За что боролись? Какие изменения не вошли в новый Налоговый кодекс и почему

15.01.2019 19:36 — Разное |

Размер текста:: A; A; A

Источник материала:

Каждое предприятие сейчас может влиять на принимаемые законы. Для этого надо входить в один из бизнес-союзов и не молчать, аргументированно отстаивая свое мнение.

За что боролись? Какие изменения не вошли в новый Налоговый кодекс и почему

Как конкретно это происходит, очень хорошо иллюстрирует именно история разработки и принятия нового НК.

Какая борьба шла за многие пункты этого документа, что удалось отстоять, что включить, а что – убрать из «налоговой конституции», рассказывает сопредседатель Правления, директор Бизнес союза предпринимателей и нанимателей имени профессора М.С. Кунявского Жанна Тарасевич.

– Принцип нашего объединения: «Мы – для предприятий, а не предприятия – для нас». Поэтому основной задачей союза является повышение конкурентоспособности бизнеса через совершенствование деловой среды.

Прошлый год прошел для нас под эгидой реформы налоговой системы и общего снижения фискальной нагрузки на предприятия. Еще весной нами было проведено масштабное анкетирование субъектов хозяйствования, позволявшее делать соответствующие выводы и предложения.

Самыми болезненными для бизнеса оказались вопросы, связанные не столько с уровнем налоговой нагрузки, сколько с объемами обязательных неналоговых платежей.

К примеру, 34% обязательных социальных отчислений с зарплаты в Беларуси на фоне 28% в России и 12% в Казахстане в прямом смысле убивают конкурентоспособность наших предприятий, работающих на рынке ЕАЭС.

Что касается непосредственно налогов, одним из самых дискуссионных предложений было предоставление субъектам хозяйствования права выбора метода отражения выручки («по оплате» или «по отгрузке»). Вопрос этот в новой редакции НК решен лишь частично.

Причина – удивительно парадоксальная: на всех встречах по поводу метода отражения выручки руководители предприятий «голосовали» только за «факт оплаты», но на анкеты для анализа ситуации и набора «критических по объемам аргументов» отвечали бухгалтеры, которым удобнее работать «по факту отгрузки».

Нивелировать негатив от нерешения этого вопроса удалось лишь частично: для улучшения финансового состояния субъектов хозяйствования власти поддержали предложения от бизнеса по формированию резерва по сомнительным долгам.

Налоги на землю и недвижимость – еще один болевой вопрос. По результатам анализа предприятий реального сектора установлено, что за последние 5 лет темп роста платежей по имущественным налогам превышает темп роста себестоимости реализованной продукции, работ, услуг в 2,1 раза, в т.ч. по земельному налогу – в 2,2 раза, по налогу на недвижимость – в 1,96 раза.

Удельный вес имущественных налогов в себестоимости реализованной продукции, работ, услуг, за рассматриваемый период вырос в 2,1 раза.

Было много предложений бизнес-сообщества в отношении этих налогов и повышающих коэффициентов к ним. К примеру, объединить оба этих платежа в один имущественный налог, как во многих западноевропейских странах.

Каждые 4 года в нашей стране повышают кадастровую стоимость [что тоже приводит к росту имущественных налогов. – Прим. ред.]. Это, кроме всего прочего, влечет дополнительные бюджетные расходы на пересчет стоимости земли, зданий и пр. А в Германии, к примеру, кадастровая стоимость не пересчитывалась с 60-х годов.

Понятно, что местные власти и там применяют соответствующие коэффициенты, но они адекватны. Налог на имущество платится лишь в том случае, когда субъект хозяйствования продает здание, стоящее на земле. При этом, если имущество вовлечено в хозяйственный оборот, ставки вообще символические.

Но все наши предложения по поводу снижения коэффициентов разбились в последней инстанции – на Президиуме Совмина – о позицию "губернаторов", для которых эти налоги и повышающие коэффициенты – основа формирования местного бюджета.

Договориться удалось лишь по поводу изменений повышающих коэффициентов с 2020 года на уровне 2. У бизнес-сообщества предложения несколько отличались: для обрабатывающей промышленности предлагалось с 2019 года снизить коэффициенты с 2,5 до 1,5, для всех остальных – с 2,5 до 2.

Имеется и небольшая победа бизнеса в отмене 10-кратного размера налога на недвижимость по неэффективно используемым объектам.

По подоходному налогу бизнес-сообщество заняло резко отрицательную позицию по введению с нынешнего года квартальной отчетности по доходам работников, что потребует увеличить административную нагрузку. Здесь удалось договориться, и такая отчетность применяться не будет.

В новой редакции НК появились изменения в части упрощенной системы налогообложения (УСН):

– увеличены на величину среднегодового индекса роста потребительских цен, запланированного на этот год (105,3 %), критерии валовой выручки для применения УСН с уплатой налога на добавленную стоимость и без уплаты НДС.

По предложению бизнес-сообщества:

– вырос в 1,5 раза критерий для целей ведения учета в книге учета доходов и расходов организаций и ИП, применяющих УСН;

– предоставлено право унитарным предприятиям, собственником имущества которых является некоммерческая организация, применять УСН;

– снят запрет на применение «упрощенки» юрлицами, обусловленный долей участия некоммерческих организаций Беларуси в их уставном фонде более 25%;

– из налоговой базы по налогу при упрощенной системе налогообложения при сдаче имущества в аренду у арендодателей исключаются суммы возмещаемых им коммунальных расходов;

– из перечня лиц, которые не вправе применять УСН, исключены субъекты хозяйствования, осуществляющие розничную торговлю через интернет-магазины, а также оказывающие услуги, связанные с размещением на интернет-сайте информации об интернет-магазинах (здесь положения НК приведены в соответствии с Декретом № 7).

