"После апокалипсиса в Минске бояться нечего". Барьеристка Талай бьет рекорды перед Рио-2016

Источник материала:

Во время короткой побывки в Минске Алина Талай нашла время для фанатов, а также рассказала SPORT.TUT.BY о сезоне, в котором она бежит быстрее всего в жизни в направлении Олимпиады. Барьеристка поведала о том, как устанавливался нацрекорд и как она пережила первый фальстарт в карьере, вспомнила о криках соперниц в духе Азаренко и Рио, в котором она уже побеждала.

Встреча Алины Талай с любителями бега #velcombegom и поклонниками легкой атлетики состоялась 13 июля на базе столичного РЦОП по легкой атлетике. Около ста человек пришло поприветствовать барьеристку, которая недавно вернулась с чемпионата Европы с серебряной медалью. Спортсменка ответила на их вопросы, дала рекомендации по тому, как следует разминаться перед выходом на дистанцию, а также представила шиповки, в которых она побежит на Олимпийских играх в Рио-де-Жанейро.

— Настроение перед Олимпиадой боевое, до начала остался всего месяц, а потому нервы на пределе, — сказала Алина.

Ее спрашивали о сотрудничестве с австрийским тренером, диете, прогулках на мотоцикле, давлении перед Олимпиадой.

Мы подбросили один из своих вопросов в толпу.

— Слышали ли вы, сколько на этот раз заплатят олимпийцам за медали? За золото Лондона-2012 и Сочи-2014 давали по 150 тысяч долларов. Много это или мало для золота-то?

— Я не интересовалась гонорарами за награды в Рио-2016, — призналась Талай. — Думаю, медалистам дадут столько же, сколько это было в прошлый раз.

Много ли платят олимпийцам? Смотрите, Усэйн Болт за рекорд получает 100 тысяч. Человек пашет на протяжении всего олимпийского цикла, бегает на пределе возможностей, а какой-нибудь средний футболист получает те же деньги за пару месяцев…

— За неделю, — поспорили с барьеристкой любители бега.

— Ну ладно, не будем брать топовых игроков. В общем, мало. А если же брать во внимание белорусские реалии, учитывать то, сколько у нас люди зарабатывают, то 150 тысяч долларов — это нормально.

Другие интересовавшие нас темы мы обсудили с Алиной один на один.

«Даже лучше, что стала второй, а не первой «на Европе»

— В июне вы побили национальный рекорд на стометровке с барьерами, который держался на протяжении 26 лет. Был ли он для вас ориентиром в течение карьеры?

— Бегом с барьерами я стала заниматься, кажется, в 15 лет. В то время думать о рекордах было несерьезно. Я относилась к спорту как к хобби. Мне было интересно приходить на тренировки, общаться с друзьями.

О рекорде Беларуси узнала в юниорском возрасте. «Приблизиться к нему, повторить? Нет, это что-то из разряда фантастики», — думала я. Все-таки 12,66 секунды — это очень быстро.

Когда два года назад стала работать с тренером Филиппом Уинфридом, почувствовала, что этот специалист верит в меня и заряжает уверенностью в собственных силах, я начала задумываться… Поняла, что способна обновить национальный рекорд. Честно говоря, последние два года мне очень хотелось это сделать.

— В 2015-м на чемпионате мира вы повторили достижение Лидии Юрковой, а спустя год превзошли его — 12,63 секунды. Значит ли это, что вы добились прогресса?

— Конечно. Мне только не нравится, когда мои результаты сравнивают с показателями других спортсменок. Где-то видела комментарий о том, что немка Синди Роледер за год скинула больше секунд, чем Алина Талай. Думаю, подобные соображения неуместны. По итогам прошлого года я стала шестой барьеристкой планеты, а это топ-уровень. Здесь трудно скидывать «десятку» (одну десятую секунды. — Прим. SPORT.TUT.BY). Чтобы сделать это, необходимо провести колоссальную работу над собой. И полгода может не хватить, чтобы справиться с такой задачей.

