Сквозь «зубы дракона»

Наш земляк, дважды Герой Советского Союза генерал-полковник Иосиф Гусаковский, прославился во время прорыва Мезеритского укрепленного района 44-й гвардейской танковой бригадой

Советская армия при полном напряжении физических и моральных сил рвалась к Одеру, к Кюстрину, откуда до сердца Третьего рейха — Берлина — оставалось около 60 километров. Немецкие стратеги отчетливо понимали судьбоносное значение этого направления и, чтобы прикрыть кратчайший путь к своей столице, еще в 1932—1937 годах выстроили Мезеритский укрепленный район. Это была одна из крупнейших оборонительных систем Германии. Первая полоса проходила вдоль Обры, но основной являлась вторая, главная, тянувшаяся примерно в 25 километрах западнее, через все междуречье Варты и Одера.

Обе полосы прикрывала система озер, соединенных каналами и плотинами, дававшими возможность затоплять походы к ним. На участках, не имеющих естественных преград, были отрыты противотанковые рвы и установлены металлические ежи из рельсов, а также железобетонные надолбы («зубы дракона»).

К началу проведения Советской армией Висло-Одерской операции войск противника на линии обороны не было. В случае необходимости немецко-фашистское командование рассчитывало занять этот рубеж отходящими частями, а также переброшенными из Германии и из других регионов резервами.

Хотя к моменту выхода танковых бригад 11-го гвардейского танкового корпуса противник не успел занять все сооружения укрепленного района, но все же сумел оседлать первую полосу с передним краем обороны по западному берегу реки Одра.

Преодолевая упорное сопротивление врага, бригады 11-го гвардейского танкового корпуса форсировали Обру в ночь на 29 января 1945 года и вступили на территорию Германии. Но это было лишь началом боев на пути к Одеру. Впереди ощетинилась главная оборонительная полоса Мезеритского укрепрайона.

Эта оборонительная полоса состояла из множества эшелонированных в глубину «панцерверке» — крупных железобетонных сооружений, усиленных полевыми заграждениями в сочетании с естественными и искусственными препятствиями. «Панцерверке» рас-полагались на командных высотах и представляли собой подземные 2—4-этажные железобетонные казематы с 4—8 броневыми колпаками, минометными и огнеметными установками на поверхности. Толщина стен и покрытий составляла около 2,5 м, а бронеколпаков — около 350 мм.

Глубоко под землей размещались штабы, узлы связи, склады боеприпасов, продовольствия, госпитали, электростанции, насосные станции. В главной 30-км потерне был оборудован подземный завод авиамоторов (в районе Хохвальде). Для подъема и спуска использовались лифты и специальные подъемники.

Днем 29 января гвардейские танковые бригады 11-го гвардейского танкового корпуса овладели районами севернее и южнее Шерцига и остановились. С начала их ввода в прорыв шли девятнадцатые сутки. Они наступали без передышки, днем и ночью, в туман и снегопад. Единственным тормозом продвижения вперед на запад была нехватка горючего и боеприпасов. Коммуникации растянулись на расстояние свыше 400 километров, базы снабжения остались на восточном берегу Вислы.

А нужно было спешить, чтобы упредить гитлеровцев, не дать им возможности занять главную полосу укрепрайона. К тому времени разведка уже предоставила некоторую информацию о системе обороны и обнаружила участок вблизи населенного пункта Калау, на котором оказались нетронутыми мосты через противотанковые рвы.

В результате тщательного анализа докладов разведки в штабе корпуса пришли к выводу, что это не ловушка, а проход на исходный рубеж для нанесения контрудара вражескими танками, выдвигающимися из резерва восточного фронта.

Командир танкового корпуса полковник А. Бабаджанян (будущий Герой Советского Союза, маршал бронетанковых войск) вызвал на передовой командный пункт корпуса полковника Иосифа Гусаковского (в будущем генерала армии) и поставил ему задачу перерезать пути, ведущие к Хохвальде, и не допускать подхода резервов противника для занятия главной полосы Мезеритского укрепленного района.

29 января в 14.00 по сигналу ком-брига головной отряд прошел исходный пункт и, набирая скорость, устремился к Линдову, а за ним на установленной дистанции следовали главные силы бригады.

Преодолев особенно трудный участок пути между Баухвитцем и Калау, сбивая вражеские заслоны, головной отряд к 20.00 достиг западной окраины Калау.

