«Пусть буду „картонным“ изображением на пикете, люди все равно идут за ним». Светлана Тихановская рассказала о себе, муже и своей позиции. 21.by

О состоянии мужа ничего не знает

Адвокатка Сергея не дает Светлане информацию, так как подписала бумагу о неразглашении. С его матери также взяли подписку.

Все покрыто мраком. Но меня саму никуда не вызывали, не проводили обыск в нашей минской квартире. Пока меня вообще не трогали.

Квартиру в Минске Светлана не оставляет пустой, так как считает это опасным: «Я не знаю, что они задумали и какую игру ведут. Мне постоянно страшно, стараюсь не выходить на улицу без сопровождения подписчиков Сергея или членов инициативной группы».

Родилась в Микашевичах, училась на учительницу

— Я родом из маленького города Микашевичи Лунинецкого района. Семья у меня прекрасная: есть родная сестра, мама с папой. Они пенсионеры, но еще работают. Не хочу говорить где, чтобы их не трогали еще больше. Их итак все знают в Микашевичах. Там люди как бы за меня, но, может, у кого-то мысли: «Чего они здесь начали выступать?»

Школу закончила с золотой медалью и поступила в Мозырский педагогический университет, на учительницу английского и немецкого языков.

Светлана — непробивной человек

— На четвертом курсе познакомилась с Сергеем. Он открыл в Мозыре клуб, назывался «55 club». Впервые туда пришла — и сразу любовь с первого взгляда. Через год мы поженились и уже 16 лет вместе. После окончания моей учебы переехали в Гомель. По специальности я не работала: то переводчиком, то секретарем, то там, то сям. Я по натуре очень непробиваемый человек, скромная такая, без особых амбиций.

Светлана Тихоновская. Ирина Ореховская / Belsat. eu

Жили не в бедности, но без шика

После рождения сына мы переехали в Минск. Тогда Сергей уже много работал в России. Он старался раза три в месяц приезжать из Москвы, а летом вывозить нас в теплые места. К нему как отцу, как мужу — претензий никаких. В Минск мы переехали в 2013 году, жили на съемных квартирах, потом продали жилье в Гомеле и приобрели квартиру в Минске.

Мы не жили в бедности. Но без шика: Сергей очень много работал, чтобы ту же квартиру приобрести. Классная работа у него могла «выстрелить» раз в пять лет.

Событиями 2010 года не интересовалась, была аполитичной

— Я абсолютно этим не интересовалась. Жила в своем маленьком мире с ежедневными проблемами. Понимаете, мы эти кадры с площади видели по «БТ». А взрослыми глазами посмотрела на все только сейчас.

Голосовала за Лукашенко

— Голосовала однажды в жизни — в 2001 году, за Лукашенко. Пошла просто потому, что мне исполнилось 18 и хотелось почувствовать себя взрослой.

Помню, мы вместе с родителями ходили, они тоже за Лукашенко голосовали. Сергей, кажется, вообще никогда не голосовал. Хотя мы не касались политической темы, все проходило мимо нас.

Как появился политический блог Сергея

— Если Сергей что-то делает-он этим горит. Сначала у него была продакшн-студия «Компас», потом, когда заказов стало меньше из-за кризиса, он решил вернуться в Беларусь к семье. Однажды он ехал из Москвы и увидел дом, который захотел выкупить, чтобы создать агроусадьбу и принимать гостей.

Дом никому был не нужен, но государственные органы не позволили его приобрести, столько бюрократии… казалось бы, в чем проблема? Вот тогда он и начал замечать безобразие и возмущаться. И главным проектом стал его блог.

Сергей Тихановский на пикете в Могилеве. Фото: «Белсат»

Майдана в Украине в 2013—2014 году, которым пугает Лукашенко, просто сочувствовала

— Мы смотрели новости и пугались. Это не по-человечески: дома жгли вместе с людьми. Нас это не касалось, но мы сочувствовали мирным гражданам, которые оказались вовлечены в это. Политические игры — одно, а когда ты видишь, как на людей идет бронетехника… ужасающее зрелище. Может, Сергей где-то комментировал политические моменты, но мне неинтересно было. Я просто сочувствовала.

