Этот город посчитали лучшим местом для бизнеса в стране. Репортаж Onliner.by о Лиде

В прошлом году в Беларуси в очередной раз проводился конкурс, на котором экономисты, предприниматели и представители госорганов выбирали лучшие регионы для ведения бизнеса. В расчет брали количество предоставляемых рабочих мест, размер выплачиваемых налогов, темп роста прибыли и много чего еще.

Главный приз взяла Лида. Как все это считается и насколько такие подсчеты отражают реальную картину, мы не знаем, но звучит интересно. Может, вот она — здоровая и богатая Беларусь, о которой так много говорят по телевизору?

*   *   *

Мы в центре, на площади Ленина. Здесь много плитки, но нет самого Ленина— он спрятался в кустах за углом и хихикает.

Когда-то памятник красили в золотистый, а теперь он почему-то покрыт серебрянкой. Возможно, коммунальщики вложили в это какой-то смысл.

У берез застыли журавли, так и не понявшие, что происходит с этой зимой. Местные говорят, что холода в этом году отменили из-за новой велодорожки, построенной на европейские гранты: пользоваться таким подарком нужно без перерыва.

За подозрительным Лениным приглядывает бронзовый Гедимин, стоящий у стены Лидского замка. Здесь шипят лебеди и даже ходят иностранные туристы (их выдает шапка с надписью «Сочи»).

А вот так мог бы выглядеть отряд Мстителей, если бы фильм снимал Тимур Бекмамбетов.

Мы скрываемся от леденящих душу городских красот и забегаем в кофейню, которой заведуют два местных парня. Они были одними из первых в Беларуси, кто решился открыть инклюзивное кафе. Ребята наняли бариста в инвалидной коляске, постарались сделать интерьер максимально дружелюбным для человека с ограниченными возможностями и попробовали организовать маленький, но душевный и добрый бизнес.

— Я жил в Минске какое-то время, а Кирилл в Лиде таксовал. Потом мы решили попробовать и открыли сначала одну точку в самом центре, а потом еще и эту. От идеи с устройством инвалидов мы быстро отказались: это очень сложно и проблематично. У нас работала девушка, которой чисто физически было тяжело целый день трудиться. Теперь у нас просто кофейня, — рассказывают парни.

Несмотря на неудавшийся эксперимент, деньги их бизнес приносит, пускай и небольшие.

— Это скорее самозанятость, так будет правильнее сказать. Мы просто сами себе на хлеб зарабатываем вместо того, чтобы на завод идти, — делится Кирилл.

— Можете сказать, что зарабатываете хорошо?

— Нет. Может, на каком-нибудь заводе и больше бы выходило, зато у нас душевно. На «Лакокраске», наверное, рублей 500—800 зарабатывают, а на пиве побольше — думаю, 1000 можно получать.

— А про лучший город для бизнеса что думаете?

— Что-то они там неправильно насчитали, — смеются парни и говорят, что все их знакомые давно уехали в Польшу.

Мы выходим из кофейни и бредем по промокшей улице мимо оживающей проходной пивзавода. Не успеваем покинуть пределы квартала, как серость разбивает яркая вывеска барбершопа.

«Мы на открытие потратили $10 000. В следующий раз будет меньше»

На кожаном диване нас ждет Владислав. Он учился в Гомеле, жил в Минске, но недавно вернулся: друг предложил открыть брадобрейную.

Со временем компаньон Влада оставил затею и продал ему свою долю. Парень же оптимизма не потерял и решил заставить этот город быть модным.

Стрижка здесь стоит 20 рублей. Это по местным меркам недешево, но выходные все равно обычно расписаны.

— Мы на открытие потратили $10 000. В следующий раз будет меньше. По бизнес-плану должны были отбиться за год. Мы много тратили потом, но плюс-минус так и получилось, — говорит Влад. — Я не скажу, что у нас много всего открывается, но что-то происходит. Вот кальянная появилась неплохая. Я, кстати, тоже свой бар мечтаю открыть. Что-то вроде ваших «Банок-Бутылок». Но у нас в центре города нет свободных помещений.

Влад говорит, что мог бы запросто жить за счет барбершопа, но параллельно помогает с бизнесом отцу, который занимается производством запчастей для сельхозтехники. Там денег побольше.

«У нас плитка стоит от 14 рублей — непросто объяснить человеку, почему за шоколадку просят так много»

Ветер несет нас на окраину города, на встречу со злющей промышленной зоной. Тяжелые тучи, едкий дым из металлической бочки, темнота в разбитых окнах — все как в лучших ужастиках Стивена Кинга. Светится только одно окно — там варится шоколад. Саша говорит, что это единственное в стране частное производство. Во всем СНГ аналогов всего несколько.

— Начала все это моя мама и ее гражданский муж. Потом подключился я со своей невестой. Изначально они продавали товары для кондитеров, а потом решили сменить направление, — рассказывает Александр и ведет по небольшому цеху. — Когда мы начали узнавать, стало понятно, что в Беларуси вообще никто не занимается производством шоколада с нуля, то есть из какао-бобов. Мы нашли поставщиков в Санкт-Петербурге, купили оборудование минимальное и потихоньку поехали.

Саша говорит, что поставщики часто привозили не те сорта какао (то ли по незнанию, то ли от избыточного желания заработать), поэтому со временем удалось наладить контакты напрямую с фермами, на которых выращиваются бобы. Это редкие сорта, которые не используются в приготовлении обычных магазинных плиток.

— Со стороны вроде все просто: бобы двое-трое суток перемалываются в меланжере, потом смешиваются с тростниковым сахаром и какао-маслом. На самом же деле процесс очень сложный, есть много нюансов, — говорит наш собеседник.

Какое-то время в Минске работал фирменный магазин Prime chocolate, но продержался он недолго: находилась точка в крайне неудачном месте и популярностью не пользовалась. Вскоре ее закрыли, Саша переехал в Лиду и более плотно занялся производством.

Сейчас шоколад лидчан покупают в основном постоянные клиенты, в первую очередь — из Минска.

— Мы продаем через Instagram, по понедельникам развозим заказы минским клиентам. Что-то продается прямо здесь, в магазине, но лидчане не особо пока идут к нам. У нас плитка стоит от 14 рублей — непросто объяснить человеку, почему за шоколадку просят так много. Хотя у нас ситуация с этим лучше, чем в Москве или Питере: там вообще темный лес, — продолжает Александр.