Свою роль в работе с населением играет и созданная в 1994 году Ассоциация по контролю, информированию и развитию территориальных образований АЭС «Пакш». Населенные пункты, а их 47 в зоне АЭС, в год получают около 200 млн форинтов (600 тысяч евро) на поддержку и развитие инфраструктуры, в нынешнем году — еще 1,3 млн евро на социальные нужды.

До конца 70-х в регионе развивали фактически только сельское хозяйство. Но руководство городов и поселков заинтересовано в развитии и другой промышленности, в том числе крупной, и сферы обслуживания в первую очередь. Началось с открытия филиалов компаний по ремонту оборудования для АЭС. В 1999 году создан промышленный Парк — там многие резиденты уже не связаны с АЭС, они выпускают запчасти для автомобилей, светильники и т.п. Есть план по созданию условий для открытия здесь наукоемких инновационных предприятий.

— Наши отношения со станцией испытаны инцидентом 2003 года — достаточно крупной технической неполадкой. Не хотелось бы испытывать отношения так снова. Но коммуникация во время аварии 2003 года подтвердила, то что открытость — ключевое, — заверяет зампред Ассоциации Иштван Ганч.

Тогда АЭС уведомила Ассоциацию об инциденте через 40 минут после случившегося, предоставив подробную информацию о событии и возможных последствиях.

— Коммуникация отличалась на правом и левом берегу Дуная. Работники АЭС в основном проживают на правом, там многие жители получали информацию непосредственно от них. Поэтому важно, чтобы внутренняя коммуникация АЭС и коммуникация Ассоциации была идентичная. У нас работают высококвалифицированные специалисты, аварию удалось устранить и паники среди населения избежать. После аварии последствия ее устраняли еще несколько лет, и о каждом этапе тоже детально оповещали население. После Чернобыля всем очевидно, коммуникации имеют ключевое значение, и мы максимально открыто работали. Это повышает доверие к станции и к атомной энергетике, — рассказывает Иштван Ганч.

«Проверки? Вы к ним привыкнете»

Начальник службы безопасности АЭС «Пакш» Сюке Аттила в 1983 году окончил Московский энергетический институт и всю карьеру строил на станции «Пакш».

— Как настоящий японец, всю жизнь на одном месте, — улыбается он. — Начинал на пусконаладке второго блока, а на четвертом уже был начальником блока. Всю жизнь между эксплуатацией и безопасностью.

Сюке Аттила ведет нас на четвертый, самый молодой, блок станции. Реактор ВВЭР-440 работает на 100% мощности, причем начальная мощность, 440 МВт, увеличена до 500 МВт.

— Аналогичные блоки действуют в Чехии и Словакии, Украине. При вступлении Венгрии в ЕС была проверка соответствия блоков всем критериям безопасности. Проверки у нас постоянные, международные миссии работают, мы относимся к этому с пониманием: эти визиты никогда не кончаются, и это хорошо — стимулирует поддерживать оптимальный уровень безопасности. И вы к этому привыкнете, — уверяет собеседник.

Вода для системы охлаждения АЭС отбирается из Дуная. Потребность АЭС — 100 кубов в секунду для всех блоков при пропускной мощности канала 220 кубов в секунду. Для широкого и быстрого здесь Дуная такой объем не критичен: мимо проносится больше 2000 кубов в секунду. Подогретая вода сбрасывается в реку, причем ее температура не должна превышать температуру воды в Дунае зимой более чем на 14 градусов, летом — на 11. Еще один норматив — не выше 30 градусов должна быть температура в радиусе 500 метров от места сброса.

Посещение станции начинается со смотровой площадки блочного щита управления.

— Идет опробование системы аварийной защиты, поэтому все зрелищно, — объясняет Сюке Аттила, заметив, как журналисты поглядывают на мигающую оранжевым сигнализацию.

На блочном щите управления работают четыре человека: оператор реактора, оператор турбины, оператор электрогенератора и начальник блока. Продолжительность смены — восемь часов.

— Чтобы вырастить начальника блока, нужно 7−8 лет. Это уже после того как выпускник соответствующей специальности вуза придет на станцию, — рассказывает начальник службы безопасности. — Чтобы в это кресло сесть, надо не просто иметь светлую голову и хорошие знания, но и высокую стрессоустойчивость, умение руководить.

Обращаем внимание, что основной персонал блоков — мужчины.

— На самом деле и женщин немало. Вот я в свое время бесплатно хорошо выученную женщину взял в России, — смеется Сюке Аттила, с гордостью рассказывая про свою жену, теплофизика, которая руководила проектом по увеличению мощности реакторов. — В ГДР знал женщину — оператора реактора. Работала очень хорошо, но почему-то до сих пор это в основном мужская работа.

Чувствуется, что вопрос о популярности работы атомщика здесь беспокоит многих старожилов.

— Когда я выбирал, специальность была популярна. Сейчас популярно то, где хорошо зарабатывают. Здесь для молодого специалиста много сложностей, высокие требования к дисциплине — не так привлекательно, как в Будапеште прыгать с места на место, да еще с повышением зарплаты. Трудно нам достаются хорошие головы — очень радуемся, если поймаем, стараемся удержать. Город у нас хороший, спокойный, но скучный, — разводит руками Сюке Аттила.