Страну узнавала через ролики мужа

— Мне сразу же[когда появился блог «Краіна для жыцця" — прим. Hrodna.life] стало страшно за него. Я не понимала, что власть захвачена. Я только понимала, что люди боятся слово сказать. Я узнавала страну через ролики Сергея: нам же не показывали по телевидению, что на самом деле происходит.

Люди приходили к нему на стримы, потому что он их слушал. Скорее всего, они понимали, что Сергей не решит их проблемы, но им настолько не хватало возможности выговориться!

Работать с блогом не запрещала

— У нас в семье нет такого, чтобы кто-то что-то запрещал. А я [для себя — прим. Hrodna.life] ничего особо и не хочу. Что мне запрещать — в магазин выйти или котлет нажарить?

Деньги на блог были из пожертвований

— Когда ему по старым связям что-то попадало в руки — он не отказывался от работы. Какие-то деньги были.

— Фотоаппарат, микрофон, штативы были с предыдущей работы. Машина и телефон тоже. Потом пошли пожертвования. Впервые я почувствовала, что Сергея поддерживают реальные люди, когда его посадили перед Новым годом, а кто-то объявил сбор на подарки детям.

Потом он запустил краудфандинг на ulej.by: пусть 60% от собранной суммы шло на расходы, чтобы произвести те майки и кепки с логотипом «Страны для жизни». Потом начал собирать донаты во время стримов. Так он заработал на новое оборудование и на автодом. Все сделал сам народ!

Подавать документы в ЦИК решила сама — ради мужа

Я подумала: сейчас он выйдет из изолятора, захочет продолжить заниматься своей деятельностью, а ему больше не разрешат ездить по городам, говорить с людьми, так как он не будет иметь никакого статуса. Честно говоря, я была просто ноль в Избирательном кодексе. Но я сделала это ради него. Я была уверена, что меня не зарегистрируют, но я хотя бы проявлю солидарность с мужем, покажу, что не опустила руки. Меня на самом деле трясло в тот момент…

— Я понимаю, почему он позже сказал, что не ожидал от меня такого. Я сама от себя не ожидала.

Сергей пошел в кандидаты, чтобы работать на стримах

— Ему сто лет не нужна была должность президента и власть! Он просто хотел работать на законных условиях, чтобы его все время не сажали на «сутки» за стримы и встречи с людьми.

Я говорила, что меня вся ситуация сильно волнует, что я переживаю. Но он человек — огонь. Он не может просто быть дома с семьей.

Как распределили роли предвыборной кампании

— Я радовалась, что мужа выпустили с «суток». Отдала все в его руки: на, занимайся дальше любимым делом, а я отойду в сторону. Свой статус я не осознавала. Просто хотела, чтобы он понял, что я в огонь и воду за ним пойду.

Политтехнологов и консультантов не было

— Может, и стоило бы пригласить, но Сергей горячий, самоуверенный и целеустремленный, ему своего ума хватало.

Если говорить общо, мне кажется, он хотел чтобы люди знали, что есть другая жизнь, что можно жить свободно, свободно выражаться. Он понимал, что людям страшно. Ему самому в начале было страшно, ждал, как за ним после первого ролика на канале придут, но ничего такого не произошло. Это добавило ему уверенности. А потом приобрело такие масштабы…

На что пойдут деньги из избирательного фонда

— Их [450 рублей по состоянию на 3 июня] некуда потратить. Подписные листы нам люди за свои средства печатают. Мне интересно: а можем ли мы деньги из фонда отдать на благотворительность? Я хочу все пожертвовать на оплату штрафов подписчикам Сергея, которые приходили на встречи, и семьям арестованных.

Светлана Тихановская. Фото: Ирина Ареховская / Belsat. eu

Компания финансируется за пожертвования

— Я читала, что в других компаниях сборщики подписей получают за это деньги. У нас люди работают на голом энтузиазме. Им неравнодушные граждане приносят еду, заправляют машины, представляют ночлег в разных городах.