Дальше разведывательный дозор обнаружил, что шоссейная дорога перекрыта ежами из железнодорожных рельсов, вставленных в специальные колодцы. Об этом сразу же было доложено комбригу.

При подходе Гусаковский предусмотрительно развернул бригаду в боевой порядок и решил лично разведать участок прорыва. С небольшой группой командиров и саперов прибыл к головному отряду. Был обследован каждый клочок на пути прорыва. Все было так, как описали разведчики. Но установленных мин вплоть до Хохвальде не оказалось.

А в это время основные силы 5-го горно-стрелкового корпуса СС, поспешно выдвигавшиеся с запада, находились от Калау в нескольких часах хода. Но сведениями об этом Иосиф Ираклиевич не располагал. Однако он торопился, поскольку ясно осознавал стратегическую важность укрепленной полосы, а то, что она на этом участке до сих пор пустует, то это, наверное, либо немцы ошиблись в расчетах, либо им что-то помешало.

По приказанию Гусаковского саперы и автоматчики с помощью шанцевого инструмента быстро извлекли деревянные клинья, которыми были закреплены ежи, и выбросили их в кювет.

Ближе к полуночи путь был свободен, и бригада, наверстывая затраченные драгоценные часы, на высокой скорости возобновила движение к району, который предстояло захватить.

Гусаковский оказался прав: именно в это время вблизи уже выдвигалась для занятия Хохвальденского рубежа боевая группа «Рейнгард». Она уже обогнула озеро Хохвальдерзее и столкнулась лицом к лицу с ротами майора Карабанова. На узких перешейках между глубокими оврагами, озером и небольшой речушкой, текущей на север, завязался ночной встречный бой. В ходе полуторачасовой ожесточенной схватки остатки разгромленной группы «Рейнгард» бежали.

Немецко-фашистское командование по тревоге бросило в район Хохвальде новые силы. Но, когда они прибыли туда, 44-я гвардейская танковая бригада с частями усиления стремительно двигалась на запад и к утру 30 января овладела районом Тауэрциг, Мальсув. Мезеритский укрепленный район остался позади. Это был крупный успех.

В захваченном районе 44-я бригада заняла круговую оборону очень свое-временно. Она тут же подверглась ожесточенным контратакам противника. Связь со штабом корпуса была потеряна, ибо танкисты передового отряда оторвались от него на 50 км. Радиостанция комкора ежеминутно посылала в эфир позывные Гусаковского. Он отвечал, но его не слышали, так как расстояние превышало дальность действия имевшихся у него радиопередатчиков. Для установления связи отправили два самолета У-2. Один из них подбили зенитчики гитлеровцев, а другой в сплошном тумане сбился с курса и вернулся. Тогда Иосиф Ираклиевич направил с охраной промежуточную радиостанцию на безымянную высоту восточнее своего расположения, и связь с командным пунктом корпуса была восстановлена, а с ней пришла и помощь. Фронтовая авиация начала наносить бомбоштурмовые удары по противнику, контратаковавшему передовой отряд корпуса.

Во второй половине 31 января Гусаковский получил очередной приказ: наступать в направлении Тауэрциг, Поленциг, Геритц и к исходу 1 февраля форсировать Одер, захватить плацдарм на его западном берегу на рубеже Рейтвейн, Лебус и обеспечить переправу главных сил корпуса. Выполнение боевой задачи начать в 8 часов 1 февраля.

После массированного огневого налета танков и самоходно-артиллерийских установок, а также приданных огневых средств двух бригад по западному берегу реки мотострелковые батальоны с плавающими автомобилями по льду с боем преодолели Одер.

К 20 часам 2 февраля они, сломив сопротивление врага, вышли на рубеж Рейтвейн—Вуден, захватив плацдарм до 5 км по фронту и в глубину 4 км.

Так завершился захват Кюстринского плацдарма для проведения последней в истории Великой Отечественной войны Берлинской стратегической операции.

Указом Президиума Верховного Совета СССР полковник Иосиф Ираклиевич Гусаковский был награжден второй золотой звездой Героя Советского Союза. Звания Героя Советского Союза удостоились: майоры А. Карабанов (посмертно), Ф. Боридько, М. Пинский, капитан П. Днепров, старшие лейтенанты А. Орликов (посмертно), К. Никонов, лейтенант И. Кравченко, младшие лейтенанты Н. Виноградов, П. Колесников, А. Меньшиков, механики-водители В. Бенберин, С. Амелечкин.