Изменится ли белорусский путь после российских выборов?

Возвращение Владимира Путина на пост президента РФ сопровождается многочисленными предположениями об активизации интеграционной политики на постсоветском пространстве. Считается, что российская идея собирания русских земель несет угрозу Беларуси и будет сопровождаться растущим давлением со стороны России. Однако сегодня белорусско-российские отношения развиваются в уже иных, чем 4 года назад, реалиях.



После мирового финансового кризиса процессы регионализации стали все более превалировать над глобализационными. В сегодняшней мировой политике это означает, что небольшие страны либо ориентируют свой вектор на более тесную интеграцию с региональным лидером (которым Беларусь не может являться по объективным причинам), либо, при наличии внутренних ресурсов, пытаются абстрагироваться от их интеграционных инициатив.

Долгое время белорусское руководство пыталось сдерживать интеграционные намерения Европейского союза и России, однако высокая степень экономической зависимости от этих двух субъектов международных отношений и специфика национальной политической системы изначально свидетельствовали о невозможности вечного баланса между Востоком и Западом. Таким образом, интеграционные намерения России и ЕС не могли быть убедительно проигнорированы за счет внутренних ресурсов, и руководство страны было поставлено перед выбором определения приоритетного интеграционного вектора.

Итогом этого выбора стала интеграция с Россией, начало которой было положено еще во второй половине 1990-х гг. Однако к середине первого десятилетия XXI в. обозначились серьезные разногласия между белорусским и российским руководством, результатом которых стало не только серьезное торможение интеграции, но и периодически возникающие экономические конфликты.

В следующие несколько лет концепция многовекторной внешней политики, во главе которой находилась идея постоянного баланса между Россией и Европейским союзом, достигла наивысшей точки своего применения. На фоне белорусско-российских энергетических противоречий, страна не признала независимость Абхазии и Южной Осетии. Была продемонстрирована заинтересованность в более тесном сотрудничестве в западном направлении: Беларусь стала членом Восточного партнерства (которое многие российские политологи называли антироссийским проектом ЕС), а белорусский президент впервые за долгое время посетил некоторые европейские страны. Тем не менее, в 2009 – 2010 гг. ситуация радикально изменилась.

Безусловно, большую роль в изоляции Беларуси со стороны Единой Европы и в ее сближении с Россией сыграло непризнание со стороны Европейского союза итогов президентских выборов 2010 г. Однако геополитические события, разворачивающиеся в регионе между двумя крупными мирополитическими субъектами (Россией и ЕС) не должны рассматриваться исключительно исходя из внутренних факторов.

Мировой финансовый кризис серьезно сказался на внутриевропейских экономических проблемах, существенно усугубив ситуацию в ряде стран ЕС, в результате чего внешнеполитическая активность Европейского союза в восточном направлении существенно снизилась. Так, было практически приостановлена реализация проектов в уже упомянутом Восточном партнерстве, существенно затормозилось создание Зоны свободной торговли между ЕС и Украиной. Эта частичная переориентация ресурсов с внешнеполитических инициатив на решение внутренних проблем открыла перед российским руководством новые интеграционные возможности, и их активизация не заставила себя ждать.

Главным долгосрочным геополитически проектом России, безусловно, является Евразийский союз, на пути к которому предполагается создание Таможенного союза и Единого экономического пространства. В этих проектах уже участвует Беларусь, однако в очередной раз обострившиеся российско-украинские противоречия позволяют с большой долей вероятности предположить, что интеграция Беларуси в эти объединения с Западной стороны не является конечной целью российского руководства.

Идея интеграции триединого русского народа во главе с Россией получила наибольший импульс своего развития во время президентства В. Путина, назвавшего распад СССР "величайшей геополитической катастрофой XX века". Несколько иронично, что активизация интеграционных (или реинтеграционных) процессов на постсоветском пространстве пришлась на президентство уже Д. Медведева, однако, с другой стороны, это позволило несколько уменьшить негативную реакцию на эти процессы со стороны Запада, нередко пенявших на имперские амбиции путинской администрации.

По итогам президентских выборов в России В. Путин возвращается на высший государственный пост. В ожидании этого события многие белорусские политологи пытаются предсказать, как изменится внешняя политика России при новом старом президенте и как она скажется на белорусской экономике и политической системе. Многие специалисты в области международных отношений предполагают форсирование В. Путиным интеграционных процессов и возобновление белорусско-российских экономических конфликтов, однако с этим можно и не согласиться.

