Лукашенко снятся лавры "миротворца": в Минске не отказались от идеи "Хельсинки-2"

5 июня Александр Лукашенко встретился с представителем Украины в трехсторонней контактной группе Леонидом Кучмой. "Политика, Леонид Данилович, тебя не отпускает никак. Но это к лучшему", - приветствовал Лукашенко Кучму.

При этом Лукашенко ни словом не обмолвился об идее-фикс – Хельсинки-2, которую еще несколько месяцев назад официальный Минск активно продвигал на западном направлении. Чем объяснить молчание белорусских властей?

«Белорусский партизан» побеседовал с директором Совета по международным отношениям “Минский диалог” Евгением Прейгерманом.

- Само название «минские соглашения» отражает всю суть: они приняты в Минске, и в Минске каждые две недели проходят заседания контактной группы ОБСЕ. Но вообще тема притянута за уши: в ходе президентской кампании в Украине слышались голоса, что необходимо перенести переговоры по Донбассу в другое место. Но такие разглагольствования на самом деле не имеют ничего общего с реальным процессом. 

После подписания «минских соглашений» в феврале 2015 года переговорный процесс шел минимум по трем трекам. Встречи контактной группы ОБСЕ в Минске - один из треков, который занимается гуманитарными вопросами; на самом деле, это единственный более-менее успешный трек, на котором достигаются минимальные соглашения: обмен пленными, разминирование, обеспечение доступа к пенсиям и тому подобное.

Нормандский формат, как правило, проходит в различных столицах, когда встречаются министры иностранных дел «нормандской четверки» (Франция, Германия, Россия, Украина). Последний год активность нормандского формата значительно снизилась.

Двусторонние американско-российские переговоры проходят в режиме «Волкер-Сурков».

Ни по одному из названных треков не произошло существенного прогресса. Американцы вовлечены в переговоры через формат «Волкер-Сурков», но не хотят подключаться более активно.

Контактная группа ОБСЕ продолжит встречаться в Минске, принимая хотя бы минимальные решения, это очень важно для людей, живущих в Донбассе или на лини разграничения. Достижения этой группы не очень продаются СМИ, поэтому мы о них мало слышим.

Позавчера президент Украины Зеленский сказал, что хочет вдохнуть новую жизнь в «минский процесс». Почему – минский? Понятно, что альтернативного процесса и быть не может: помимо того, что минские соглашения подписаны в Минске, они еще утверждены Советом безопасности ООН, а значит, это единственный существующий международный легитимный механизм.

Нет никаких оснований говорить о том, что что-то кардинально изменится в минских переговорах: Минск остается удобным местом для переговоров. 

- Нисколько не отказался. Более того, несколько месяцев назад Минск по дипломатическим каналам направил в МИДы иностранных государств первичные наработки для обсуждения. Процесс будет продолжаться. 

Минск занимается миротворчеством не просто для красного словца: есть четкое понимание, что дальнейшая эскалация геополитической ситуации вовлечет в орбиту противостояния и Беларусь - со всеми негативными последствиями. Предложения пока могут обсуждаться, но станут реальностью только тогда, когда сложится новый баланс сил в регионе. 

В любом случае это долгосрочный проект. Суть «Хельсинки-2», или нового переговорного процесса, - банальная идея о том, что, когда сыплется режим контроля над вооружениями, рушатся основы стратегической стабильности, нам нужны новые минимальные договоренности, чтобы, как минимум, избежать эскалации обстановки. 

Это долгий, сложный, трудный процесс с непредсказуемыми результатами. Но многие понимают, что альтернативы ему просто нет.

- Вопрос заключается не в зависимости от России, а в том, что, имея обязательства перед Россией в военной сфере, у нас есть двусторонние соглашения в области безопасности со всеми соседями, в том числе со странами-членами НАТО. 

В случае дальнейшей эскалации геополитической ситуации Беларусь в перспективе (за счет соглашений со странами НАТО и одновременно в качестве военно-политического союзника России) может оказаться единственной гарантированной территорией без новых вооружений. 

Но все будет зависеть от общей геополитической ситуации и способности сторон договориться. И во многом будет зависеть, конечно, от поведения самой Беларуси.