"Боялся подвести Лукашенко и Булыгина". Интервью тренера, неожиданно покинувшего Беларусь

Источник материала:

Валерий Польховский был назначен главным тренером белорусской сборной по биатлону в мае 2016 года. А в конце сентября стало известно, что специалист расторг контракт с Белорусской федерацией биатлона «по соглашению сторон», не дождавшись даже начала сезона. Внятную причину расставания ни Польховский, ни руководство федерации так и не назвали. Впервые после увольнения Валерий Николаевич согласился на большой публичный разговор.

− У Беларуси не было медалей в мужских гонках на этапах Кубка мира почти 12 лет. Из женщин никто, кроме Домрачевой и Скардино, много лет всерьез не претендовал на подиум. Бронза Юркевич и Чепелина на первом этапе Кубка мира в Эстерсунде — чудо или вы прогнозировали такой результат?

− Для меня это не стало сюрпризом. Добавьте к этим достижениям серебро Динары Алимбековой на Кубке IBU. Мы выполнили огромную работу в межсезонье. Свой вклад внес и Владимир Королькевич, который работал с командой в прошлом году. Это прогресс, а не чудо. Работа, которая была проделана белорусскими биатлонистами за несколько лет, закономерно дала свои плоды. Даша Юркевич выиграла масс-старт на чемпионате Беларуси в сентябре. Это был первый звоночек для нас о том, что она находится в хорошем функциональном состоянии. На индивиуалках в Эстерсунде спортсмены столкнулись с сильными порывами ветра, но белорусские биатлонисты оказались готовы к такой ситуации. Раубичи располагают к тренировкам в такой ветровой обстановке.

− То есть не стоит думать, что это разовый успех?

− Конечно, можно говорить, что это биатлон и по ходу гонки может произойти все что угодно. Например, в индивидуальной гонке Антон Шипулин до последнего рубежа сохранял шансы на победу, но не справился с решающей стрельбой и откатился на 11-е место.

Случайности бывают, но редко. В основе все равно лежит труд всего коллектива. Я часто говорил и девочкам, и ребятам, особенно по окончании совместной работы, что ни к кому из них у меня нет претензий. Они очень много работали. И даже не работали, а пахали. Вот и результат.

«Ребята подходили ко мне и говорили: «Нам мало нагрузок, надо еще»

− Не опасались, что спортсмены, как в случае с Владимиром Королькевичем, будут жаловаться на перетренированность?

− У меня не было опасений: рядом всегда находился доктор, который отслеживал состояние спортсменов, я постонно вел диалог с ребятами. Приведу вам пример. Мы проводили учебно-тренировочный сбор во Франции, и я заметил, что Володя Чепелин ходит какой-то грустный, понурый. Думаю, может, устал или делаем что-то не так. Пригласил его на разговор, задал вопрос: «Что случилось: дома что-то не в порядке, плохо себя чувствуешь или в тренировочном процессе что-нибудь не нравится?» На что Володя ответил: «Меня все устраивает, просто я очень сосредоточен». Некоторые ребята подходили ко мне и говорили: «Нам мало нагрузок, надо еще».

Объем работы складывается не только из количества пройденных километров. Есть другие компоненты: силовая подготовка, стрелковая работа. Важно разделить всю работу по зонам интенсивности, а это уже искусство тренера. Надо не просто выполнять работу, а точно знать, в какой период это лучше сделать. Иначе мы будем наблюдать ситуацию, когда спортсмены в декабре бегут резво, а на чемпионате мира в марте идут пешком. У меня была генеральная линия: определенные места учебно-тренировочных сборов, которые я подбирал в зависимости от необходимой высотной подготовки. Надо было искать баланс, что мы и делали.

− Когда вы планировали вывести спортсменов на пик формы?

− Мы проделали базовую работу для того, чтобы ребят хватило на весь сезон. А дальше все будет зависеть от того, как тренеры будут управлять процессом. Я думаю, что биатлонисты останутся в хорошей форме и к чемпионату мира. Мотивация у спортсменов огромная. Даша и Володя вселили веру в остальных ребят.

− В прошлом сезоне у белорусов не было ни одной медали, спортсмены жаловались на плохое функциональное состояние. В чем, по-вашему, причина провала?

− Чтобы давать объективную оценку, нужно было там находиться. Я не доверяю слухам и не хочу выступать в качестве судьи, потому что до конца так и не знаю историю взаимоотношений Владимира Королькевича со спортсменами. Видимо, что-то не сложилось. Но я знаю, что у этого тренера все получалось в российской и в украинской командах, где он работал ранее. Российские биатлонистки до сих пор вспоминают Королькевича добрыми словами.

