«Мне стыдно, что я служил в милиции». Экс-замначальника УВД задержали в день выборов бывшие подчиненные

Последние пять лет Сергей Иванович являлся начальником бюро паспортизации УВД Витебского облисполкома. Тем не менее он вошел в инициативную группу Виктора Бабарико.

— Можа быць, апошняй кропляй стала сітуацыя з каранавірусам, — рассказывал Михасев в июне этого года «Нашай Ніве». — У мяне родная сястра жыла з ляжачай маці ў Оршы. Маме было 85 гадоў. І ў сястры з’явіліся ўсе сімптомы кавіда, тэмпература трымалася тры тыдні… Але тэстаў мы не дабіліся, іх не зрабілі ні сястры, ні маме. Нават я са сваімі сувязямі нічога не змог зрабіць. Хлусня на ўсіх узроўнях наконт каранавіруса, гэтыя байкі, што ўсё нармальна… У выніку сястра паправілася. А маці памерла.

Когда начальство узнало, что Михасев вступил в инициативную группу Бабарико, его отправили в отпуск. Затем передумали и уволили.

— У меня на руках была трудовая книжка с соответствующей записью об увольнении. Но в тот же вечер мне позвонили и сказали, что я работаю. Мол, запись была сделана ошибочно. Начальник сказал в беседе, если меня уволят, это будет иметь нехороший резонанс. В итоге я все-таки ушел в отпуск за свой счет.

Сергей Михасев собрал более трех сотен подписей.

— За Бабарико подписались многие сотрудники милиции даже с большими звездами. Среди них были подполковники. Но все делали это так, чтобы никто об этом не узнал, они друг друга боятся.

Когда сбор подписей завершился, Михасев уволился окончательно.

— Мне сказали: «Бери опять отпуск». Это в мои планы не входило. Понимал, какое будет отношение ко мне. Сказал, что ничего брать не буду и увольняюсь. Так что по большому счету меня вынудили.

Вечером 9 августа, в день выборов, Сергей Иванович отправился к витебской школе № 45, чтобы узнать протокол по своему участку.

— Подойдя к школе около 20 часов, увидел своего бывшего коллегу, полковника милиции в запасе. Он сидел на металлическом заборчике. Я подошел к нему и присел рядом. Мы поговорили около пяти минут и вдруг увидели сотрудников милиции, экипированных так, словно они прибыли на захват террористов. Они быстро оцепили территорию школы. Старший дал по рации буквально следующую команду: «Пакуем всех». И началось… Крики и плач женщины, заламывание рук.

Всего около школы были задержаны около 20 человек.

— Мы с коллегой без малейшего сопротивления прошли к автомашинам, где нас буквально запрессовали в микроавтобус и автозак еди задержанных было несколько семей. Одной пожилой женщине стало плохо, она упала. Мы до последнего считали, что это досадное недоразумение, что они разберутся и нас отпустят.

— При задержании вы говорили, что вы полковник милиции в запасе?

— Нас было двое, и оба полковники. Когда нас вели, мы сказали. Мы ничего не требовали, просто корректно сказали. Но на это никто не отреагировал.

Всех задержанных доставили в изолятор временного содержания, оформили, объявили, что мы задержаны до рассмотрения дела на 72 часа, и поместили в камеры.

— Каковы были условия содержания?

— Надо отдать должное: многие, узнавая меня в изоляторе временного содержания, вели себя корректно. В СИЗО, уже после суда, уже ко всем относились пожестче. Но другие ребята рассказывали, как с ними обходились. Я находился в одной камере с парнем, которому при задержании умышленно ногой растоптали руку, у него оскольчатый перелом. Другой получил удар в пах и не мог мочиться — его забрала скорая из ИВС. Но в самом ИВС при мне никого не били. Врать не могу.

— А что с едой, водой, туалетом?

— Еда давалась вовремя. Были нюансы — например, обед затягивался, прошло немного времени, и уже ужин. Но это мелочи. В каждой камере был свой туалет. Другое дело, что стоит этот пьедестал, унитаз, людям тяжело без привычки морально это переступить, сесть при огромном количестве людей на этот унитаз. Мне говорили, что в отдельных камерах люди двое суток ничего не ели сами, чтобы не ходить в туалет.

— В итоге все задержанные получили по 7−10−15 суток. Мне, конечно, отмерили «пятнашку». Но каков был мой шок, когда я увидел рапорт милиционера Первомайского РОВД. Я узнал, что принимал активное участие в митинге, активно выкрикивал лозунги «Уходи», «Жыве Беларусь». Я был просто в шоке. За то время, когда мы сидели около школы, не было ни одного выкрика, конфликта, шума, хлопков. На видео хорошо видно, что мы сидели, до ближайших людей метров 30−40.

Действительно, дочь Сергея Михасева переслала TUT.BY видео, на котором видно, как территорию школы оцепляют. Все происходило в абсолютной тишине.

Сергея Ивановича задерживали бывшие подчиненные.

— Я в шоке, до последнего не предполагал, что этим закончится. Ладно, милицейские власти, боясь, что народ пойдет на площадь, решили заняться зачисткой, а потом отпустить. Наши люди, возможно, это бы и поняли. Но в итоге осуждают на 15 суток, когда я просто подошел к школе, сел к бывшему коллеге и просто разговаривал.

Возмущенный Михасев вспоминает и другую историю.

— Первоначально людей держали в актовом зале одного из РОВД. Так вот, сотрудники милиции обращались к задержанным: ну что, заработал свои 10−15 долларов? Когда я был членом инициативной группы Бабарико, об этом даже речи быть не могло. Я знаю многих людей, которые брали отпуска за свой счет, теряли деньги. Я был поражен, с каким воодушевлением и ответственностью работали ребята. Не думал, что в наше время есть такие люди.

— Когда вы работали, вы принимали участие в разгонах акций, протестов?

— (Пауза.) Слово «разгон» в то время даже сложно было применить. (Пауза.) Да, на каких-то мероприятиях приходилось обеспечивать охрану общественного порядка. Но чтобы это были какие-то разгоны… Это трудно сказать.

— А вам за это неприятно, стыдно?

— За что?

— Сейчас вы столкнулись с действиями милиции и считаете, что она действовала незаконно. Но ведь отношение милиции к оппозиции не менялось со временем, она так действовала и раньше.

— Можете смело писать, что мне стыдно, что я служил в милиции. Говорю прямо. Стыдно.