Спецпредставитель ОБСЕ: Борясь с фейками, нельзя создавать "министерство правды"

Мы встретились с ним, чтобы узнать, как ОБСЕ может повлиять на белорусские власти, если недовольна закручиванием гаек для журналистов, возможно ли было «дело БЕЛТА» в демократических странах и как бороться с фейковыми новостями, не ограничивая при этом свободу слова.

В Минске Дезир встретился с двумя союзами журналистов — БАЖ и БСЖ, депутатами, руководством МИД и Мининформа.

— Было важно получить информацию из первых рук, особенно в связи с недавним судом по «делу БЕЛТА».

На встречах с чиновниками спецпредставитель ОБСЕ обсуждал недавние поправки в закон о СМИ, аккредитацию журналистов, особенно фрилансеров и сотрудников иностранных СМИ, ситуацию с каналом «Белсат», недавно принятую концепцию инфобезопасности, условия работы и безопасность журналистов.

— С моей точки зрения, нужны реформы для улучшения среды, в которой работают СМИ. Ситуация с государственными и частными СМИ очень разная. То, что у вас существует такой жизнестойкий негосударственный медиасектор, — это шанс для государства. Для информационной безопасности нужно поощрять развитие отечественного медиасектора, а [негосударственные] СМИ сегодня работают под очень сильным давлением.

Свои дискуссии с белорусскими чиновниками Дезир описывает как «открытые и конструктивные».

— Конечно, у нас не всегда один взгляд на вещи, но есть понимание, что нам надо продолжать разговор. У Беларуси, как и у всех членов ОБСЕ, есть серьезные обязательства по свободе выражения и свободе СМИ.

Каждый раз, когда спецпредставитель считает, что белорусские или другие власти страны ОБСЕ нарушают эти обязательства, он делает по этому поводу заявление.

— Ясно, что Беларусь — переходная страна и что нужно развиваться и менять законы. В Беларуси очень глубокое проникновение интернета. Но надо быть внимательным к эволюции законодательства. Поэтому мы и отслеживаем требования к регистрации сайтов, онлайн-комментариям, ограничения анонимности.

Дезир не берется оценивать последние поправки в белорусский закон о СМИ и добавляет, что многое зависит от того, как они будут применяться.

— Мы наблюдали за принятием законопроекта о борьбе с экстремизмом и нацизмом. У всех стран есть такое законодательство, но надо быть очень осторожными с формулировками. Если они расплывчатые, они могут включить в себя намного больше, чем нацизм и экстремизм. Мы полностью понимаем желание бороться с этими явлениями, но применение этого закона не должно ограничивать свободу выражения и инакомыслие.

Спрашиваем у спецпредставителя, какие у ОБСЕ есть инструменты, чтобы повлиять на поведение стран, которые ограничивают свободу СМИ.

— У меня есть мандат — наблюдать за соблюдением свободы выражения и свободы СМИ странами — членами ОБСЕ. Страны сами приняли на себя эти обязательства, они не должны считать, что другие члены ОБСЕ не могут следить за выполнением этих обязательств. Мы можем влиять на ситуацию непублично, напрямую общаясь с властями, и публиковать наши рекомендации и советы властям.

— Мы можем только уведомлять этими двумя путями, рекомендовать, настойчиво советовать, как изменить политику. А дальше — это обязательства, они сами их на себя взяли. Я не могу принять закон, это дело парламента.

На вопрос, помогали ли когда-то такие формы воздействия что-то изменить в Беларуси в лучшую сторону, Дезир говорит, что рекомендации ОБСЕ власть принимает в расчет.

Комментируя недавно закончившееся дело «БЕЛТА», представитель ОБСЕ говорит, что задержания журналистов — большая редкость в развитых демократиях.

— У меня нет примеров, чтобы это еще и происходило в связи с их профессиональной деятельностью. Поэтому мы и посчитали это чрезмерным. Было важно, что была такая солидарность журналистов в Беларуси.

В ходе своей поездки Дезир зашел в гости в TUT.BY и в БелаПАН, чтобы выразить свою солидарность.

— Суд показал, что обвинения были безосновательными, а наказание — непропорциональным. И, конечно, мы об этом говорили [с властями].

— Ну я не могу говорить за них… Важно, что мы смогли это обсудить, они знают мою точку зрения. А я понял, что это дело вызвало широкую дискуссию в стране.

В связи с тем, что многие европейские страны принимают законы по борьбе с дезинформацией в интернете, спрашиваем гостя, где проходит граница между информационной безопасностью и свободой слова?

— Конечно, мы все чаще будем видеть фейковые новости, манипуляцию информацией. Иногда это не имеет политического подтекста, а иногда это сознательная попытка повлиять на политическую ситуацию в стране. Многие страны озабочены вмешательством в выборы. Первое, что надо делать, — развивать медиаграмотность людей, начиная с детского возраста, чтобы все понимали, что на самом деле есть много неправдивой информации и нельзя слепо верить фото или видео, которые распространяются в Сети.

Вторая мера — поддерживать журналистов, которые производят качественный контент, говорит Дезир.

— Журналисты конкурируют со множеством источников информации, но они единственные, кто придерживается стандартов надежной и проверенной информации, разделяет факты и комментарии. Мы должны продвигать эти ценности в журналистском сообществе.

— Уже после всех этих шагов могут быть какие-то ограничения. Например, на пропаганду терроризма, детской порнографии. Такие запреты существуют во множестве стран. Но они должны быть узкими и четко сформулированными. Я не думаю, что цензура или блокировка сайтов будет главным ответом на дезинформацию и пропаганду.

Спецпредставитель ОБСЕ считает иллюзией веру в то, что, контролируя интернет, государство сможет победить фейки.

— Риск в том, что вы создадите «министерство правды», ограничите свободу выражения и поставите государственный орган или суд решать, что может и не может быть опубликовано.

Обращаем внимание Дезира, что Беларусь, вводя новые ограничения в интернете, часто ссылается на опыт западноевропейских стран, прежде всего — Франции и Германии.

— Разница в том, что немецкий закон Netz-DG не вводит новых ограничений, а лишь распространяет те нормы о незаконном контенте, которые существовали для традиционной прессы.

По этому закону соцсети в ответ на жалобы должны сами удалять незаконный контент в течение недели, а «очевидно незаконный» — в течение суток, и периодически отчитываться властям Германии о выполнении этого требования. В случае нарушений владельцев соцсетей могут оштрафовать на миллионы евро.

— Раньше решать такие вопросы мог суд, а теперь — сама соцсеть, — поясняет Дезир особенности немецкого закона. — В основном это будут делать автоматизированные системы, алгоритмы. Для нас вопрос в том, как будет работать механизм обжалования блокировки или удаления контента. Много проблем с тем, что алгоритм может не понимать контекст и не различать сообщение об экстремизме и распространение экстремизма.

По словам спецпредставителя ОБСЕ, Беларусь тоже имеет право принимать законодательство в этой сфере.

— Но важно, чтобы суды могли рассматривать эти решения, пользуясь лучшими мировыми стандартами. И хоть Беларусь не входит в Совет Европы, я советую по максимуму пользоваться прецедентами Европейского суда по правам человека, которые очень хорошо устанавливают баланс между свободой выражения и необходимыми ограничениями.