Юбилейная заглушка

 

Первый случай перекрытия трубы как последнего аргумента в споре с несговорчивым соседом имел место 18 апреля 1990 года, когда СССР прекратил поставки нефти в Литву в ответ на то, что 11 марта республика провозгласила независимость. Та война длилась 72 дня: 29 июня литовский парламент объявил стодневный мораторий на действие Декларации независимости Литвы, и уже на следующий день советское правительство открыло вентиль. 

 

При Борисе Ельцине трубопроводное оружие не использовалось, но Владимир Путин вновь вернул его в строй, сделав едва ли не основным средством убеждения бывших советских республик. Для Дмитрия Медведева нынешний конфликт стал первой углеводородной войной в его президентской карьере. Конечно, было памятное прошлогоднее противостояние с Украиной, когда в январе без газа осталась половина Европы, но теми боевыми действиями всецело руководил премьер-министр, а главе государства досталась роль статиста. 

 

На этот раз командование боевым вентилем с самого начала взял в свои руки президент. 15 июня Медведев поручил главе "Газпрома" Алексею Миллеру применить к Белоруссии "строгие меры", если та в течение пяти дней не погасит $192-миллионную задолженность за газ (она накопилась из-за того, что Белоруссия платит по ценам 2008 года — $150 за 1 тыс. кубометров, тогда как Россия настаивает на том, что контракт предусматривает рост цен и во втором квартале газ должен стоить уже $185). Переговоры с Минском провалились, и в 9 утра 21 июня верховный главнокомандующий провел еще одну встречу с командиром боевого расчета. "Белоруссия признает долг за поставки российского газа, но предлагает произвести оплату машинами, оборудованием, разными суррогатами. Так что, Дмитрий Анатольевич, переговоры завершились ничем",— доложил Миллер. ""Газпром" не может брать ничего другого (кроме денег.— "Власть"): ни пироги, ни масло, ни сыр, ни блины, ничто другое не может служить средством платежа... Приступайте к соответствующим процедурам",— весьма туманно распорядился Медведев, вероятно, цитируя по памяти стихотворение Корнея Чуковского "Путаница". Получилось не совсем точно. В оригинале фрагмент о суррогатах звучит так: "Долго, долго крокодил / Море синее тушил / Пирогами, и блинами,/ И сушеными грибами". Но главу "Газпрома" президентская лирика не смутила. Партию бабочки, которая у Чуковского помахала крылышками и потушила море, он исполнять не стал и в 10 утра ограничил поставки газа на 15%. 

 

Во вторник Минск оплатил счет за май по российской цене и попросил до 5 июля отсрочку на погашение остального долга, но Москва была непоколебима. Медведев отдал команду продолжить наступление, и в среду ограничения достигли 60%. Александр Лукашенко (именно с проводимой им в последнее время недружественной политикой в отношении России наблюдатели связывают конфликт) назвал происходящее газовой войной и перешел в контрнаступление. Он приказал уменьшить поставки российского газа в Европу пропорционально недополучаемому из России объему и держать их на таком уровне до тех пор, пока "Газпром" не погасит задолженность за транзит в размере $260 млн (компания долг не отрицает, но отказывается его оплачивать, так как Минск документально не оформляет прокаченный газ), а также пригрозил начать отбор газа из экспортной трубы для нужд белорусской экономики. 

 

На момент сдачи этого номера в печать война продолжалась — стороны стояли на своем. В том, что Россия в конечном итоге победит, практически никто не сомневается: у Белоруссии попросту нет ресурсов на адекватный ответ. Вот только локальный успех на белорусском направлении может обернуться поражением на всем европейском фронте. Чиновники Евросоюза уже начали экстренные совещания на тему, как быть в случае затягивания конфликта. Вряд ли стоит сомневаться в том, что окончательный вывод будет таким же, что и при прошлых войнах: Россия — ненадежный партнер, и надо искать альтернативных поставщиков энергоресурсов.