"Сразу после задержания мне сказали: отвечаешь на три вопроса правильно и через три часа ты свободен"

Сегодня в суде изучали диски, флешки, на которых содержится различная информация о взносах, аренду и других платежах.

Перерыв, объявленный судьёй буквально через 15 минут после начала судебного заседания, стал неожиданностью для всех: и для обвинения, и для обвиняемых, и для присутствующих.

Лидер профсоюза РЭП Геннадий Федынич высказал свою версию переноса суда: Генпрокуратура не предоставила суду материалы повторного допроса трех свидетелей, которые на суде заявили, что следствие оказывало на них давление. 

«Суд не может продолжать дело, не имея на руках материалов проверки Генпрокуратуры, потому что на основании показаний свидетелей, в том числе, нужно писать приговор», - подчеркнул Геннадий Федынич.

- С моей точки зрения, у суда нет доказательной базы, - считает Игорь Комлик. – Более того, суд давал Генпрокуратуре поручение проверить заявления свидетелей об оказываемом давлении со стороны следствия. 

Игорь Комлик готов дать показания Генеральной прокуратуре о давлении со стороны следствия лично на него:

- В суде я приводил факты давления следствия на меня. Каждый день меня отвозили в  ИВС, на утро привозили в Департамент финансовых расследований, следователи говорили: сознался тот, тот и тот, - сознавайся и ты. Мол, решается вопрос, кто пойдет по уголовному делу номером первым: если говоришь – значит, сотрудничаешь, не говоришь – получишь максимум. 

Кстати, сразу после задержания мне в машине сказали: отвечаешь на три вопроса правильно – через три часа ты свободен. Пытались предъявлять некие «компрометирующие факты» из личной жизни; к их сожалению, у меня таковых не оказалось, поэтому я чувствовал себя достаточно спокойно. Такое психологическое давление оказывалось на меня. Готов дать генпрокуратуре показания об оказанном давлении на меня, - подчеркнул Игорь Комлик.

Руководитель правозащитного центра «Правовая помощь населению» (зарегистрирован в Украине) Олег Волчек считает, что «должен быть оправдательный приговор – другого я не вижу».

- Уже несколько судебных заседаний идет изучение вещественных доказательств, - отмечает Олег Волчек. – Однако доказательства должны иметь определенную юридическую природу: иметь отношение к уголовному делу, к обвинению. Я вижу, что предъявленные доказательства в прямом смысле «не тянут»: идет информация о профсоюзах, о членских взносах, кто приносил, кто принимал взносы. Сложно угадать, что хотели сказать следователи, приобщая эту информацию к уголовному делу. 

Считаю, что в материалах уголовного дела должны быть четкие, допустимые доказательства, которые действительно лежат в основе обвинения. Сегодня мы стали свидетелями простой зачитки материалов дела, а непонятный перенос судебного заседания на полтора дня суд ничем не объяснил. Складывается впечатление, что идет затягивание процесса.