Еще один соблазн для ценных кадров — зарубежные АЭС. Несколько человек за последнее время потеряли, признаются на станции. К примеру, в Саудовской Аравии через два года работы на аналогичной должности можно рассчитывать на зарплату в три раза выше.

В машинном зале представлен весь блок стран СЭВ. Генератор, на фото он синий, произведен в Чехословакии, насосы — югославские, табличка на турбине (она желтая) гласит: Ордена Ленина Ордена трудового красного знамени Производственное объединение турбостроения «Харьковский турбинный завод им. С.М. Кирова», год выпуска — 1983.

Все четыре блока оснащены чешскими реакторами Skoda. В поле зрения со смотровой площадки — два реактора (они с красными крышками). Рядом — бассейн выдержки, заполненное водой хранилище для отработавшего топлива, и шахта номер один — для нового топлива. Над ними — перегрузочная машина. Грузоподъемность кранов — 30 тонн и 250 тонн.

Люди в реакторном зале работают в защитной одежде. На ограждении обращаем внимание на неожиданный здесь предмет — красно-белый спасательный круг.

— Это если кто-то упадет в бассейн выдержки.

— Его еще будут спасать?

— Конечно! А почему не спасать-то? Там вода загрязненная, но не настолько, чтоб не спасать! — удивляется нашей непонятливости начальник службы безопасности.

Кстати, и Сюке Аттилу мы спрашиваем про ЧП 2003 года.

— Проводили плановый ремонт на втором блоке. Во время чистки отложений на стержнях не произошло охлаждения до расчетного уровня, стержни перегрелись, произошло повреждение оболочки тепловыделяющих сборок. Второй блок больше полутора лет не работал, топливо собирали в специальные чехлы — только в 2014 году стал возможным их перевоз на переработку на завод «Маяк», — вспоминает собеседник.

Уровень загрязнения объектов окружающей среды за границами промышленной площадки АЭС тогда не не был зафиксирован.

Будущее АЭС, будущее с АСЭ

— Активности сейчас немного. Приезжайте через год, будет повеселее, — рассказывает старший вице-президент по управлению зарубежными проектами российской инжиниринговой компании «АСЭ», директор проекта по сооружению пятого и шестого блоков АЭС «Пакш» Александр Хазин.

Соглашение о строительстве в Пакше двух блоков с реакторами ВВЭР-1200, то есть таких же, как на БелАЭС, Венгрия подписала еще в 2014 году. Более двух лет работы по проекту не велись: Еврокомиссия вела расследование, но в итоге одобрила и предоставление господдержки проекту строительства АЭС «Пакш-2». Комиссия должна была убедиться, что использование механизма господдержки не угрожает конкуренции на энергорынке.

Сейчас проект на стадии лицензирования. На площадке уже готова подстанция, строят административный корпус и столовую, идут конкурсы и заказ длинноциклового оборудования — реактора, турбины АСУ ТП.

Сегодня на «Пакш-2» работает интернациональная команда из 94 человек в офисе АСЭ, около 20 — иностранцы.

— На рунглише и хунглише ведем обсуждение, — улыбается Александр Хазин. — Это первые блоки здесь строили, не зная английского языка, а сейчас все проще, взаимодействие с заказчиком очень хорошее. Они требовательны, но без глупости — все как надо, мы их хорошо понимаем.

Особое внимание здесь сегодня обращено на белорусскую АЭС.

— БелАЭС для нас пример, референтный блок! Базовые технические решения здесь будут как в Беларуси, но есть нюансы, связанные с особенностями площадки, грунтов, сейсмики и т.п. Так что тут будет не близнец, но очень похожий на белорусский блок брат или сестра, — рассказывает Хазин.

Кстати, при технической схожести визуальное отличие белорусских и венгерских блоков налицо: на «Пакше» нет самого заметного со стороны сооружения, градирни, охлаждение идет водой из Дуная.

В инженерном смысле атомная энергетика безопасна и экономика красивая — себестоимость низкая, рассказывает инженер-энергетик, автор блога Atombiztos Жолт Харфаш. Себестоимость атомного киловатт-часа в Венгрии — 10 евро центов.

— А для возобновляемой энергетики нужны субсидии — иначе энергия выходит слишком дорогая. В Германии возобновляемая энергетика поддерживается государством, 30 млрд евро на субсидии в год. И себестоимость в 3 раза выше, чем в Венгрии, — отмечает Харфаш.

В прошлом году АЭС «Пакш» произвела 50,6% от выпуска энергии в Венгрии и около 42% от объема потребления. На пике потребностей доля импорта электроэнергии достигает половины от потребления в Венгрии. «Проблема в том, что мощности в Европе устаревают, а потребление растет, возможен дефицит», — отмечает эксперт.

Но до плановой остановки первых блоков АЭС «Пакш» еще далеко — она намечена на 2032−2037 год. А к этому времени структура производства электроэнергии может заметно поменяться, говорит Жолт Харфаш. Долю углеродной энергетики следует сокращать, если мировое сообщество намерено предотвратить глобальное потепление. И это в условиях роста спроса на электроэнергию. По данным World energy Outlook, к 2040 году в 1,5 раза вырастет потребление электроэнергии. Так что ставку надо делать на развитие атомной и возобновляемой энергетики, резюмируют эксперты.