Хотя, на мой взгляд, у всех девчонок из Америки и Европы есть потенциал по силе и скорости бежать 12,40. При этом надо понимать, что барьерный бег — сложный технический вид. Что-то сделал не так — получи 12,80.

— За счет чего вы стали быстрее — работы на заключительном отрезке дистанции, которую анонсировал в межсезонье Уинфрид?

— За счет индивидуального подхода к тренировкам, специальных упражнений и оттачиванию технических элементов, которые встречаются на дистанции. Прибавила во всем — отсюда результат.

— При этом ваше время на чемпионате Европы оказалось хуже, чем было «на мире». И опять Роледер оказалась впереди вас. Так что же насчет прогресса?

— Он есть, просто надо понимать, что главный старт в нынешнем году — это Олимпийские игры. К нему готовимся. Чемпионат Европы был только проверкой.

Возможно, даже лучше, что я стала второй, а не первой «на Европе». Да, это обидно, однако вместе с тем тренер и я увидели слабые места. Поняли, что к восстановлению необходимо относиться внимательнее, дабы не допустить «выключения» мышц из работы. Это случилось, и последний барьер на континентальном первенстве я пробежала не так, как надо. Затормозила и не смогла финишировать на хорошей скорости, пропустив вперед Роледер. Меж тем пробежать 100 метров за 12,68 секунды с таким бегом — это все равно сильно.

— Правда, что вы сейчас травмированы?

— Нет, хотя после чемпионата Европы у меня были проблемки в области спины и задней поверхности бедра, я побывала на приеме у врача.

— Что доктор прописал?

— Отправил к массажисту. Эта ситуация скорректировала тренировочный план всего на несколько дней: пришлось снизить нагрузки. В остальном переживать не о чем. Готовлюсь к Рио-2016.

— Председатель Белорусской федерации легкой атлетики Вадим Девятовский после вашего финиша в финале чемпионата Европы записал экспресс-комментарий Уинфрида на видео и выложил его в интернет. Просмотров у ролика крайне мало, однако энтузиазм Вадима Анатольевича, согласитесь, подкупает.

— Обидно на самом деле, что футболист второй белорусской лиги может быть более знаменит, нежели тренер топ-уровня по легкой атлетике, коим является Уинфрид.

Что же касается Девятовского, то благодаря его усилиям наш вид спорта постоянно находится на виду. Большое ему спасибо за видение того, как федерация должна развиваться, за то, что он нас ведет куда-то в правильном направлении…

Видео: интервью Филиппа Уинфрида для Вадима Девятовского после финала в беге на 100 метров с барьерами на чемпионате Европы

«Не угадала с пиком — иди гуляй»

— Национальный рекорд вы установили в безветренную погоду в немецком Регенсбурге. Поясните, что такое плюсовой и минусовой ветер? Как вы работаете с ветрами?

— Ветер — это вещь, которая влияет на скорость. Диапазон от -0,5 до +0,5 метров в секунду — это еще в пределах разумного. При таком ветре можно бежать хорошо.

Ямайские спринтеры недавно соревновались дома при минусовом ветре — было что-то около «-1,5», «-2». И что же, спортсмены не показали привычных результатов. Даже мужчины не выбегали из 10 секунд на стометровке.

Плюсовой (или попутный) ветер — это более комфортные условия для бега, чем минусовой. Однако барьеристам он помогает в меньшей степени, нежели спринтерам, так как нам необходимо подстраиваться под порывы ветра при преодолении барьеров. Ветер дует в спину, ты оказываешься чуть-чуть ближе обычного в барьеру, а это уже не та траектория — тебя выталкивает наверх и ты не можешь сделать так, как надо.

Также на секунды влияет состояние покрытия. В дождливую погоду не следует рассчитывать на такой же отскок от дорожки, как в ситуации без осадков. Например, на соревнованиях в Стокгольме, где покрытие было мокрым, Кендра Харрисон, которая показала лучшее время в сезоне — 12,24 секунды, пробежала только за 12,66.

— Сколько вы еще дадите мировому рекорду (12,21 секунды) болгарки Йорданки Донковой, который держится 20 лет?