− Общались с ним перед тем, как дать согласие на работу в Беларуси?

− Да, мы много разговаривали об этом. Владимир Борисович не отговаривал меня и не предостерегал от работы с белорусской сборной. Сказал лишь: «Твое право, ты и решай». Я даже думал пригласить его на пост старшего тренера мужской белорусской команды. Но Владимир Борисович извинился и отказался. У него уже было к тому моменту место работы в Словении.

«Обычно руководители спрашивают, сколько будет медалей и когда, а Александр Григорьевич спросил, есть ли у команды потенциал»

− Сергей Булыгин приглашал вас работать в белорусскую сборную и раньше. Почему отказывались?

− Я боялся подвести Сергея Ивановича, которого очень уважаю. Тем более я знаю отношение к спорту руководителя страны — Александра Лукашенко. Он очень любит биатлон, поэтому подвести этих людей было бы неправильно. В сентябре на «Гонке легенд» команда встречалась с президентом, и меня поразил вопрос главы государства. Обычно руководители спрашивают, сколько будет медалей и когда. А Александр Григорьевич поинтересовался: «Валерий, скажи, у нашей команды есть потенциал?» Это был настолько грамотный и профессиональный вопрос. И я ответил: «Потенциал есть, но надо много работать».

− Это было 17 сентября. Тогда вы говорили, что планируете работать с командой до Олимпиады в Корее, а через неделю написали заявление об уходе. Что заставило так резко изменить решение?

− В жизни так бывает. Еще в середине месяца я не предполагал, что все так закончится. Это было мое решение. Я посчитал, что будет лучше поступить именно так и написал заявление. Мы расторгли контракт по соглашению сторон.

− В чем была причина вашего ухода?

− Я не хочу об этом говорить. Не думаю, что сегодня важны детали. Я хочу, чтобы Белорусская федерация биатлона и дальше была успешной, а ребята завоевывали медали. Вот и все.

− Если не хотите говорить причину расторжения контракта, прокомментируйте основные версии, которые появились в Беларуси после вашего ухода.

− Хорошо.

− Вы ушли из-за того, что не нашли контакт со спортсменами и не сработались с командой?

− Эту версию я слышу впервые. Когда я только пришел, чувствовалась некая настороженность со стороны ребят. Но это объяснимо: на протяжении ряда лет опытные атлеты успели поработать с разными специалистами, а тут пришел очередной чудак, который собирался их «лечить». Со временем они поняли, что мой интерес заключается в улучшении их результатов. У нас был хороший контакт. Когда команда приезжала на сбор, мы оговаривали план со спортсменами, тренерами, докторами, массажистами. А потом я спрашивал всех, есть ли предложения по тренировочным или организационным моментам. Каждый имел возможность высказаться. Напряженных отношений у меня ни с кем не было, и я благодарен ребятам за это.

− Причиной ухода стали семейные обстоятельства?

− Нет, профессиональные причины. Я не путаю профессиональные обстоятельства с личными.

− В мировой практике часто бывают ситуации, когда главного тренера меняют за два месяца до старта сезона?

− Я работаю не первый год на тренерском поприще и могу сказать, что всякое случается. Два раза меня снимали в российской команде по ходу сезона — перед Олимпиадой в Сочи и в декабре 2007 года. В этот раз я сам решил уйти с поста главного тренера до старта гонок Кубка мира.

− Если это было вашим решением, то как вы чувствовали себя по отношению к спортсменам, которых оставляли без главного тренера перед началом сезона?

− Пусть меня простят, но я посчитал, что так будет лучше. Со сборной Беларуси продолжили работать хорошо знакомые ей тренеры. Надеюсь, ребята и дальше будут следовать выбранной методике и результаты пойдут только вверх. У сборной есть потенциал. Меня очень порадовала мужская команда, потому что еще весной Сергей Иванович Булыгин передал мне пожелание от руководства, чтобы мужская команда сделала шаг вперед. Все пять месяцев работы в Беларуси я направлял основную часть мыслей на мужскую команду. Думаю, в этом сезоне парни еще прибавят и обретут уверенность к Олимпиаде.

«Особенно счастлив за Дашу Юркевич: ее терпение и слезы оправдались бронзой на Кубке мира»

− Надежда Скардино говорила, что результаты в сезоне будут зависеть от подготовки, которая была проделана летом. Следовательно, эти бронзовые медали — ваша заслуга?