После задержания в Гродно плакала, нашла адвокатов, писала жалобы

— Я смотрела стрим из Гродно в момент задержания Сергея.

Мои эмоции — сразу в слезы. Бросилась звонить друзьям, искать его, ночь не спала. Мне помогли найти адвоката, потом мы нашли адвокатов каждому задержанному.

31 мая я направила сообщение в ЦИК и в МВД, чтобы моей инициативной группе обеспечили охрану, так как власти должны защищать не провокаторов, а членов инициативной группы. Также прислала жалобу на государственное телевидение, так как они себе с экранов позволяют говорить, что люди стоят в очередях к «картонной жене». Ответов я до сих пор не получила.

— Я продолжу бороться за Сергея в правовом поле.

Светлана считает, что 900 тысяч долларов подкинули

— Если у Сергея были такие деньги, то почему мы не жили шикарно? И почему не миллион, а именно 900? Для меня это стало таким шоком. Мать Сергея Софья Ефремовна выбегает к друзьям (они присутствовали при обыске) в истерике: «Ой, там 900 тысяч нашли!» Она такой человек, что ей покажи доллар и покажи сто — разницы не увидит. Ее знобит всю, а ей в этот момент подписывать бумаги дают и на видео снимают.

Мать Сергея на обыске все признала, сейчас ничего не помнит

— Сначала ей показали маленький сверточек и она подумала, что Сергей отложил какую-то сумму. Потом ее повели в другую комнату, достали большой баул с остальными деньгами. Она в шоковом состоянии повторяла одно и тоже инстинктивно, совершенно растерялась. Теперь она не помнит, что говорила во время обыска.

— Она эколог, раньше работала в государственном предприятии, а последние годы, уже на пенсии, в частной фирме.

Конкуренты по выборам не связывались

— Конкуренты со мной не связывались. Читала в СМИ, что Бабарико предлагал юридическую помощь, но это абстрактно.

Что могут сделать другие претенденты? Нам не хватает правовой помощи для наших людей. У меня нет адвоката, если вдруг куда-то вызовут. Лучше было бы, чтобы они меня воспринимали как жену политзаключенного. Чтобы активно говорили в СМИ о ситуации вокруг Сергея.

Не понимает, зачем ЦИК регистрировала инициативную группу

— Думаю, меня не зарегистрируют. Но я не понимаю, зачем вообще они регистрировали мою инициативную группу? Может, посмеяться надо мной хотели, мол, никто не пойдет за этой Тихановской. Но люди пошли за Сергеем. Пусть я буду «картонным» изображением на пикете, люди все равно следуют за ним. И такое в планы властей не входило.

Я так понимаю, что народное движение не погаснет. Все должны понимать, что мы голосуем не за кого-то, а против одного человека.

Сергей же вообще призвал не идти на голосование, чтобы обеспечить неявку. Он предлагал, чтобы люди или не пришли на участки, или пришли к ним, но не заходили внутрь.

Даже не знает, надо ли голосовать

— Последняя цифра, которая звучала в наших чатах — около 60 тысяч [подписей]. Точной цифры сейчас у меня нет. Члены группы прячут письма, так как их постоянно преследуют.

— Я даже не знаю, нужно голосовать или нет. Может, Сергей мне в письме напишет, что делать. Или соратники Сергея решат поддержать другого кандидата. Я хочу снова стать просто женой и мамой, и надеюсь, мне не придется принимать ответственные решения.

Лукашенко бы посоветовала идти на пенсию

— Может, вы устали? Давайте дадим возможность стране почувствовать нового руководителя. У вас такие странные решения в последнее время. Идите, отдыхайте.

Я бы просто предложила ему уйти на пенсию. Не была бы грубой, не говорила гадостей. И не просила бы за мужа. Просить — значит признать, что он в чем-то виновен, а я знаю, что Сергей ни в чем не виноват.

Он ничего плохого не хотел, он хотел только хорошего для своей страны.

Найти результаты

Искать по темам:

Период

Тип сортировки

«Пусть буду „картонным“ изображением на пикете, люди все равно идут за ним». Светлана Тихановская рассказала о себе, муже и своей позиции