В новой редакции НК несколько изменены правила трансфертного ценообразования (ТЦО): увеличены суммарные пороги для признания сделок контролируемыми; крупные плательщики будут обязаны по требованию налоговых органов представлять соответствующую документацию.

Вместе с тем они получат право заключать с налоговыми органами соглашения о ценообразовании и пр. Предложения бизнеса были услышаны лишь в части увеличения суммарного порога сделок, по которым будет применяться контроль ТЦО в 2 раза – по стратегическим товарам и в 4 раза – по остальным сделкам.

Не удалось нам отстоять и предложения бизнес-сообщества по сокращению контроля ТЦО по сделкам, совершаемым со взаимозависимым лицом – налоговым резидентом РБ, который применяет УСН без уплаты НДС.

Особое отторжение у бизнеса вызвало содержание ст. 15 проекта НК, прописывающей механизм признания иностранных организаций белорусскими налоговыми резидентами, согласно которой иностранная компания могла быть признана белорусской, что означает обязанность уплаты налогов не только на территории другого государства, но и в Беларуси.

ПОД УДАР, таким образом, больше всего попали бы отечественные экспортеры, которые создали торговые компании с целью работы с нерезидентом (особенно в РФ для оформления документов для подтверждения применения нулевой ставки по НДС), а также транспортные и транспортно-экспедиционные компании, у которых основные заказчики – нерезиденты.

После нескольких рабочих встреч, дискуссий и обсуждений удалось ст. 15 оставить в редакции ст. 14 действующего НК.

Что касается отмены Указа № 488 (о лжепредпринимательстве), то хлопать в ладоши пока нет причин. Тем более, что официальной отмены я еще не видела. Возможно, это дело времени.

Примечание "ЭГ". По предположениям опрошенных редакцией «ЭГ» экспертов, проволочки с официальной отменой Указа № 488 могут быть связаны с тем, что есть пока незакрытые уголовные дела (или дело), по которым в бюджет уже уплачена большая сумма денег в счет компенсации ущерба государству.

Если Указ отменить прямо сейчас – эти средства казна должна будет вернуть фигурантам таких уголовных дел. К чему государство не готово.

Так что вред этого нормативного акта для экономики признан, его решено не применять. Но возмещать пострадавшим от него бизнесменам ущерб никто не планирует. (Примечание "ЭГ" не является словами автора и не основано на них).

Но часть норм Указа перешла в НК, где черным по белому записано, что все сделки могут контролироваться соответствующими госорганами. То есть, если раньше сделка вызывала сомнение по некому реестру, то сегодня такой может стать любая сделка.

Положительным моментом является то, что контролирующий орган должен доказать, что эта сделка недействительна либо была проведена с умыслом минимизации налоговых выплат. И если такие вопросы поднимает налоговая, а субъект хозяйствования не согласен, окончательное решение выносит суд.

До этого только лжепредпринимательская структура могла оспорить в суде решение контролирующих органов. Теперь это может сделать пострадавшая сторона, которая раньше априори признавалась виновной по одному факту того, что когда-то как-то взаимодействовала с такой лжепредпринимательской структурой.

В заслугу бизнес-союзов можно отнести и тот факт, что с нынешнего года размер пеней ограничен суммой неуплаченного налога. До этого года размер пени ничем не ограничивался.

Причем бизнес-сообщество предлагало опираться при начислении этой формы санкций на ставку рефинансирования не на момент заключения сделки, а на момент начисления пени. Но данное предложение не прошло.

Вообще, когда аргументы бизнес-союзов железные, четкие, обоснованные конкретными примерами, реальными ситуациями, то с их предложениями всегда считаются и отраслевые министерства, и правительство.

Если же контраргументов против каких-то нормативных актов со стороны предприятий высказано недостаточно, с ними не считаются (мало ли кто чего хочет).

И если те же бизнес-союзы (наш либо какой-то другой) проводят, к примеру, анкетирование по проблемным вопросам, предприятиям не стоит нашу анкету «отфутболивать». Может статься, что именно вашего ответа не хватит, чтобы правовая и институциональная среда Беларуси изменилась в лучшую сторону.

Относительно текущего года могу сказать, что проблема снижения налоговой нагрузки будет стоять и в текущем году, но пройдет он под эгидой изменений, касающихся неналоговых платежей. Так, например, происходит в отношении контрольных и идентификационных знаков, величины платы за дороги и т.п.

Анализ сегодняшней ситуации показал, что стоимость марки для многих субъектов хозяйствования сильно возросла, затраты на ее покупку, наклейку и пр. дошли до 5% в себестоимости продукции.

Это очень много, и это большой резерв для снижения себестоимости и повышения конкурентоспособности. Мы предложили пересмотреть перечень и даже что-то в нем отменить.

Минфин согласился с дополнительным рассмотрением данного вопроса. Так что в этом году он будет продолжать оставаться в повестке дня бизнес-сообщества.