− Важно не только хорошо подготовить спортсменов, но и правильно подвести их к старту. Конечно, в этот успех вложено много нашей с Робертом Кабуковым работы. Результат ведь не создается за один день. Мы с Робертом созваниваемся по пять раз в день, постоянно обмениваемся мнениями. После подиумов ребят была единственная реакция — радость. Особенно был счастлив за Дашу Юркевич: она много рассказывала про себя, свою тернистую дорогу к медалям. Поэтому я очень рад, что ее терпение и слезы оправдались бронзой на Кубке мира. Мы вместе творили историю белорусского биатлона. Теперь еще два представителя Беларуси вписали в нее свои имена.

− Белорусские биатлонисты поблагодарили вас за медали?

− У нас нет контактов друг друга. Поэтому лично мы не общались. Но я читал интервью Даши Юркевич, где она благодарила нас с Робертом за совместную работу. А я передал ребятам поздравления через спортсменов из других команд.

− У вас были претензии к условиям работы в Беларуси?

− Мы были обеспечены всем необходимым. Белорусская федерация биатлона и Министерство спорта и туризма финансировали нас в полном объеме. Обе стороны полностью соблюдали условия контракта.

− Весной были разговоры о возвращении на пост старшего тренера женской команды Альфреда Эдера. Но с вашим приходом эту должность занял Роберт Кабуков. Это было ваше условие?

− Я не слышал про вариант контракта с Эдером, мне никто не предлагал его кандидатуру. Я попросил, чтобы с женской командой начал работу Кабуков — человек, которого я знаю. У него был опыт тренерской работы в Германии и России. У этого специалиста всегда складывались хорошие отношения со спортсменами. Он умеет создать отличный микроклимат в команде, что очень важно.

«Скардино и Киннунен взяли на себя ответственность и на трассах Кубка мира должны будут ответить за свои слова и тренировочный период»

− Как вы отнеслись к тому, что Скардино, Киннунен (Дуборезова) и Блашко решили тренироваться по индивидуальной программе?

− Надежда подошла и попросила готовиться отдельно. Потом пришла Анастасия. Я сказал: «Девочки, напишите заявление, в котором будет указано, что вы привыкли к определенной методике работы». Я понимаю, что смена тренеров и мое появление, возможно, напугало их. Поэтому я не возражал.

− Вас не насторожило, что девушки не захотели работать по вашей программе?

− Это нормальное явление, и я не вижу в этом ничего плохого. Девочки взяли на себя ответственность и зимой на трассах Кубка мира должны будут ответить за свои слова и тренировочный период. Для меня важно, чтобы отбор в команду проводился по спортивному принципу: в состав должны попадать сильнейшие.

− Тогда почему вы настаивали на участии Блашко в общекомандном сборе?

− Я не настаивал на этом. Когда Дарья обратилась ко мне с просьбой работать с Владимиром Махлаевым, я сказал: «Пожалуйста, я не против». За остальных я отвечать не могу. Может, кто-то и настаивал. Мы договорились с Володей: если Дарья будет в хорошей форме в следующем сезоне, то начнет готовиться с основной командой.

− Правда, что Дарья Домрачева изначально отказалась работать по вашим планам?

− Я такого не слышал. Мы с Дашей ни о чем не разговаривали. Она готовилась стать матерью, в тот период для нее не было ничего важнее. И я не имел никакого морального права лезть со своими вопросами.

− Есть мнение, что белорусским биатлонистам лучше подходили методики европейских тренеров.

− Я работал в России и Казахстане, но могу сказать, что в Беларуси особенно любят рассуждать о той или иной методике. Знаете, какая методика самая лучшая? Методика того тренера, чей спортсмен выше всех стоит на пьедестале. А все остальное — говорильня. Не надо рассуждать, надо брать и пахать. Сегодня в России многие тренеры говорят, что спортсмены просто разучились пахать. Между работой и пахотой я всегда выбирал второй вариант. Если европейские методики подходили, то почему медали в Сочи завоевали только Домрачева и Скардино? Где остальные?

Я понимаю, когда говорят о французской или немецкой системах подготовки, где несколько спортсменов регулярно попадают в топ-6. Важно рассматривать все в комплексе: организацию, систему подготовки, психологическое здоровье команды, а не говорить об абстрактных методиках тех или иных специалистов. Короля делает свита, а чемпиона — целая команда, а не отдельный тренер.

