Александр Володько: Журавель имел полное право остаться в Минске и лечиться, однако предпочел вернуться в Караганду

- Столько уже сказано... И о том, что Владимир Иванович был всей душой и телом в футболе, что всегда стоял горой за ребят, за команду, поддерживал. Слышал и читал много добрых слов от тех, кто знал его намного лучше. То, что я пережил рядом с ним, не расходится с этими мнениями. Очень рад, что в моей жизни был такой тренер. Остается лишь выразить соболезнования родным и близким.

- Конечно, всегда непросто, когда сталкиваешься с новыми обстоятельствами, будь ты футболист или тренер. Да и сам Журавель говорил несколько раз об этом. Как такового давления на него не было, ведь каких-то сверхзадач перед "Шахтером" не ставили. Просто так произошло.

- Может, и результаты сказывались, не знаю. В какой-то момент стало заметно, что тренер очень сильно похудел. Была международная пауза, он улетел в Беларусь. Мы общались по телефону, он сказал: "Саня, есть проблемы". В то время мы выдали далеко не лучший отрезок. Иваныч имел полное право остаться в Минске и заниматься своим здоровьем, лечиться, пытаться что-то сделать. Однако он предпочел вернуться в Караганду и исправить ситуацию. Закрыл глаза на многое и думал о футболе, который должен был в такой ситуации уйти на десятый план. Думал о других, даже в самые последние дни. Это здорово характеризует его как человека и как тренера.

- Мы отыграли заключительный матч чемпионата, выполнили задачу — сохранили прописку в премьер-лиге. После этого пообщались по телефону, поздравили друг друга. Чувствовалось, что ему тяжело говорить. Но даже тогда он пытался шутить, подбадривал меня. Я-то не знал всей ситуации. Был в курсе, что он в больнице, но без подробностей. А буквально через три-четыре дня настигла страшная новость.