— Хотелось бы, чтобы в ближайшие пять лет он был побит. Каждый год кто-то к нему приближается, как Кендра Харрисон. А ведь три сотых — это примерно 30 сантиметров дистанции… При хорошей скорости и попутном ветре можно обновить рекорд.

— 12,63 секунды — ваш лучший результат в сезоне и девятый в мире в этом году. Настораживает ли вас время, которое показывают конкурентки из США? А они занимают в этом рейтинге семь первых строчек.

— Абсолютно нет. Почему? Возможности спортсменов определяют пики физической формы. Невозможно находиться в наилучшем состоянии два месяца. Поэтому если ты не угадала с пиком, то можешь быть свободна, — иди гуляй.

И, что интересно, очень часто американки показывают лучшие результаты в начале сезона, а на главных стартах бегут не так быстро. Добавить к этому переменные — ветер, высоту, на которых проходят соревнования, состояние дорожки, психологическое давление — и ты понимаешь, что на Олимпийских играх у всех будут примерно равные шансы на победу.

— И все же задевает ли вас то, что у Брианны Роллинс, которую вы обогнали на прошлогоднем чемпионате мира, в этом году было 12,34?

— До прошлогоднего чемпионата мира она, как и многие ее соотечественницы, бежала лучше, чем на нем. Посмотрим, что будет на Олимпиаде.

— То есть, по-вашему, успех определяется не секундами, потому что у вас никогда не было 12,34, а завоеванием медали?

— Нельзя сказать, что время не имеет значения. Конечно, для самоудовлетворения хочется бежать быстрее. Однако никто, кроме специалистов, через 10 лет не вспомнит, с каким временем я бежала. Запомнят только чемпионов, а, например, пятого быстро забудут.

Взять Юлю Нестеренко. Стометровку в спринте на Олимпийских играх в Афинах она выиграла, показав время 10,93 секунды. Думаю, сейчас столько не бегают — с таким результатом будет трудно вновь выиграть олимпийское золото. Однако в данном случае важно лишь то, что Юля — чемпионка, и об этом знают все.

— Считается, что чернокожие спортсмены имеют лучшие задатки для бега. Что подтверждает и ваш спорт: эти семь американок — афроамериканки. Чувствуете ли вы, что потенциал вашего организма ограничен физиологически?

— Как по мне, мнение о превосходстве чернокожих над белыми в беге — неправда. Яркий пример того, что это большое преувеличение, — Дафне Схипперс из Нидерландов, которая выступает в спринтерском беге и завоевывает медали на чемпионатах мира.

Что же касается меня, то, думаю, еще одну-две десятых способна скинуть при условии, что подшлифую технику.

— Сколько из этих американок доедет до Рио-2016?

— Три — Брианна Роллинс, Кристи Кастлин, Ниа Али, финишировавшие в тройке на чемпионате США 2016 года. Не прошли квалификацию Кендра Харрисон, автор лучшего результата в году, Куин Харрисон, Жасмин Стауэрс, Шакира Нелвис, а также Даун Харпер, чемпионка пекинской Олимпиады и серебряный призер Лондона-2012.

— Справедливо ли то, что в Олимпийских играх представительство имеет большее значение, чем участие сильнейших атлетов? Что вы скажете, как член комиссии атлетов Международной ассоциации легкоатлетических федераций (ИААФ)?

— На мой взгляд, это справедливо. Участником Олимпийских игр становятся по итогам квалификационных испытаний и в соответствии с лимитом для страны. Не стоит устраивать из Олимпиады еще один чемпионат США. Пусть американки борются за место в команде. Кроме того, я не могу сказать, что все эти семь американок быстрее барьеристок из Европы. Нет, это не так.

«Американские барьеристки кричат, как Шарапова и Азаренко»

— Весной вы признавались, что еще не разобрались с ролью в комиссии атлетов ИААФ. Изменилось ли что-то с тех пор?

— Да. Не так давно комиссия оказала содействие менеджеру, который работает с атлетами из Украины, Беларуси, Польши, Турции и других стран, в получении аккредитации. Мы обсуждали вариант участия немецкого прыгуна-паралимпийца в Олимпийских играх.