− То есть ротация тренеров — неэффективный способ решения проблем?

− Конечно, нет. Моей задачей было создать такую систему подготовки спортсменов в Беларуси, по которой потом смогли бы работать тренеры по всей республике. Это мы обсуждали с Валерием Павловичем Вакульчиком. Я занимался этим все пять месяцев. Мы хотели научить белорусских тренеров работать на высоком уровне, чтобы не приглашать зарубежных специалистов. У меня имелись некоторые наработки, которые я опробовал с командой Казахстана. Они оказались эффективными, и я использовал их в Беларуси. Но не буду раскрывать всю кухню.

− Речь идет о спортивных методиках?

− А что еще можно использовать для эффективного результата?

− Некоторые приглашают экстрасенсов, например.

− Мы с российской командой тоже встречались с якутскими шаманами в Нерюнгри, когда проводили учебно-тренировочный сбор перед Турином. Шаманы сопровождали нас и, я считаю, даже помогли. Они подарили нам сувениры, которые мы с биатлонистами увезли с собой на Олимпиаду.

«Я устал читать сказки, которые рассказывает Тихонов. В России его уже просто не воспринимают»

− Как вы относитесь к регулярной критике Александра Тихонова в ваш адрес?

− Во-первых, мне не о чем разговаривать с этим человеком. Во-вторых, контракты не позволяли мне вступать с ним в некоторые дискуссии. Я могу сказать одно: когда у этого человека была сложная жизненная ситуация (он сидел в СИЗО города Новосибирска) и резко ухудшилось состояние здоровья, мы с российским тренером Виталием Фатьяновым оказывали всяческую поддержку − морального и материального, психологического и медицинского характера. Не разбирались, прав он или виноват, а просто помогали как коллеги по цеху. И вот благодарность за все.

«Нужна она нам?» — «Бездарная!» Как на тренерском совете в России решали судьбу юной Домрачевой

− Тихонов обвиняет вас в непрофессионализме из-за личной неприязни?

− Конечно. Я устал читать те сказки, которые он рассказывает. В России его уже просто не воспринимают. Недавно прочитал его интервью, где он говорит, что я называл Дашу Домрачеву бездарью. Это неправда. Он сам все решал, потому что возглавлял Союз биатлонистов России. Я тогда работал с национальной командой, а Даша, как и Света Слепцова, была юниоркой. Я спросил у Валерия Захарова — главного тренера сборной Ханты-Мансийского автономного округа по биатлону: «Почему вы отпускаете Дашу — она же перспективная спортсменка?». Он ответил: «Они с родителями хотят вернуться домой в Беларусь, что я могу сделать?» А подписал ее переход, никого не спрашивая, Тихонов.

− Ваши увольнения из российской команды по ходу сезонов тоже были связаны с конфликтами с руководством, а не с неудовлетворительными результатами?

− Меня увольняли из-за конфликта с одним человеком — Тихоновым, который на тот момент был главой СБР. Какие спортивные неудачи? В декабре 2007 года меня уволили, а февральский чемпионат мира 2008 года стал для российских девочек лучшим за последние годы. База закладывается не за несколько дней. Тихонов постоянно обвиняет тренеров. А почему он как член правления Союза биатлонистов России не берет на себя ответственность за провальный сезон российской сборной в прошлом году? Почему всегда виноваты только тренеры? Пусть сделает что-нибудь, а не обвиняет всех вокруг.

− Как вы попрощались с белорусской командой?

− Ребята были в курсе моего решения за неделю до отъезда. Мы достойно попрощались. За день до вылета я собирал вещи в своей комнате, зашли девочки, попросили спуститься вниз. Там уже стоял Роберт Кабуков. Мы немного поговорили, поблагодарили друг друга за совместную работу. На фото, которое Динара Алимбекова выложила в инстаграм, я тоже сидел рядом с девчонками.

− У вас был план действий, когда уезжали из Беларуси?

− Нет. Вариантов я не ищу, достаточно. Пока не планирую работать в биатлоне. Я пытался отойти от дел еще пару лет назад, но сначала поступило предложение из Казахстана, потом из Беларуси. Теперь надо немножко отдохнуть.

− Чем сейчас занимаетесь?

− Собой (смеется). С вами вот разговариваю. Смотрю биатлон с друзьями по телевизору, мне интересно наблюдать за ребятами, с которыми прошел определенный путь. Они, правда, большие молодцы.