Александр Федута: Два мира – два, простите за выражение, президента

Злые языки и прочие доброжелатели уже начали сравнивать его с Александром Лукашенко, в том числе – и по количеству затраченного на общение с прессой времени, пишет belsat.eu Тем паче, что до сих пор фон складывался для Зеленского столь же неблагоприятный: то шеф его офиса заявит, что отныне с обществом президент будет общаться без посредства прессы, то пресс-секретарь начнет отталкивать журналиста, подошедшего к главе государства излишне, с ее точки зрения, близко.

В общем, еще чуть-чуть – и попасть бы господину Зеленскому в список всемирных врагов прессы, в котором господин Лукашенко обосновался прочно и достаточно давно. Но то ли сам президент Украины понял, что журналистов несколько больше, чем сотрудников его офиса, включая его самого, то ли кто-то очень неглупый ему это подсказал, но в общем-то сегодня впечатление от предшествующих ошибок (а ошибка – хуже глупости) Владимир Александрович легко и непринужденно исправил.

Достаточно сравнить, как отличалось общение Зеленского с прессой от такового же общения с прессой его белорусского, простите за грубость, коллеги.

К Александру Лукашенко уже давно допускают лишь прикормленных журналистов. То толпу российской региональной прессы заманят, то российских же «VIP-ов», которые точно знают, о чем спрашивать нежелательно. А если на какую-нибудь встречу призовут белорусскую независимую прессу, то та уж за прошедшие годы достаточно выдрессирована, чтобы понимать, о чем спрашивать следует более, чем аккуратно. Мол, как в том украинском анекдоте: крокодилы и у нас в болотце водятся, и даже летают, но – низэнько-низэнько.

Время, отведенное пресс-службой Владимира Зеленского на общение с журналистами, было разделено между людьми, власти ничем не обязанными, не прикормленными, пастбищ и ферм с показательной дойкой не посещавшими. За столом с главой государства сидели люди разного возраста, представлявшие – практически все! – иную точку зрения, нежели президент. Обилие молодых парней с серьгами в обоих ушах зашкаливало. Молодые девушки задавали крайне неудобные для главы государства вопросы – но эти вопросы волновали действительно всю страну, а не только вкладчиков советских банков. В общем, на глаз было видно, что сепарированием собеседников Зеленского никто не занимался, а опоздавшим с аккредитацией львовским журналистам место тем не менее нашлось.

Прокладки между президентом и прессой в виде пресс-секретаря не было. Журналисты сами решали, кто и в какой последовательности задает Владимиру Александровичу вопрос. Пресс-секретарь (кстати, миловидная вполне особа – чего вы там к Лукашенко с его красавицами пристали?) следила за часами, поскольку тайминг у Зеленского был действительно жестким. Нужно было успеть пообщаться со всеми. И он общался. Но как!

Александр Лукашенко разливается соловьем. Ему абсолютно комфортно: он точно знает, что никто не рискнет задать ему неудобный вопрос. Те, кто спрашивал о неудобном, давно либо сидят на крючке, либо понимают, что лучше не рисковать. И уточняющего вопроса никто не задаст. Зеленский устало и терпеливо отвечал на все вопросы до тех пор, пока удовлетворенный собеседник не «отлипал» от него, получив реально желаемый – пусть даже не всегда совпадавший с его собственной позицией, но – убедительный ответ. Да, Зеленский стремился выглядеть привлекательным, человечным, терпеливым – но он работал для этого. Причем «человечность» была даже в такой детали, как тот же самый тайминг: ничто человеческое не чуждо президенту, и он не только без бронежилета приходит на подобные встречи, но даже без памперса (чего стоит, например, его просьба к журналистке отпустить его в туалет!).

Да и место было для пресс-конференции выбрано вполне «человеческое»: охрана с президентом была, но – лишь на той площадке, где сам Зеленский и находился. А вопль какой-то забредшей и не слишком, с моей точки зрения, вменяемой адвокатши с нижнего этажа свидетельствовал: толпу никто не разгонял. При желании, наверное, официанты могли и сэлфи с Зеленским сделать.

И от всего этого становилось вдруг так спокойно, что вопрос – а как же при этом обеспечить безопасность главы государства, пребывающего в состоянии войны? – отходил куда-то в сторону. Не боится Зеленский. Никто ему не угрожает. Оказывается.

А у нас, вроде бы, мир. Никто не стреляет, ничто не взрывается. И олигархов нет. В общем, как там – в известной поговорке? «Два мира – два, простите за выражение, президента?»

Мне тут подсказывают: мол, ничего, заматереет Зеленский – и у него то же будет. «Нет, – говорит мне уже внутренний голос. – Не будет. Ему с народом не так повезло. Украинцы фальшь чувствуют».