Конечно, мы не принимаем решения. Наша комиссия помогает федерации иметь обратную связь со спортсменами, а спортсменам — быть услышанными. Надеюсь, что с избранием нового председателя комиссии ее влияние на федерацию усилится.

— Есть ли у вас идея, которую вы бы хотели продвинуть с помощью комиссии?

— Хотелось бы помочь молодым атлетам понять, что такое соревнования и как устроена федерация, какие права есть у спортсменов. Соответсвующие действия с нашей стороны позволят им почувстоввать себя частью легкоатлетической семьи. Это не только моя идея, так как такого же мнения придерживаются и другие члены комиссии.

Знаю, что на юниорском чемпионате мира, который пройдет в июле в Польше, будет установлен наш стенд. Сказать больше не могу, так как с проектом работают спортсмены, у которых чуточку больше свободного времени.

— На соревнованиях в Осло случился фальстарт, из-за которого вас сняли с забега. Сколько раз в карьере вы попадали в ловушку на старте гонки?

— Впервые со мной приключилось такое на международном уровне. Было досадно. Я ожидала от себя хорошего времени.

Стартер долго держал паузу перед тем, как дать начало забегу. А у меня был такой заряд на гонку! Скорее хотелось бежать. Так что тело среагировало раньше команды…

— …на пять тысячных секунды! А их невозможно уловить глазом.

— К колодкам, от которых мы отталкиваемся, подключена электроника. Бывает, всего лишь дернулась нога на колодке, а тебе засчитают фальстарт. Разрешенная реакция на старт — всего 0,101 секунды.

Как по мне, лучше доверять электронике, а не судьям, принимать решение по фальстарту. Все-таки человеческий глаз несовершенен.

— Можно ли поставить ваш фальстарт в один ряд со стрельбой Дарьи Домрачевой не по своим мишеням?

— Наверное, да. Ничего, эта ситуация лишь прибавила мне спортивной злости.

— Во Флориде, где вы тренировались три недели в этом году, находится резиденция Максима Мирного. Вам удалось встретиться с ним. Как это случилось?

— Мы списались. Я сообщила Максиму, что буду в местном спорткомплексе в это время. Если есть возможность, то мы могли бы пересечься и познакомиться в реальном мире. У нас получилось встретиться, Макс пришел со своей семьей. Говорили в основном о личном. Мне хотелось узнать Мирных поближе, как людей. Очень рада, что все удалось. Для меня познакомиться с ними — огромная честь.

— Там же во Флориде вам удалось потренироваться вместе с Сюзаанной Каллур, вашим идолом. Кстати, почему именно ее вы выбрали для этой роли?

— Кто-то своим идолом считает Диего Марадону. Сейчас он ничего не делает. Сюзанна была моим кумиром, когда я только начинала бегать с барьерами. Бегает она до сих пор. Сейчас Каллур 35 лет. Ее техника бега, личные качества вызывают у меня огромное восхищение. Приятно было с ней потренироваться и в какой-то степени сдружиться.

— Греет ли вас мысль о том, что сегодня вы быстрее своего кумира?

— У меня нет гордыни. Я только радусь своему результату. Кстати, общение с Каллур лишний раз подтвердило мою увернность в том, что чемпионы — это, зачастую, очень скромные люди.

— Некоторые барьеристки активно и агрессивно дышат во время забега, кричат, как Виктория Азаренко на корте. Популярное ли это являение в вашем виде спорта?

— Так делают американки, я — нет! На одном из моих видео в соцсети есть фрагмент совместной тренировки с Тиффани Портер, которая кричит после преодоления каждого барьера. Да, это очень напоминает выкрики Марии Шараповой и Виктории Азаренко.

— Мешают ли вам резкие звуки, которые издают соперницы?

— Нисколько, так как я к этому привыкла. Однако людей, которые с этим еще не сталкивались, крики могут сбить с толку.

