Заплатят и врач, и больница: жительница Витебска захлебывалась кровью, а врач сказал, что надо просто съесть мороженое

История случилась в конце лета. Девушка попала в больницу с обычным аппендицитом, а в результате 8 дней провела в реанимации, сообщает «Витебский курьер».

– В палате я сутки кашляла кровью, а врач мне сказал, чтобы я съела мороженое и все пройдет. Просто, мол, капилляр задели. Какой капилляр, если кровь шла постоянно? Я лежать не могла, захлебывалась ей. Сначала мне давали пеленки, чтобы я вытирала рот, потом принесли миски. За сутки собралось восемь мисок крови, – рассказывала тогда Оксана.

Вечером 22 ноября 2016 года витебчанка обратилась в БСМП, где ей поставили диагноз «аппендицит». На следующее утро была назначена операция.

Анестезиолог Дмитрий Бритвин провел интубацию, а хирург удалил аппендикс.

Проснувшись после наркоза, Оксана начала кашлять кровью. В таком положении провела полдня и ночь, а утром, после осмотра, пациентку отправили в областную больницу.

Там Оксане сделали ФБС и определили, что произошел неполный разрыв трахеи и что одно легкое на три четверти полностью заполнено кровью. Врачи пояснили, что необходимо вставить трубку, которая будет фиксировать трахею, пока она не срастется. Других вариантов нет. Еще двое суток бездействия — и смерть. Оксана согласилась на еще одну операцию.

В это время родным девушки даже не сообщили, где она находится и насколько все серьезно. В больнице скорой медицинской помощи ее матери сказали, что операция прошла хорошо и пациентку просто перевезли в другое медицинское учреждение.

Неполный разрыв средней трети мембранозной части трахеи, двухсторонняя аспирационная пневмония, 8 дней реанимации, два дня искусственного сна, питание через зонд и никаких гарантий. Оксана за это время не раз успела проститься с жизнью.

К счастью, все обошлось, хотя и сегодня девушка не чувствует себя абсолютно здоровой: время от времени она вынуждена пользоваться ингалятором, иногда витебчанку мучает кашель и одышка, а через некоторое время после операции у нее и вовсе пропал голос.

По словам Оксаны, ни когда она лечилась в областной больнице, ни потом, когда она уже находилась дома, с ней не пытались связаться ни врач-анестезиолог, ни главврач БСМП, где ей делали операцию по удалению аппендикса. Медики не захотели даже извиниться.

Оксана обращалась в милицию, прокуратуру, Следственный комитет, затем подала иск о возмещении ма иального и морального вреда в суд.

В сентябре непростое дело начал рассматривать суд Октябрьского района под председательством Алеси Сергеевны Жариковой.

Судья изначально предложила сторонам заключить мировое соглашение, но ответчики, не признав иск, от этого отказались. В результате на протяжении почти двух месяцев шли судебные заседания, в ходе которых были опрошены стороны по делу и многочисленные специалисты, в том числе и врач-фониатор из диагностического центра, к которому Оксана обращалась, когда у нее пропал голос.

На последнем заседании было принято решение опросить с помощью видеосвязи столичного эксперта, который вместе с коллегами проводил независимую экспертизу по делу.

Эксперт настаивал на том, что установлена прямая причинно-следственная связь между манипуляциями врача и возникшими у пациентки осложнениями.

По его словам, комиссия не установила, что в этом конкретном случае послужило причиной. Трамвирующими факторами могли выступить либо сама трубка для интубации и способ ее проникновения, либо манжета, либо избыточное давление, созданное аппаратом для искусственной вентиляции легких.

Ясно одно – это произошло в результате проведения медицинских манипуляций врачом-анестезиологом. Других травмирующих предметов в трахеи витебчанки быть не могло. При этом женский пол пациентки, ее хрупкое телосложение не могли выступить факторами возникновения этих осложнений.

По мнению экспертной комиссии, то, что трубка для интубации атравматична, не означает, что ей нельзя причинить повреждение. Просто тем самым производитель указал, что риск возникновения травмы при ее использовании ниже, чем если бы она была травматичной.

Отвечая на вопрос третьего лица – анестезиолога Дмитрия Бритвина и представителей ответчиков, эксперт пояснил, что медицинских документов, в которых было бы конкретно указано, что такое качественное лечение, не существует.

В своей оценке комиссия руководствовалась общим смыслом этого слова, взяв за основу, что синонимы «качественного» – это «правильное», «хорошее», что нельзя применить к конкретно этому случаю, когда в результате оказания медицинской помощи возникли такие осложнения.

Кроме этого, эксперт пояснил, что при медицинских манипуляциях, которые проводятся бесконтрольно, без визуального наблюдения большое значение имеет опыт и мастерство врача, потому как в медицинских инструкциях написано, как нужно проводить операцию, но нигде не указано, как не нужно.

Юрист, представляющий интересы больницы скорой медицинской помощи, говорила о том, что истец – Оксана Сизунова — была информирована о том, какой метод анестезии будет применяться во время операции, какие последствия могут быть и дала свое письменное согласие на интубацию.

При этом и анестезиолог, и его адвокат, и юрист учреждения здравоохранения не отрицали, что конкретно об этом возможном осложнении пациентке не говорили. Все дело в том, что оно встречается крайне редко, а согласно медицинской инструкции врач должен разъяснять пациенту лишь о тех последствиях, которые возникают довольно часто.

При этом произошедшую с пациенткой ситуацию юрист, представляющий интересы больницы, назвала несчастным случаем и казусом, подчеркнув, что с точки зрения медицинского учреждения вина сотрудника в этом деле не установлена.

Выступал во время судебных прений и анестезиолог Дмитрий Бритвин. Он признался, что точно не помнит тот момент, когда пациентка подписывала согласие, но уверен, что бумага была оформлена вовремя и по всем правилам, потому как по-другому быть не могло. Если бы Оксана Сизунова написала, что она против интубации, то был бы вызван главврач, собран медицинский консилиум, который постарался бы убедить пациентку, что при этой операции все другие методы анестезии менее эффективны и более травмоопасны. А если бы она продолжала настаивать, то ей предложили бы другой метод.

Дмитрий Бритвин отметил, что интубация – базовая операция, которая проводится на автомате, и что за свою практику он уже сделал их немало.

Никто не может однозначно сказать, что вызвало это осложнение. Но эту ситуацию было невозможно предвидеть и, скорее всего, было невозможно избежать, – подчеркнул Дмитрий Бритвин.

На следующий день судья огласила решение суда и частично удовлетворила иски на возмещение материального и морального вреда и стоимость услуг адвоката истицы.

Решение не вступило в законную силу и может быть обжаловано ответчиком. 

Полный текст читайте тут.