Во-первых, главные белорусско-российские экономические противоречия на государственном уровне касались энергетической отрасли. Финансовый кризис в Беларуси в 2011 г. вынудил несколько пересмотреть политику приватизации энергетических активов: по итогам года российской стороны было продано 100% акций "Белтрансгаза", а в начале 2012 г. не исключалась и продажа магистральных нефтепроводов.

Во-вторых, приватизация иных, неэнергетических белорусских активов интересует российский крупный бизнес, однако не может создать конфликтные ситуации между руководствами двух стран. Разумеется, определенная напряженность может сохраняться по вопросам баланса поставок белорусской продукции на российский рынок, однако возникновение непреодолимых противоречий маловероятно.

В-третьих, белорусская и украинская экономики структурно более схожи, чем казахстанская и украинская, а потому вполне ожидаемо, что именно на примере Беларуси российское руководство будет демонстрировать преимущества участия в своих интеграционных проектах. Так, уже сегодня стоимость российского газа для Беларуси почти в 2,5 раза ниже, чем для Украины. Кроме того, в отношении Украины появляются претензии относительно качества некоторых товаров, коих со стороны Роспотребнадзора в отношении Беларуси не наблюдалось с момента ратификации договора о создании Таможенного союза в 2010 г.

Таким образом, с экономической точки зрения наибольшей угрозой для Беларуси является не ее участие в экономических объединениях, а сравнительная неэффективность и низкая конкурентоспособность отечественной экономики. Попытки последнего десятилетия найти баланс между затратами на социальные обязательства и технологическое развитие предприятий не увенчались успехом, свидетельством чего и стал финансовый кризис 2011 г.

Участившиеся в последний год разговоры о необходимости либерализации в стране бизнес-климата, привлечении большого объема иностранных инвестиций и превращении ее таким образом в своего рода "ворота" на единый рынок Беларуси, Казахстана и России (по примеру таких быстроразвивающихся стран Юго-Восточной Азии, как Гонконг, Сингапур и др.) являются перспективной и теоретически осуществимой идеей. Однако нужно напомнить, что в этом случае руководству Беларуси будет необходимо существенно ограничить внешнюю политику, провести экономические реформы (многие из которых будут иметь социальные последствия) и приватизацию. Несомненно, такие действия будут сопровождаться серьезным риском падения популярности действующей власти, станут угрозой политической системе страны, и едва ли белорусское руководство предпримет такие шаги.

С другой стороны, сегодня даже в отсутствие этих шагов появляется угроза белоруской политической системе, и исходит она, как ни странно, со стороны ее восточного соседа. Парламентские и президентские выборы в России в 2011 – 2012 гг. стали свидетельством постепенной эволюции российского электората, показали временный характер эффективности авторитарного управления и необходимость развития политической системы для представления интересов всех слоев населения.

В Беларуси по ряду причин такие процессы происходят медленнее, чем в России, однако падение уровня доходов населения в 2011 г. и их низкий уровень по сравнению с партнерами по Единому экономическому пространству может стать импульсом активизации этих процессов. Неизбежная, хоть и постепенная, приватизация государственных предприятий и развитие частного сектора уже в среднесрочной перспективе могут создать значительно большие социальные противоречия по вопросу перераспределения доходов, которые не смогут быть минимизированы по примеру России за счет сверхдоходов от продажи нефти и газа.

Долгое время белорусскому руководству удавалось сохранять эффективность национальной модели развития в сравнении с другими постсоветскими странами, но в последние годы страна начала постепенно отставать по уровню доходов даже от своих восточных соседей. В этих условиях, вопреки многим предположениям, возвращение В. Путина на президентский пост не несет прямой экономической или политической угрозы белорусской стабильности: у российского руководства сегодня есть более актуальные внутренние проблемы и внешнеполитические цели. Однако российский пример экономических реформ, более высокие доходы населения, эволюция взглядов и ценностей электората и способность политической системы реагировать на эту эволюцию оставляют все меньше аргументов в пользу нынешней модели и ставят вопрос о поиске нового белорусского пути.