— Каллур сейчас немногим лучше юниорки Эльвиры Герман, которая бьет рекорды Беларуси по юниорскому возрасту. Что вы думаете о ее будущем в большом спорте?

— Эля — очень талантливая девушка, которая умеет выигрывать Если она и ее тренер Виктор Мясников, с которым раньше работала и я, будут все делать правильно, то и на взрослом уровне Эльвира сможет бежать быстро.

— Взяли ли вы шефство над Герман?

— Нет, хотя у нас хорошие отношения. Эля идет своим путем, и я думаю, что для нее так будет лучше.

— Ваш лучший друг — белорусский бегун Александр Линник. Именно Линнику вы доверили снимать ваше участие в Ice Bucket Challenge. Ему же вы передали эстафету. Тогда он вас отругал крепким словцом: первая буква — «с», вторая «у», третья — «ч». Затем съемка оборвалась.

— Знаете, друзьям много чего позволено, в том числе выражаться вот так вот. Саша — один из таких людей в моей жизни, которому я могу позвонить ночью, и он сорвется с места, приедет, куда угодно, чтобы помочь.

Мы подружились в период, когда на протяжении четырех лет тренировались вместе. Позже Саша уезжал в США почти на два года, но мы продолжали общаться. Сейчас тоже часто находимся в разных местах, но это не мешает нам быть друзьями. А друг в моем понимании — это член семьи, которого ты выбираешь сам. Саша для меня семья.

«После апокалипсиса в Минске бояться больше нечего»

— Лондонская Олимпиада стала первой для вас. Скажите, почему в первом забеге на Играх-2012 вы показали лучшее время, чем в полуфинале — 12,71 секунды против 12,84? С 12,71 вы претендовали бы на восьмерку…

— Может быть, стала бы даже шестой в финале! Нервозность помешала пробежать хорошо. А была она потому, что до этого я не соревновалась на чемпионатах мира — сразу приехала на Олимпийские игры. Еще я допустила технические помарки. Возможно, то, что я клоню в эту сторону, кому-то уже поднадоело, но в барьерах техника решает.

— В 2011 году вы выиграли Всемирные военные игры, которые проходили в Рио-де-Жанейро.

— Это до сих пор единственный случай выступления в Латинской Америке для меня. Конечно, хочется спустя пять лет показать похожий результат, но уже на Олимпийских играх. Для этого надо бежать стометровку с барьерами примерно за 12,50 секунд. Что я могу добавить? Тренер выводит меня на пик именно к Рио-2016.

— Считаете ли вы честным по отношению к военным из других стран бежать рядом с ними? Все-таки сначала вы — профессиональный спортсмен, только потом лейтенант Вооруженных сил.

— Многие спортсмены служат. А что касается меня, то до тех пор, пока я нахожусь в командировке от Минобороны, я должна добросовестно исполнять свой долг перед страной. А честно это или нет, следует решать организаторам всего этого.

— Какие погодные условия и, соответственно, скорости вы прогнозируете в Рио-2016?

— Известно, что в Бразилии сейчас зима. Кстати, когда я бежала в Рио-де-Жанейро в 2011-м, тоже была зима — это +20 +24°С, высокая влажность. В целом комфортные условия. Остается понять, какое влияние будет иметь ветер на стадионе, не случится ли дождь. Но об этом мы узнаем лишь накануне старта.

— Как выглядит ваш план на оставшееся время до Олимпиады?

— 14 июля я улетаю в Австрию, где пробуду примерно до конца месяца. Затем я возвращаюсь домой, чтобы вместе с командой 4 августа отправиться в Рио-де-Жанейро. Туда я прилетаю за десть дней до начала соревнований, чтобы успеть акклиматизироваться, прочувствовать атмосферу.

— Что возьмете с собой, кроме шиповок, конечно? Купальник?

— Купальник, думаю, мне пригодится там. В прошлый раз не удалось искупаться в океане, а хочется!

— Страшитесь ли подцепить вирус Зика в Бразилии?

— После апокалипсиса в Минске, который прошел 13 июля, думаю, бояться больше нечего!

Теги: знакомства, Минск