"Ева": 6 из 10. Эротический триллер без эротики
07.03.2018 20:36
—
Разное
|
Аккурат спустя две недели после премьеры на Берлинском кинофестивале
Бенуа Жако можно считать поэтом французской буржуазной жизни. Его настолько волнует, что переживали монархи, когда пал Версаль («Прощай, моя королева»), или как живет служанка в роскошном поместье богатого французского семейства («Дневник горничной»), что удивительно, как он еще не в камзоле и с прической «а-ля катогэн». Вот и в «Еве» в объективе Жако — скучающая буржуазия, которая лезет на стену от своего достатка. Только что без припудренных париков. Герои Жако — абсолют цинизма. Один цинично преследует даму в своих интересах, другая хладнокровно высасывает деньги из мужчин. Надо полагать, судя по плотному графику в ежедневнике, что хватает еще и тех, кто цинично платит за секс вместо того, чтобы заниматься им по любви. Словом, роскошные буржуазные фасады шале построены на беспринципности и нигилизме. Красивые и успешные снаружи, гнилые внутри. Только вот что нового увидел в этом господин Жако? Все о Еве становится понятно примерно в середине фильма, когда выясняется, что ее муж сидит в тюрьме, а она трудится в эскорте, чтобы заплатить за него залог. Любящая супруга с одной стороны, жесткая и наглая — с другой. Сыграть эту двойственность так, чтобы не оторваться, могла только одна актриса. Будем честны: не окажись в этом фильме Юппер, можно было бы сразу расходиться. Но она есть, а значит, стоит задержаться минут на 15 и посмотреть, как чувственно она берет в руки хлыст. Пожалуй, если говорить о сексуальном напряжении, на этом у Жако все. Применение хлысту так и не найдется, а вместо черного латекса на Юппер куда чаще будет мешковатый махровый халат до пят. Как остроумно заметит один из берлинских критиков после пресс-показа, самое острое напряжение в фильме возникает, когда Бертран расплачивается за ужин карточкой. Ты до последнего не знаешь, хватит ли денег на счету, — а это действительно крайне напряженный момент. Взаимоотношения Бертрана и Евы предполагают если не искру и эротизм, то хотя бы сексуальное напряжение, пусть даже в одностороннем порядке. У Жако оно настолько вычищено из фильма, что картина на зубок пресная, что вареная тыква. Драматизм и глубина психологизма в «Еве», впрочем, тоже постного свойства. Пикантность у всего этого возможна, если предположить, что Бертран таскается за Евой по пятам, потому что ему нравится, что она вытирает об него ноги. Потому что его благополучие такое тягомотное, что «от ворот поворот» великовозрастной проститутки — уже само по себе приключение. Бертран пытается найти вдохновение для нового романа в окружающей реальности и своих страстях. Ирония в том, что самый страстный, возможно, вечер его жизни заканчивается тем, что женщина рядом напивается и засыпает. Нового романа не видать — такое бывает, когда тривиальный и унылый самозванец пытается возомнить себя писателем, нагло присвоив его рукопись. — Как тебе диалог? — спросит он подругу, которая подглядывает в монитор через плечо. — Слишком пресно. Благополучие и тоска от него закономерно могут привести к истреблению или самоистязанию. Но даже это не добавит «Еве» триллера, а оставит колыхаться между мелодрамой и романтической мелодрамой. Бенуа Жако пытается играть на территории Верховена, Озона, Шаброля и Болоньини сразу. Надо ли говорить, что весь фильм превращается в череду пенальти напыщенному и серьезному высказыванию француза. Но за этим принято ходить в спортбары.
Читайте такжеЧтобы разместить новость на сайте или в блоге скопируйте код:
На вашем ресурсе это будет выглядеть так
Что не так с одной из главных надежд фестивального проката, рассказывает AFISHA.TUT.BY.
|
|