С БелАЗа в карьер: для чего в Беларуси используют тяжелые самосвалы?

Источник материала: Mir24.TV Belarus

БелАЗ – карьерный гигант. Это один из самых грозных автомобилей в мире. Его можно встретить на горнодобывающих предприятиях в 80 странах по всей планете. Он способен работать в самых жестких условиях, будь то арктический холод или палящее солнце Африки. Чтобы увидеть грузовик в работе, мы отправились на самую большую открытую выработку в Европе – карьер в Микашевичах.

«Карьер начал разрабатываться с декабря 1972 года, и практические экскурсии на карьер проводили с 70-х годов, но пускали тогда только по профсоюзной линии организации», – вспоминает специалист по музейным фондам Нина Киндрук.

Сегодня карьер в Микашевичах – один из самых популярных в Беларуси. Более десяти тысяч туристов в год. Кстати, предприятие единственное в стране, где предлагают услугу – прокатиться на БелАЗе. Николай Чирец, водитель грузовика, прежде чем прийти в профессию, получил категорию «С», прошел месяц стажировки и сдал внутренний экзамен: «Когда я начинал, БелАЗы были еще со старыми кабинами и весом 42 тонны, потом пошли 45, 55, 90, а сегодня здесь работают и 130-тонники».

Мы потихоньку начинаем спуск в карьер. Над верхним слоем грунта замечаем шагающий экскаватор. Длина его стрелы 70 метров. Он может, не сходя с места, выкопать котлован глубиной с девятиэтажный дом.

«Профессия называется «машинист экскаватора с электроприводом». У них к двигателям подходит отдельная линия 6000 вольт напряжения», – раскрывает тонкости работы заместитель начальника горного цеха.

У техники с электроприводом есть один нюанс: когда начинается гроза, весь карьер замирает. Работать в таких условиях опасно. Есть еще одно событие, которое заставит экскаватор остановиться. Происходит это редко, но случаи были, когда ковш натыкался на останки древних животных. Нина Киндрук наиболее ценные находки хранит в местном музее: «Больше всего останков было найдено хазарского слона. За ним следует длинноногий бизон. Также были найдены останки шерстистого носорога, пещерного медведя, северного оленя, дикого оленя, дикой лошади».

Две с половиной тысячи лет назад здесь проходило море Геродота. Часто среди находок встречаются зубы акулы или окаменелые морские ракушки.

«Оказалось, что здесь была уникальная стоянка. Уникальность ее в том, что здесь было найдено более 100 различных экспонатов. Всех видов было семь. А количество особей каждого вида – более 100», – говорит Нина Киндрук.

Мы продолжаем спускаться по серпантину. Дорога напоминает проспект, по ширине которого спокойно проезжают два БелАЗа. Есть у водителей грузовика и свое негласное правило: дорогу уступает тот, кто спускается. В грузовике очень много функций под контролем компьютера, пять видеокамер и контроль скорости.

«Больше 40 километров не разгонишься. Он сам начинает тормозить», – объясняет водитель БелАЗа.

Чем ниже мы спускаемся, тем больше меняется картинка. Теперь ландшафт все больше напоминает горную местность. Появляются скалистые уступы и, наконец, мы подъезжаем к самому большому водопаду. Это изюминка экскурсии. За 60 лет карьер углубился на 150 метров.

«Много работы опасной, – говорит Никита Тунев. – Самое сложное – это людей защитить, чтобы не было несчастных случаев. Ну и оборудование, чтобы не ломалось. Порода очень крепкая и оборудованию непросто».

Заместитель начальника горного цеха рассказывает нам про слухи, которые ходили вокруг карьера о том, что на дне радиационный фон превышает норму в несколько раз: «Приезжали к нам ребята, они тестировали приборами. Сказали – естественный фон. На поверхности изменений никаких. Это все слухи».

Есть в карьере еще одна техника, без которой работы на дне практически невозможны. Это бурильная установка, которая готовит гранитную почву для взрыва.

«Так как порода у нас находится в «целике», и, чтобы ее экскаватор смог отгрузить, ее приходится рыхлить. Станок здесь выполняет функцию бурения скважин для последующего заряжания в нее взрывчатого вещества», – объясняет Никита Тунев.

Мы на дне карьера. Впереди погрузка породы. БелАЗы послушно выстраиваются в очередь к экскаватору. Когда тонны пород падают в кузов, грохот разносится по всему карьеру. А вот в кабине грузовика вполне комфортно. «Главное, – говорит водитель, – из машины не выходить». И смеется.

«Техника безопасности прежде всего», – уже серьезным голосом добавляет Николай Тунев.

И вот он путь наверх. В кузове более 100 тонн гранита. За рабочую смену, а она длится 12 часов, водитель БелАЗа в среднем делает десять рейсов. Зависит от маршрута. Наверху его ждут весы. Они автоматически определяют тоннаж, пока водитель проезжает через специальную платформу. За сутки предприятие выдает до 45 тысяч тонн щебня. Половина останется в Беларуси, остальное пойдет в Россию. Казалось бы, обычный камень, ну что с него возьмешь? На предприятии выпускают до 70 видов строительных материалов из камня.